Ангел смерти - Себастиан Кейн Страница 5

Она бросила на него лукавый взгляд.

– Я и не знала вплоть до вчерашнего вечера, когда и увидела его во второй раз. Но если ты не желаешь слушать мой рассказ …

– Сядь! – рявкнул торговец, поскольку она начала вставать. – Рассказывай, и если твой рассказ будет правдивым, ты получишь вознаграждение.

Старуха улыбнулась и села.

– Это было в той, последней деревне. Я видела кое-кого... Мужчину, одетого как они, – с этими словами она ткнула большим пальцем на четырех вооруженных мужчин.

– Я услышала его голос в глухом переулке и на мгновение остановилась посмотреть. Я боялась, что демон мог увидеть меня.

Торговец посмотрел на нее недоверчиво.

– Один из моих людей? Но это невозможно, – инстинктивно он оглянулся на них.

– Все мои люди на месте.

Старуха пожала плечами.

– Я и не говорила, что он был одним из твоих людей. Я только сказала, что он был одет как один из твоих людей. И когда я украдкой заглянула в переулок, то Гадюка как раз пытал того человека.

– То есть, ты видела Гадюку? Ты видела его лицо?

Она кивнула.

– Это был тот же самый человек, которого я видела той ночью во дворце.

– Как он выглядел?

Она пожала плечами

– Обычно. И неописуемо. Нечто среднее между этими понятиями. Единственное, что резко выделялось, это его глаза. У него были глаза демона!

Торговец нахмурился.

– Возможно, это был Гадюка, – произнес он нерешительно. – Да, наверное, это был он. Но причём тут я? Я не являюсь важной персоной, хотя у меня и есть несколько врагов. Почему Гадюка околачивается вокруг? – Он оглянулся на своих охранников.

– Кто-нибудь из вас говорил с тем человеком, о котором она …

Тут он заметил, что только один из четырёх охранников всё ещё стоял, а трое других уже валялись в лужах собственной крови.

– О боги! – завопила старуха, инстинктивно пытаясь убежать подальше от костра, хотя знала, что ей уже не жить. Один из кинжалов убийцы торчал в её левом глазу почти по самую рукоятку.

– Что за... – начал торговец, и так как он, вставая, споткнулся и неловко отшатнулся назад, это движение спасло ему жизнь, поскольку кинжал вместо того, чтобы попасть ему в глаз, начисто снес правое ухо.

Незнакомец нахмурившись посмотрел на этот образчик невероятного везения, затем медленно шагнул вперед. Спешить было некуда.

– Все дело в походке, – охотно пояснил он.

Торговец был ошеломлен.

– Походка, – снова повторил убийца.

– Каждый человек имеет свою походку, присущую только ему. Как только ты сможешь подражать походке нужного человека, подражать его особенностям становится весьма простым делом. Едва ли понадобится другая маскировка. Смотри.

На мгновение убийца исчез – возвратился охранник. Сходство было столь велико, что торговец даже зная, что человек, стоящий перед ним, не был никаким охранником, был одурачен на несколько секунд.

– Видишь? – спросил убийца, становясь собой.

– Пожалуйста, – простонал торговец, держась за искалеченное ухо, – я хочу заключить сделку!

– Вот как?

Меч вновь оказался в руке убийцы. А острие уткнулось в горло торговца.

– Я слушаю. Ты хочешь, чтобы я убил кого-то?

– Я.. Я заплачу тебе! – хриплым шепотом произнёс он.

Тот кивнул.

– Ты заплатишь. Мои услуги очень дороги, но успех гарантируется. Я никогда не проваливал задания. Так чьей же смерти ты желаешь?

Торговец почувствовал, как по его спине проползла струйка пота.

– Я не хочу никого убивать! Я заплачу тебе столько, сколько ты попросишь, если ты сохранишь мне жизнь!

Убийца улыбнулся. Его клинок как живой бросился вперед, пробив сердце торговца.

Торговец изумленно посмотрел вниз на рану, затем поднял бессмысленный взгляд на своего убийцу.

Убийца пожал плечами.

– Убийство – мой бизнес. Я не намерен проваливать такой хороший контракт.

Глаза торговца стали стеклянными и он умер. 

* * * * * 

Джорам и Хьюллис никогда не спрашивали, откуда взялся ребенок, а старуха и не стремилась рассказать им об этом. Время сейчас было опасным; лишние вопросы могли повлечь за собой смерть. Старая пара даже не спросила имя няни. Ребенка было достаточно.

Они назвали его Этос.

Старая пара никогда не была в состоянии иметь детей. Для них появление младенца представляло собой второй шанс стать настоящей семьёй, воплотить в жизнь мечту, которую они обрели ещё в более ранние годы.

И, конечно, они были хорошими родителями, нежными и добрыми. Возможно, они избаловали его. По крайней мере, не препятствовали этому.

Но Этос был странным, даже в свои самые молодые годы. Он был тихим ребенком, даже когда был еще малышом. Мальчик имел склонность предаваться размышлениям. И когда Джорам и Хьюллис разговаривали, он внимательно слушал. Конечно, такие черты необычны для маленьких детей.

Двигался он также очень тихо и демонстрировал удивительную ловкость. Он учился ходить чуть ли не с первых месяцев после рождения. Его руки были ловкими и быстрыми, а координация оказалась удивительной для такого малыша. Однажды, когда он играл с другими детьми постарше, из близлежащих ферм, то осмелился балансировать наверху высокого деревянного забора, который был к тому же смазан жиром. Другие дети никогда не принимали Этоса в свою компанию и придумали способ задеть его. Как только он забрался на забор, они начали расшатывать его. Этос смог удержать равновесие, иногда даже балансируя на одной ноге. Остальные дети были недовольны этим, особенно молодой Байлит, самый старший из них, чьей идеей было намазать забор жиром, и который при попытке повторить то, что сделал Этос, вывихнул плечо.

Но интеллект мальчика вызывал еще больше удивления. Он научился говорить еще до своего второго дня рождения. И это были связные предложения с нормальными словами; никакого детского лепета. Но ещё до того, как научился толком говорить, он разгадывал довольно сложные головоломки. В четыре года он уже научился писать, читать и выучил основы математики – по крайней мере настолько, насколько Хьюллис способна была научить его, и это было больше чем то, что могли знать некоторые взрослые мужчины.

И он был рассудительным. Иногда даже мрачным.

Он был маленьким мальчиком. Не худым, а небольшим. Хьюллис иногда беспокоило это. Разве он не был слишком тонок и разве он не должен кушать больше? Джорам покачивал головой, когда она высказывала свои опасения, объясняя ей, что Этос ещё только мальчик, что он вырастет, только надо дать ему время.