Стихийная работа - Сол Энденцо Страница 5

- Конкретно у нас – веревку, а вообще – они за кладом кошачьих братьев.

- Эти? – удивился он. – А они хоть читать умеют?

- Не умеют. Недоразумение, на самом деле. Откуда им было знать, что под сокровищами братья имели в виду библиотеку?

- А они, значит, за золотом.

- Да. Но зато они с ключом. Хоть какая-то польза.

Я поманил ключ, и он оказался в моей ладони. Массивная железка с пятнами ржавчины. Умаешься такую за собой таскать.

- Пойди открой, что ли, - предложил я Астинити и отдал ключ. - Осмотрись там пока, а я подумаю, что делать с этой бодрой троицей.

«Правая рука» послушно исчез.

- Что бы с вами сотворить? – риторически буркнул я, потирая брови «против шерсти».

- Ничего ты с ними не сделаешь! - прозвенел сзади очень знакомый голос, и я на всякий случай отскочил в сторону. И вовремя – мимо пролетела шаровая молния и опалила чилину хвост. Птичка с писком взвилась в воздух, я обернулся. Принесла нелегкая!

В дверях стоял мой единственный, но очень надоедливый враг – дипломированная добрая фея по имени Золотая Винден, у которой было аж три причины меня не любить. Причем не просто не любить, а активно строить козни, если к доброй фее применимо это понятие. Во-первых, я черный маг – этого уже достаточно. Хуже того – бывший белый, ученик белого волшебника Делады. Во-вторых, я выселил со своего острова всех поголовно фей, чтобы в бытность мою последним подвигом они не помогали Героям и не мешали работать. И, наконец, самое ужасное мое преступление состояло в том, что я лично Винден помешал написать курсовик по кристаллам.

Дело было очень давно, где-то во время моей трудовой деятельности. Расписание оказалось просто невыносимое: Герои появлялись в любое время дня и ночи. Им-то ничего, они по дороге отсыпаются, а я? Кто подумает о благосостоянии несчастного врага? Очень хотелось бросить все это и убраться подальше, что рано или поздно происходит на любой однообразной работе. Или хотя бы отвлечься. И я взялся за дело, до которого руки не доходили уже года четыре – за ремонт. Не обычный ремонт со шпаклевкой дырок в плинтусах и подклейкой обоев – вовсе нет. Раскидать замок по мелким мирам – это же здорово! Каждая комната – отдельный мир, каждая дверь открывается в новую маленькую вселенную. Управлять как? А зачем?! Дать жизнь и сознание – и он сам прекрасно справится. (Будь проклят тот день, когда я это сделал! Хотя жить в замке стало куда интереснее.) И до воплощения идеи не хватало мелочи – кристалла со сложнейшей структурой и непроизносимым именем, которое я так и не выучил. Окопавшись в библиотеке, я выяснил, где камушек находится, и в перерыве между двумя геройскими визитами появился возле замка одного великана на Южном континенте.

Великана дома не было, зато вокруг замка бродила Золотая Винден, тогда еще незнакомая симпатичная девушка в ужасном белом платье, с золотыми айранскими волосами. Она искала тот же камень, и мы поделили замок: я полез в подвал, а будущая фея гордо пролевитировала к открытой форточке. Не в белых же кружевах по подвалам лазить. Камень я в подвале нашел совершенно нечаянно, едва не споткнулся об него во время боя с его же хранителями, а Винден наверху наткнулась на вернувшегося хозяина. Как было дело, я узнал много позже, причем от самого великана Фальгора. Считается, что этот народ глуп, безобразен и жутко неуклюж – да ничего подобного! Фальгор – красивый брюнет, доктор наук (каких – не помню) и ходит гораздо тише многочисленных кошек, проживающих в моем замке. Вразумительных объяснений причины визита и обыска он от Винден не дождался, поэтому временно накрыл фею кастрюлей, а сам пошел в кладовку и откопал старую птичью клетку, рассчитанную, как минимум, на крупного птеродактиля. Винден клетка подошла идеально, а заклинание мгновенного перемещения вспомнилось только на следующий день, когда великан пообещал продать фею драконам. Вернувшись в свой замок, она принялась искать крайнего, и таковым оказался я. Больше было некому. С тех пор она меня терпеть не может и ждет случая расквитаться, доставая по мелочам.

