Тайные хроники герцога Э - Татьяна Абалова Страница 49

– Куда собралась? – от стенки отлип герцог. Я узнала его по голосу.

– Я… попить.

Меня, совсем как недавно Фельстана, взяли за шкирку, вернули в помещение и бросили на диван. Я нащупала шлем и напялила на себя.

Герцог зажег лампу и поставил ее на пол напротив дивана.

– Пытать будете?

– Обязательно, – на этот раз никакой улыбочки.

За дверью подозрительно клацнули металлом.

Герцог, услышав, удовлетворенно кивнул.

– Кто там? Охрана? Я арестована?

– Все зависит от твоих ответов, – он сел на стул, поставленный рядом с лампой, и закинул ногу на ногу. – Итак, кого ты принимала в своей спальне?

– Никого, честное слово! – я всю себя вложила в искренность слов, но Их Светлость подцепил лампу за кольцо и поднял выше. Я думала, он хочет прочесть правду в моих глазах, но герцог покачал скрипучим светильником.

– В моем доме не пользуются такими. Откуда взялась эта лампа?

От страха я закусила с внутренней стороны щеку. Меня опять подставил негодный мальчишка! Приволок с собой светильник, а, убегая, о нем и не вспомнил.

«Думай, Аня, думай!»

Но Их Светлость не дал мне и шанса пропихнуть очередную ложь.

– Стража засекла, как из твоего окна выпрыгнул мужчина.

Я перестала дышать.

– Весьма юркий мужчина, – уточнил герцог, буравя меня взглядом.

– Его поймали?

– Кого, девочка?

– Моего друга.

– Любовника?

– Нет–нет, друга. Можете проверить, я до сих пор девственница.

– Увох тебя побери, Аня, что ты несешь? – дюк Э не выдержал первый. – И сними, пожалуйста, этот дурацкий шлем.

Я поспешно, не желая злить Их Светлость, стащила с головы каску.

– Я устал от твоей лжи. Поэтому хочу слышать только правду. Откуда ты, кто твои родители? Начни с этого. Потом расскажешь, кого принимала ночью и зачем. Это ведь он нарисовал твой портрет?

Я кивнула.

Стул под герцогом скрипнул.

– Я не шучу. За дверью обережники, которые очень устали. Только от тебя зависит, проснешься ты утром на этой кровати или в подземелье на прелой соломе. Итак…

Я сжала пальцы в кулаки, пытаясь унять дрожь. Я не узнавала того, кто сейчас сидел передо мной. От него веяло холодом и магией. Меня от нее всегда тошнило.

– Хорошо, я расскажу, – я поправила разъехавшиеся полы халата. – С Доном мы познакомились не в «Хромой утке», а три года назад во время захвата власти вашей армией. Дону было всего пятнадцать, когда убили его родителей и собирались покончить с ним. Я помешала грязному хряку отсечь мальчишке голову, швырнув в него шлем. Вот этот самый шлем. Мне подарила его на день рождения бабушка.

– Откуда он у нее?

– Где–то купила, – я пожала плечами. – Сказала, он меня сбережет.

– Твоя бабушка – маг?

– Нет. И родители мои не были магами.

Герцог не сразу спросил. Сделал паузу.

– Они погибли при вторжении?

– Нет, – мне очень хотелось качнуть головой, чтобы Их Светлость почувствовал укол совести и понял, каково это терять родителей в развязанной им и его братцем войне, но нет. Мои погибли давно, в автокатастрофе, и я совсем их не помнила. Меня оставили бабушке всего на пару часов, а оказалось – навсегда.

Герцог выдохнул. Наверняка ему не хотелось думать, что я появилась в армии только ради мести.

– Их телега перевернулась, когда они ехали на ярмарку, – пришлось адаптировать событие под местное время.

– Землевладельцы?

– Можно и так сказать, – я вспомнила нашу дачу.

– Дальше.

– Чтобы нам с Доном хоть как–то выжить, не умереть от голода и холода, мы разделились. Я постучалась в ворота монастыря Святой девы, а Дон отправился в орден Света и Тьмы. Те рисунки были сделаны как раз перед нашим расставанием. Нам было всего по пятнадцать.

– Зачем же вы ушли из монастырей, где вам было хорошо? Так ведь? Кров, еда, покой…

– Ни он, ни я не хотели посвятить жизнь богу.

– Зачем весь маскарад с переодеваниями?

– Дон знал, что нас по–доброму не отпустят. Слишком много сил вложили в наше обучение монахи. Поэтому придумал план побега. И чтобы сбить со следа орден, я должна была отыграть роль хрониста, а он, переодевшись мною, увел бы моих преследователей подальше от меня. Мы не думали, что вы будете интересоваться летописями. Через некоторое время я покинула бы армию и растворилась где–нибудь в Рогуверде.

– Как он обнаружил, что ты живешь здесь?

– Случайно увидел у въезда в город и проследил.

– Он уговаривал тебя бежать?

Я кивнула. Пусть думает, что я предпочла остаться в тепле и сытости.

– Хорошо, – герцог сложил руки на груди. Он молчал, разглядывая мое лицо.

Я поерзала. Ноги замерзли, и я задрала их на диван, прикрыв полой халата.

– Как тебя зовут? – задал неожиданный вопрос Их Светлость.

– Я уже говорила, Аня Кротова. И это чистая правда.

– Почему–то я тебе не верю.

– Почему? – я вскинула глаза.

– Твоя история слишком во многом совпадает с историей, рассказанной Фельстаном.

– А причем тут лорд Корви–Дуг?

– При том, что из монастыря Святой девы сбежала его невеста двадцати лет.

– Мне восемнадцать, – напомнила я.

– И ее след как раз обрывается в «Хромой утке». Ее видели там в последний раз. А запомнили по серому платью и некрасивому, можно даже сказать, уродливому лицу.

– Нормальное у меня лицо! – меня так возмутило определение, что я не сдержалась и повысила голос.

– Адель, какая же ты дура! Зачем берешься врать, если не умеешь? – герцог сокрушенно покачал головой. – Ты хоть слышишь, что говоришь? Нормальное у меня лицо! – передразнил он.

Я закрыла лицо ладонями.

– Вы только что специально спровоцировали меня? – мой голос звучал глухо. Провал из провалов.

– Да. И ты попалась. Слишком молодая, слишком импульсивная.

– Фельстан уже знает, что я – Адель Корви? – настаивать на том, что я Аня и мне восемнадцать, не имело смысла. Герцог уже не поверил бы.

– Нет.

– Он на самом деле никогда меня не видел и, если вы не скажете ему, кто у вас гостит, не догадается.

– Ты из–за него боялась появиться во дворце?

– Я из–за него сбежала из монастыря. А во дворце живет дядюшка Джовир, который однажды, почти три года назад, встречался со мной. У меня с тех пор вся жизнь наперекосяк, – я отняла ладони от лица и посмотрела Их Светлости в глаза. – Ни дома, ни семьи. И заступиться некому. Дон – мальчишка, что он может? Его план только казался продуманным, а на самом деле…