Пятиборец - Сергей Антонов Страница 5

—Драгуны? И отчего же им быть страшнее этих ночных тварей? — недоверчиво улыбнулся Андрей.

—Ну как же, с тех пор как был похищен Плат Пречистой Девы Маргариты, покою от них нет! Рыщут всюду, аки волки. И все-то у них до единого еретики, даже наш брат монах, не говоря уже о клириках, горожанах и простых йоменах. При малейшем подозрении врываются в жилища и ночью и днем, волокут людей к себе на дознание в Трибунал Священной Экзекуции. А там, говорят, подвалы тянутся чуть ли не до самого пекла. Да, сэр... С нашими стальными сутанами шутки плохи.

Брюсов задумался. Рассказ монаха сильно напоминал известные по книгам истории о бесчисленныхаутодафе, злодеяниях и жестоких пытках инквизиции. Здесь все понятно: кто-то украл главный оберег королевства Уайтроуз. Экзекуторы не смогли уберечь чудотворную реликвию, но отвечать за это никому не хочется. Начались обыски и аресты, гонения на ведьм и колдунов, короче, на всех, на ком можно поставить клеймо еретика. Пока Плат не вернется на свое место, чужестранцу лучше не привлекать к себе внимания. Андрей надолго замолчал, размышляя над сложившейся ситуацией.

Ригглер опорожнил до дна второй кувшин и привстал над скамьей, явно собираясь сделать новый заказ, тогда как Брюсов уже готов был задать очередной вопрос, но с улицы донесся топот копыт, послышались грубые голоса, тяжелая поступь и звон шпор.

Дверь с грохотом распахнулась, в трактир вошли четверо военных в запыленных серых сутанах. В помещении запахло казармой и конским потом. Вид у вояк был самый что ни на есть бравый, у каждого поверх платья была надета сверкающая стальная кираса с гравировкой в виде рыцарской перчатки. Их овальные шлемы с высоким гребнем и загнутыми спереди и сзади козырьками весьма напоминали морионы, какие Андрей видел в фильмах про испанских конкистадоров. Вооружены они были кавалерийскими палашами и алебардами. Ригглер весь побелел от страха, на лице его появилось выражение отчаяния.

—О, Дева! Стальные сутаны... — прошептал он еле слышно.

Брюсов сразу определил, кто из них главный. Это был рослый парень, его простецкое, грубоватое лицо, украшенное короткой бородкой, щегольски закрученными вверх усами и поразительно широкими бровями, не выражало никаких эмоций. Детина застыл у порога, флегматично наблюдая за действиями подчиненных.

Гремя сапогами, драгуны направились к столу, за которым сидели монах и Брюсов. Одновременно Андрей услышал за спиной крадущиеся шаги, обернулся и вскочил с лавки. Перед ним в угрожающей позе застыл трактирщик Патрик, в руке его сверкал остро наточенный нож размером с кавалерийский тесак. Выражение сонной благожелательности на лице хозяина заведения сменилось хищным оскалом. Он отвел руку с ножом, явно готовясь сделать выпад, и Андрею не оставалось ничего иного, как схватить со стола ящик для пожертвований и с размаху обрушить его на колпак трактирщика. Ноги Патрика подкосились, он со стоном улегся на полу и затих. Брюсов левой рукой выхватил из ножен кинжал, но вдруг почувствовал, как что-то острое уперлось ему в спину под лопаткой.

—Эй, не балуй! — услышал он за плечами чей-то грубый голос. — Оборотись-ка без лишней спешки... Вот так... А теперь подними руки над головой. И брось свою зубочистку.

Раздосадованный Андрей замер, скрипя зубами от бессилия что-либо изменить. Разжал пальцы — кинжал с глухим стуком упал на земляной пол. Некто невидимый отвел острие и, судя по звону шпор, сделал шаг назад. Брюсов нарочито медленно повернулся и увидел, что ближайший к нему драгун направил на него острый конец палаша. Сердце Брюсова сжалось от дурного предчувствия: солдаты выстроились цепью, отрезав путь к отступлению. Брат Билли благоразумно ретировался под стол. Трактирщик пришел в себя, кряхтя и охая, поднялся с пола. По лбу у него текластруйка крови, на лице застыло выражение оскорбленной невинности. Он стянул с головы колпак, вытер им кровь со лба и завопил, показывая дрожащим пальцем на Андрея:

—Сержант Ги, это слуга Круцифера! Гляньте, чем он расплатился! — Из кармана фартука появилась на свет золотая монета. — Видите, здесь крест, а вот надпись — Эдвард! Эти подлецы — лазутчики ночных тварей!

Брюсов ни сном ни духом не ведал, кто такой Круцифер и почему имя Эдвард в сочетании с крестом на монете могло стать причиной такого взрыва враждебности. Однако по выражению злобного торжества на лицах солдат можно было догадаться, что дела его плохи. Надо действовать! Он резко перевернул стол обеими руками: на земляной пол посыпалась посуда и остатки трапезы. Стоявший под ним на коленях Ригглер сделал вид, будто погружен в молитву и ничего не замечает, что было весьма глупо с его стороны, потому что тяжелый стол со всего маху упал на сапог одного из солдат и, видимо, раздробил ему пальцы стопы. Вояка с проклятиями запрыгал на одной ноге, бросив оружие на пол.

Остальные, ощетинившись палашами, двинулись на Брюсова, стараясь загнать его в угол трактира. Положение Андрея оставляло желать лучшего. Морщась от боли в руке, он схватил тяжелую лавку и, действуя ею, как тараном, проложил себе дорогу к двери. Двоих солдат ему удалось смести со своего пути, они покатились по полу, но третий подскочил с алебардой сзади и успел хватить его плашмя по голове. У Андрея свет померк в глазах... Тело сделалось ватным, ноги подкосились. Его повело вперед, он ткнулся лицом впол, со стоном перевернулся на спину. Последнее, что он увидел, были лица склонившихся над ним стальных сутан. Они закружились, сначала медленно, а затем бешеным хороводом и унеслись во тьму...