Холодная кровь - Властелина Богатова Страница 5

Надышалась свежим холодным воздухом — и легче стало, и голова будто прояснилась. И все же зачем им нужен Воймирко? Агна задумалась. Много ли она сама знает о жреце? И осознание кольнуло вдруг остро — и не знает ничего. Все три года они встречались у капища, он учил разговаривать с духами — лесными и теми, что живут среди людей, и теми, кто под землей, об укладе Когана. Бывало, он пропадал на много месяцев, и Агна жила обычной жизнью в общине, занималась хозяйскими делами, теми же, что и все остальные: трудилась на земле, а зимой рукодельничала — пряла и вышивала. Хоть Ерия ее и берегла, не позволяла много брать на себя, а порой и не подпускала ни к чему, напоминая, что княжне не пристало тяготиться нелегким трудом, но Агна трудности в такой простой жизни и не видела, хотя не под силу ей дров наколоть, но на то добровольцы всегда имелись.

Агна встрепенулась, взглядом быстро пробежалась по постройкам, выискивая сына местного кузнеца, да так и не выискала. Может, на реку удить пошел — хорошо бы. Она перемялась с ноги на ногу — куда же эти осхарцы запропастились?! И не успела разозлиться толком, как из-за дальних срубов поднялась суета. Слава Богам!

Ерия вышла к пришлым, вернув им княжеские одежды, что высохли уже давно — и правильно: по примете ничего нельзя оставлять, чтобы не вернулись больше сюда. Едва Ерия поднялась на крыльцо, бросив на Агну взволнованный взгляд, кмети, что у избы толпились, подобрались вдруг.

Впереди вышагивал старший муж Гостибор — высокий и крепкий, в кожухе длинном нараспашку. За ними шли княжичи — уж в росте с ним не соперничали — тонкие и молодые, как ясени, и другие мужчины общины чуть позади. И по тому, как Гостибор спокойно глянул на Агну, чуть кивая, поняла, что мирно обо всем договорились. Да и как по-другому, коли сами княжичи Роудука явились в такую глушь! Даже если они и против были бы пустить княжну, то поперек вооруженным кметям не пойдут. Агна улыбнулась ему безмолвно. Гостибор шагнул к ней, обхватив теплыми мозолистыми ладонями лицо Агны, поцеловал в макушку, отошел.

Вротислав махнул своим кметям выходить со двора, пошел к воротам. Анарад, бегло глянув на крыльцо, где стояла Ерия, опустил взгляд на девушку, посмотрел свысока и по-прежнему холодно — ничуть его взгляд не потеплел, острый, как у ворона. Ветер смахивал ему на глаза пряди волос. Он развернулся и, не сказав ни слова, пошел прочь со двора, давая понять, чтобы за ним следовала. Агна выдохнула сдержанно, унимая поднимающуюся бурю негодования, да толку от того никакого не было, а только вред — нужно сохранять спокойствие да терпение обрести. Посмотрев ему вслед, пошла за ними, не оборачиваясь больше.

Спустились с пригорка, пройдя тропой, что вела к речке, а когда деревья расступились, Агна увидела крутобокую ладью: немаленькую — двенадцати весельную, оно и понятно — путь неблизкий, на простом ушкуе не пройти. С низкими бортами, со вздернутой носовой оконечностью, украшенной головой зверя с разинутой пастью. Резьба была и на бортах, висели на боках и круглые щиты, выкрашенные солнечно-желтой и красной краской.

И все же, как ни пренебрежительно отнеслись к ней, а пропустили-таки первую — Вротислав, улыбаясь елейно, широким жестом указал проходить, да, видно, и неспроста — рисовался перед общинниками, строя из себя порядочного. Двое кметей помогли спрыгнуть на борт, поддерживая. Сходни загрохотали под множеством сапог. Поднявшись по ним, мужчины один за другим разбрелись по своим местам.

Агна скользнула взглядом по лесистому берегу и взгорку, на который вышел староста Гостибор с остальными мужчинами да детишками, которые, едва воины опустили весла, срывая ладью с места, бросились к берегу с веселыми криками. Агна невольно улыбнулась, вздохнула и отвернулась, чтобы не рвать сердце понапрасну, да напоролась вдруг на взгляд Анарада.

Агна от его какого-то непримиримого неприступного вида дыхание потеряла. Княжич отвернулся, пройдя неспешно к самой корме.

Ладья поплыла ходко и весело, и вот уже берег дома затерялся среди лесистых оранжево-зеленых холмов. Агна так и стояла, смотря вдаль и сдавливая брусья пальцами, пока русло уже совсем чужим стало — так далеко она не забиралась от деревни. Это Красен — сын кузнеца — мог пропасть надолго и прийти только на следующий день, рассказывая, в каких местах побывал да что видел. А смотреть тут, кроме как на лес и болота, не на что — кругом дремучесть сырая, непролазная.

— Не замерзла? — раздался позади голос.

Агна обернулась. Вротислав щурился на ветер, подошел, посмотрев на берег умиротворенно.

— Не замерзла, — отозвалась Агна, не радуясь обществу княжича — хотя тот ей ничего дурного не сделал, а неприязнь выросла вперед всего, как бы они не пытались сгладить свое вторжение.

— К вечеру будет еще холоднее, но мы встанем вечерять на берег. Три дня нам пути до княжества. Если отдохнуть захочешь, вон там тебе место приготовлено, — он указал в сторону на скамью среди бочек и коробов, в которых были, видимо, припасы, спрятанные под навесом от дождя и сырости утренней. На скамье той ворох шкур для мягкости и тепла. — Не смогли предугадать, что с нами девица поедет, потому не обессудь.

Агна взглянула на него внимательно — неужели и впрямь не знают, кто она? Княжич хмыкнул, не дождавшись от нее ни ответа, ни слов благодарности, которые, по-видимому, он ждал. А с чего она должна благодарить — ехать с ними не собиралась. Или все же притворяются, что не ведают о княжне из Збрутича? Намеренно решили извести ее?

— Зачем вам нужен Воймирко? — вырвался словно сам по себе вопрос, что скреб ее изнутри когтями.

Вротислав посмотрел долго на нее, повернул чуть голову назад, косясь на своего брата, подошел к борту ближе, оперившись руками, опустил взгляд и задумался на миг.

— Это долгая и запутанная история, и я не вижу смысла рассказывать, если ты не собираешься нам помочь.

Агна нахмурилась: и в самом деле — зачем спрашивает? Действительно — не собиралась. Но слов назад не вернешь.

— Раз с мечом пришли — не доброе ему желаете, — смахнула она с лица ладонью налипшие волосы, что выбились из косы, тоже посмотрела на плывущий берег.

Молчание разлилось, только слышно, как бьются шумно о воду весла. Вротислав вдруг выпрямился, щурясь на ветер.

— Гнева он нашего заслужил, а вот смерти… Пока он нам живым нужен. А там посмотрим.

Говорит, как не о служителе и даже не о человеке, а о скотине какой, на убой предназначенной.

— Зачем вы меня забрали и везете в Роудук, если знаете, что я все равно ничего не скажу? — спросила Агна, поднимая подбородок, выказывая всю свою твердость, хоть, надо признать, внутри все ходуном ходило от волнения непонятного.

— Нам и не нужно, — ответил коротко Вортислав, разворачиваясь к девушке, и вся твердость ее разом сгинула, хоть и не двинулась с места. — Он ведь тебя будет искать. Придет сам к нам в руки.

— Что? — Агна растерянно моргнула. — С чего так решил?

— С того, что ты ему очень необходима. Ведомы нам его уловки, уловки Когана. Пьет он из тебя силу, голубка.