Авантюрист - Роман Терехов Страница 5

Ровно секунду помедлил, после чего с каким-то торжественным чувством нацепил трофей на правую руку. Раздался металлический щелчок. Вот черт! Массивный тяжелый наручник очень плотно обхватил запястье, едва не перекрывая ток крови. Этот прекрасный новый мир встретил меня в целом неприветливо, и колдовской браслет не сделал для меня исключения.

Дальнейшие ощущения можно назвать как минимум… хм… необычными. Будто все альбомы «Рамштайн» за тридцать секунд прослушал. Разнополая многоголосица прокаркала, прошелестела, прогавкала на все лады одновременно, за малым не учинив мне разрыва мозга… Грозящие безумием буря и натиск утихли, схлынули, оставив в постепенно светлеющем сознании хаос обрывков фраз чужеродного языка. Вдобавок ко всему камешек на браслете сверкнул, а кожу под металлом начало ощутимо покалывать. Пока удивлялся, задавая сам себе глупый, но закономерный вопрос: «Это что такое было, а?» – покалывание перешло в неприятный зуд.

– Везет, как утопленнику! – в сердцах воскликнул я. Вот ведь меткие попадания – то мордой в чужую кровищу, то рукой в капкан!

Естественно, в ту же минуту попытался снять предательскую вещь дрожащей с перепуга левой рукой. В процессе возни с неподатливой железякой заметил, что камень начал светлеть. Зуд еще немного усилился, по руке медленно распространилось онемение.

Внезапно по организму разошлась теплая волна, выжигая дрожь и озноб до выступившего пота, вселяя уверенность и наполняя свежими силами. Еще несколько секунд я наслаждался необыкновенным ощущением – во мне словно «прорастал» другой человек. Новый, более приспособленный к изменившимся условиям жизни. Предательская дрожь в частях тела унялась, голова просветлела. Даже дышать стало легче – смрад поля недавней битвы словно ушел на второй план.

Видимо, отмеренное мне на вхождение в реальность этого мира время истекло, создаваемый призраком защитный покров пал, и мой отчаянный крик привлек внимание конкурентов по ограблению павших. Из-за распоротого крупа звероящера показалась отвратительная перемазанная в крови морда… котопса. Чудо-юдо, словно собираясь с мыслями и дыханием, громко фыркнуло, подняв тучу насекомых, набившихся в рану. Через мгновение хищная тварюга, не спуская с меня крупных желтых глаз, выбралась на тушу целиком. Возмущенное фырканье перешло в глухой клокочущий рык. Пришелец, похожий обликом на карликового, измученного жизненными невзгодами и стригучим лишаем льва, показал мне полную пасть желтых клыков. Я перехватил злобный взгляд и ответил хищнику той же монетой, непонятно как издав могучий рев. Зверюга слегка потеряла запал, припав на задние лапы, и отвела взгляд, обернувшись за моральной поддержкой к своим, пока что незримым для меня, хозяевам. Заодно продемонстрировала мне широкий строгий ошейник, а также костлявый бок, украшенный струпьями и жидкими пучками волос.

Тяжелый солдатский ранец, принадлежавший покойному магу, птицей взлетел мне за спину. Сражаясь с лямками, цепляющимися за браслет и локти, я ни на секунду не отрывал взгляда от фыркающего «четвероного друга», умудряясь еще уточнять обстановку на флангах боковым зрением. Правой рукой обнажил револьвер, которым погрозил агрессивной скотине. В крови моей бушевал адреналиновый шторм, помогая выбрать верную последовательность действий и трезво оценивать ситуацию.

Я сделал несколько шагов назад и оглянулся, чтобы проверить, нет ли какой предательской запинки на дороге. В ту же секунду драный «бойцовый кот» распластался в полете. Забыв про пистолет, я тупо закрылся от удара летящей туши руками. Клацнули желтые зубы. Меня сильно качнуло от удара – котопес шмякнулся со всей своей дури о незримый щит и рухнул на залитую кровью каменистую землю. Правая рука рефлекторно дернулась, направляя ствол на врага.

