Проклятый наследник - Лаура Кнайдль Страница 5

– Амарун —

Что это было? Может, она случайно снова качнула кристалл? Или это был порыв ветра? Фрейя заставила себя держать руку спокойно, чтобы скрыть внезапно появившуюся дрожь в пальцах. Она задержала дыхание, и кровь зашумела в ее ушах. Без внешнего вмешательства круги, которые описывал маятник, становились все больше и больше, пока не достигли окружности, равной величине карты.

– Работает, – пробормотала Фрейя.

С открытым ртом она пристально смотрела на кристалл и снова вызывала в мыслях образ брата, каким он запомнился ей в день похищения.

Маятник вращался все быстрее и быстрее, пока движение не остановилось так же резко, как и началось. Кристалл, однако, не указал на центр карты, а завис в воздухе.

Фрейя почувствовала, что от волнения не может дышать. Она наклонилась через стол, потому что не могла поверить своим глазам. Нет. Этого не могло быть. Талон не мог…

– Нихалос, – прошептала Мойра.

Главный город Неблагого Двора.

– Это невозможно.

Голос Фрейи внезапно прозвучал бездыханно. У нее вдруг резко закружилась голова. Девушка присела на край стола, не в силах дольше держаться на ногах. Талон не мог находиться в таком месте, как это.

– Маятник, должно быть, испорчен.

– Нет, не думаю.

Мойра переместила карту. Кристалл последовал за ней, продолжая указывать на Нихалос. Из груди Фрейи вырвался хриплый вскрик, и волшебница положила руку ей на плечи.

– Ваш отец искал твоего брата в Мелидриане? – спросила она, успокаивающе поглаживая спину девушки, но это прикосновение не утешило Фрейю.

Она покачала головой:

– Нет, гвардейцы прочесали каждый уголок Тобрии, но они никогда не проникали в Мелидриан. У нас не было причин подозревать фейри и разрывать Соглашение.

– Понимаю, – пробормотала Мойра, теряясь в догадках, и погладила ее плечо еще раз.

– Пойдем наверх. Я думаю, нам обеим не помешает выпить чаю.

Семь лет назад

«Моя жизнь в твоих руках. Мое будущее в твоих делах.

Избавь меня от скверны и защити меня от фейри…»

«…Научи меня и придай мне форму…» Фрейя произносила слова вместе с другими верующими, молившимися на коленях перед стенами дворца.

Она не знала их лиц, но узнавала их голоса, которые каждое утро сливались в нестройный хор, выражая свое поклонение королевской семье.

«…защити меня и уследи за мной…»

– Прекрати это, – сказал Талон. – Отец – не бог.

– Зачем ты так говоришь? – спросила Фрейя. Ее брат уже много раз ей объяснял, но она не понимала. Ее отец был самым могущественным человеком в стране, и все знали, что именно Драэдоны изгнали из Тобрии фейри, а вместе с ними и эльв, зверских чудовищ, единственным инстинктом которых было стремление убивать. Ее семья спасла жизни тысячам людей и способствовала сохранению мира между странами в течение вот уже тридцать лет. Разве это не делает их богами?

– Отец никогда не видел ни фейри, ни тем более эльв своими глазами, не говоря уже о том, чтобы сражаться с ними. Мы должны поклоняться Хранителям у Стены: они каждый день рискуют жизнью, чтобы защитить нас, – твердым голосом заявил Талон. С тех пор как несколько недель назад они вместе с отцом посетили Стену, брат был одержим мужчинами в черном и их магическим оружием. – Как только я взойду на трон, я наложу запрет на королевскую религию, потому что это все равно что украшать себя чужими перьями…

– Ты действительно запретишь ее? – спросила Фрейя, глядя на Талона сверху вниз, так как за последние месяцы она выросла значительно больше, чем принц. Девушка восхищалась его решительностью и зрелостью и хотела быть для него больше, чем просто близнецом. Талон всегда находил нужные слова, знал, казалось, абсолютно все и не боялся произносить свои мысли вслух.

«Собственное мнение и воля к осуществлению задуманного отличают сильного короля, но по-настоящему хороший король никогда не ставит себя выше своего народа». Так всегда говорил их отец, и, если он был прав, Талон станет самым сильным королем всех времен.

В саду, поросшем травами, за замком, их уже ждал учитель Окарин. Фрейя находила, что Окарин был презабавным человечком, с толстым животом и поджарыми ногами, которые казались слишком тонкими, чтобы выдержать его вес. Он носил очки, которые были слишком малы для его круглого лица, и костюм, пуговицы которого грозили в любой момент оторваться.

– Мой принц, моя принцесса, я ждал вас, – сказал Окарин и поднялся со скамьи, стоявшей перед клумбой, густо усаженной травами и цветами. Он жестом указал Фрейе и ее брату, чтобы они приблизились, прежде чем сесть снова. Талон всегда сидел справа от учителя. Иногда Фрейю беспокоило, что ее отец, люди при дворе и народ считали ее менее значимой Талона, поскольку принцесса не была наследницей престола. Но сегодня она не думала об этом. Девушка с усердием раскрыла свой блокнот, переплетенный в коричневую кожу.

– Кто из вас может сказать мне, что это такое? – спросил Окарин, указывая на траву с зубчатыми листьями и желтыми цветками, которые расходились в разные стороны, подобно веткам дерева.

– Любисток, – ответил Талон.

– Превосходно, – удовлетворенно кивнул учитель. – Фрейя, теперь ваша очередь. Что это? – На этот раз он указал на одно из растений с овальными листьями и фиолетовыми цветами. Фрейя сощурилась от яркого солнца.