- Ничего ты с ними не сделаешь, - повторила Винден и запустила новую молнию, которую я поймал левой рукой и отдал черному огню, втянул кончиками пальцев. Иногда мне Винден бывает просто жаль; она считает меня человеческим магом, а я не развеиваю иллюзии и стараюсь играть по правилам. Чего стоит её сила против Бездны Черного Огня, практически бесконечного источника энергии? Мышь против асфальтоукладчика. И то мышь может отгрызть важный провод, а у огня нет ничего важного – он весь одинаковый.

- Вызываю тебя на поединок, Хозяин Черного Огня Вэйланна!

Голос у феи звенел, как перетянутая струна, того и гляди сорвется. Как долго она ждала этого момента, прямо-таки грех расстраивать.

- Принимаю вызов, Золотая Винден, - устало вздохнул я и встряхнул руки. Никакого настроения.

- Поединок до смерти, - сказала фея, подписывая себе приговор.

- Поединок до смерти, - согласился я эхом.

Троица кладоискателей смотрела на нас круглыми от волнения глазами. И что им дома не сиделось?

Золотая Винден, фея с дипломом.

Стелите гроб, я спать пришел.

М. Евдокимов.

Винден ни на что не надеялась, ни на удачу невиданную, ни на чудо, ни даже на собственные силы. Против Вэйланны её силы… Но и не вызвать его на поединок она не могла. Не позволяли древние, никому не нужные и мало кому известные правила, существовавшие задолго до появления молодых Бесконтрольных Сил, во времена равновесия добра и зла. Равновесие давным-давно рухнуло, понятия стали чистой абстракцией, а правила остались. Почти всю дорогу незаметно помогала фея чилину и двум лесным охотникам, чуть сама не осталась в плену вечно голодной души хищного леса, но их провела, и теперь оставить своих подопечных черному магу на забаву? Невозможно. Поединок до смерти, и никак иначе.

Первые две молнии враг просто забрал. Наилучшая защита – чем сильнее удар, тем больше получается энергии. Винден сменила тактику: следующее заклинание было хлыстом – каналом, предназначенным для ловли чужой энергии, и тут же по нему прошел заряд такой силы, что фее едва не опалило руку. Убрать, убрать скорей, пока враг не собрался для второго удара. Странно, что первый удар так слаб. Он пока просто играет с добычей. Играет в поединок на равных, играет в жизнь. Винден знала эту его привычку, но рано или поздно игра надоест, и фею сметет первым же стоящим ударом, одним движением брови… Или пальцев… Да какая, собственно, разница! Винден мысленно прощалась со всем белым светом. Она вызвала тучу стрел, Вэйланна сжег их на лету; дождь погасил огонь, ветер унес дождь, скала подрезала ветер, молния разбила скалу. Это было даже не колдовство, а лишь легкие наметки, сквозь которые шла чистая магическая энергия. Противники стояли без движения, вытянув навстречу друг другу напряженные, гудящие, как провода, руки; с пальцев срывались мириады заклинаний. И видно было, что Винден так долго не простоит.

Понял это и лесной охотник, тот, что побольше и попушистее – до сих пор безучастно наблюдавший за поединком, он вдруг бросился вперед и по самую рукоять всадил свой короткий меч в спину Хозяина Черного Огня. Тот уронил руки и покачнулся, по мечу забегали язычки черного пламени, пожирая металл. Поток золотого света ударил Вэйланну в лицо, опалил и отбросил к стене. Второй удар пришелся в грудь, чуть выше места, где вышло лезвие охотничьего меча, и, не встретив сопротивления, прошел насквозь. Тело умирающего мага изогнулось в судороге и обмякло, искаженное болью обожженное лицо разгладилось и посветлело. Вэйланна снова был прекрасен.