Револьвер бахнул, слегка «лягнулся», выпустив пулю прямо в черепушку коварного врага. Гром выстрела заставил меня вздрогнуть, а отдача, вполне умеренная для приличного калибра, напомнила, что в моей руке грозное оружие, которое грех не использовать для самозащиты.

Я сделал несколько неуклюжих прыжков по направлению к лесу, когда интуиция заставила меня обернуться. На кучу тел успели взгромоздиться агрессивные оборванцы в количестве трех рыл: один целился в меня из ружья, двое других заряжали свои «карамультуки», переломив их наподобие охотничьих ружей. Странно, выстрелов я не слышал, наверное, забыли перезарядить. Расстояние позволило разглядеть желтые редкозубые оскалы на лицах престарелых даунов.

Наползающая на глаза большая каска с гребнем помешала уродцу взять верный прицел, его пуля прошла высоко над моей головой. Вместо того чтобы дать ему вторую попытку, я выписал ему две свинцовые пилюльки прямехонько в центр затянутого в шкуры и кожаную портупею организма. Игнорируя голливудские стереотипы, стрелок не брызнул во все стороны потоками крови, отлетая на полтора метра, а банально скрючился, выронил свой длинный неказистый «транклюкатор» и умер с хриплым ругательством на окровавленных губах. Второй мародер рыбкой полетел за баррикаду из трупов, не выронив при этом оружия, а вот третий замешкался – нога, обутая в обмотки, соскользнула и застряла в капкане мертвячьих конечностей. Выстрел пришелся в правую сторону лба – теперь плеснуло красненьким от души, и завал вырос еще на одно бьющееся в агонии тело.

Признаюсь, я испытал прекрасное чувство радости от удачных попаданий, чисто выполненной работы, словно как когда-то с отцом мишени в тире укладывал на спор, а не по живым и разумным существам палил. Револьвер бил точно, посылая увесистые снаряды именно туда, куда я хотел. Выдавал в окружающую среду умеренный шум, с легким дымком и слабой вспышкой. Просто сказка: знай не забывай после каждого выстрела рычаг большим пальцем взводить да жать на спуск. Вражеский выстрел так же обошелся без ожидаемого облака дыма. Призрак не соврал – местные «транклюкаторы» метали пули без пороха.

– Жрите дерьмо, сквернавцы проклятые! – выкрикнул первое, что пришло в голову.

Охреневать в атаке не наш метод, и я энергично припустил к леску. Ноги мчали, выбирая путь между трупами, сторонясь острых предметов и всяких нежелательных сюрпризов, коими поле боя изобиловало. Глаза искали укрытие и признаки врагов на маршруте. Пальцы путались в патронташе, вытаскивая пули для перезарядки. Всего-то две штуки уронил, зато барабан револьвера наполнил. Голова вполне успешно управляла всеми действиями сразу, сообщив мне, что я понимаю отдельные крики нападающих: «русин» и «шакал». Во время забега в меня выстрелили раза четыре, подтверждая правоту моего выбора: рвать когти, вместо того чтобы стоять и сражаться.

С правой стороны, где, как я отметил на бегу, трупы солдат в светлых одеждах лежали особенно кучно, по мне дали мощный залп. Уж не знаю, какое чудо в ответе за это, но вражеские пули взрыли землю и состригли макушки пахучих луговых трав там, где я находился полсекунды назад. Жуткий свист резал не воздух, он терзал душу, заставляя втягивать голову в плечи и совершать непредсказуемые прыжки, игнорируя слабость в коленях.

На самой опушке вражеская пальба достала меня – пуля-дура ощутимо толкнула в правую лопатку. От боли захотелось тут же сбросить ношу и сплясать на месте зажигательный танец, но, собрав все силы в кулак, я юркнул в кусты.