Последний рубеж - Андрей Ливадный Страница 5

"Вам повезло выжить в кровавой межпланетной бойне. Цените это". – Так он говорил свои подчиненным, понимая, что в консервационных боксах полно техники, начиная от серв-машин и заканчивая аэрокосмическими истребителями, имеющими собственный гипердрайв. Если кто-то решиться покинуть планету, и тем самым рассекретить дислокацию резервного подразделения, этому человеку придется, как минимум, перешагнуть через труп полковника Шайгалова.

Пока что безумцев не находилось.

* * *

Пронзительно-голубое горячее солнце Ширана входило в состав рассеянного скопления звезд, большинство из которых имело планеты.

Четыре века назад в период Великого Исхода малоизученная в ту пору гиперсфера вывела сюда не один колониальный транспорт. По данным навигационного отдела Земного Альянса на окраине скопления, где расстояние между звездами не превышало двух-трех световых лет, на момент начала войны существовало шесть обитаемых миров.

После орбитальной разведки колонии были признаны не опасными в плане технического развития: все обнаруженные цивилизации находились в той или иной стадии затянувшегося регресса и потому жаркие негостеприимные миры, расположенные на солидном удалении от основных театров боевых действий идеально подходили для создания резервных ремонтно-технических баз, где происходило переформирование потрепанных в боях частей и соединений.

Шайгалов знал, что колония Ширана не единственный населенный мир скопления, но после консервации станции гиперсферной частоты связь с остальными опорными пунктами Альянса оборвалась.

* * *

2610 год. Земля. Главное разведывательное управление ВКС Альянса.

Генерал Ахманов только что вернулся с совещания, которое проводил лично Джон Хаммер в подлунном командном центре, и теперь взволнованно мерил шагами небольшое пространство своего кабинета, расположенного все в том же бункере Лунной базы.

Перед самой войной благодаря кулуарной борьбе Тиберия Надырова и Александра Нагумо в штабе флота появились две группировки, состоявшие из ставленников не сумевших поделить власть и влияние адмиралов.

Тогда новое назначение казалось Зурабу Ахманову широко распахнутыми вратами, которые открывали ему путь на вершины Олимпа… но теперь спустя год, он уже не тешил себя иллюзорными надеждами.

Хитрый, изворотливый Нагумо, которому явно благоволил Джон Хаммер, сумел списать все неудачи, связанные со срывом запланированной оккупации Дабога, на голову своего соперника. В итоге Тиберий Надыров был временно отстранен от командования объединенной космической группировкой Альянса, сохранив звание адмирала и получив под свое командование третий ударный флот.

Слабое утешение, как для самого Тиберия, так и для его сторонников.

"Если так пойдет дальше, – мысленно рассуждал Зураб, – то придется изворачиваться самому".

Он прекратил расхаживать по кабинету; сев за рабочий терминал кибернетической системы Ахманов откинулся в мягком комфортном кресле, но мысли начальника подразделения внешней разведки по-прежнему вращались вокруг вопроса собственной карьеры.

Что будет, если Тиберий не выдержит конкуренции с Нагумо и окончательно уйдет в опалу?

Ответить на данный вопрос оказалось несложно. Получив единоличную власть, Адмирал Нагумо произведет кадровую чистку, устранив всех ставленников Надырова.

Ахманов не являлся глупцом. От своих предков, некогда населявших аравийский полуостров, он унаследовал, прежде всего, хитрость. Смуглое лицо Зураба хранило черты исчезнувшей, ассимилированной цивилизацией нации, но в отличие от иных людей он не только помнил свои национальные корни, – пользуясь преимуществами служебного положения, Зураб досконально изучил свою родословную, придя к удивительным и нужно сказать – приятным открытиям.

Оказывается, его генетическое древо имело корни среди шейхов арабского востока.

Впрочем, данное обстоятельство хоть и льстило самолюбию генерала Ахманова, но не давало ему никаких преимуществ. Учитывая постоянный, нарастающий процесс глобализации, этнические и государственные деления давно ушли в прошлое, стали достоянием истории.

Если мыслить здраво, оперируя понятиями современности, он, в случае внезапной опалы мог оказаться в двух местах, – либо в районе боевых действий, либо на какой-нибудь заштатной планете, в должности начальника гарнизона.

Подобная перспектива никак не устраивала Зураба. А случиться могло всякое, война, неслыханная по своей жестокости, масштабам и напряженности схваток набирала гибельные обороты, победоносного марша по точкам гиперсферного всплытия колонизированных четыреста лет назад звездных систем, как это обещал Джон Хаммер, не получилось, и вполне естественно, что сейчас начался поиск "крайних", тех, кто ответит за провал неудавшегося "блицкрига".

Думая об этом, Ахманов все более мрачнел.

Пока что с ним лично не случилось ничего непоправимого, но он понимал, сколь капризна судьба в военное время, как быстро, а главное – непоправимо меняются жизненные обстоятельства.

Итогом подобных мыслей стал вполне здравый вывод: во имя личного благополучия действовать нужно сейчас, не дожидаясь, когда адмирал Надыров, совершит очередной необдуманный поступок, пытаясь вернуть себе ускользающую власть во флоте.

"Жаль, что прошлого не вернуть" – ностальгически подумал Зураб, на миг представив себе роскошный дворец на берегу лазурного моря. Мгновенное видение не являлось плодом фантазии, – исследуя прошлое он видел, как жили шейхи Востока в период расцвета нефтяного бизнеса, пока не оскудели недра Земли, и мировая экономика не перешла на альтернативные источники энергии.

Судя по архивным документам, четыреста лет назад, осознав, что на Земле их не ждет ничего, кроме постепенно обнищания, растворения в общей массе смешавшихся в мегаполисах народов, наиболее богатые и влиятельные нефтяные магнаты, сохранившие толику своих состояний и не утратившие здравого взгляда на развитие ситуации, вложили капиталы в постройку и оснащение десяти колониальных транспортов.

Судьбу одного из них, небезызвестного "Мириама" удалось выяснить не так давно. Месяц назад разведывательными кораблями Альянса был открыт колонизированный в эпоху Великого Исхода мир, которые сейчас носит название "Ганио". Именно туда, под жаркие лучи звезды "Халиф" попал по прихоти гиперсферы колониальный транспорт, первым стартовавший из Солнечной системы. Судьба девяти остальных "невозвращенцев" пока что оставалась загадкой. Но на примере Ганио нетрудно было предположить, что даже в том случае если колониальные транспорты сумели благополучно выйти в трехмерный космос и разгрузиться на пригодных для жизни планетах, основанные предками Зураба цивилизации переживают в данный момент эпоху регресса.

Именно это обстоятельство заставило Ахманова серьезно задуматься.

Планеты, населенные его сородичами, утратившими большинство привезенных с собой машин, не сумевших, либо не захотевших воспользоваться знаниями и технологиями двадцать третьего века, как произошло на Ганио, – это ли не подарок судьбы для образованного, решительного, прекрасно понимающего, что такое современные технологии и блага цивилизации человека?