Невеста решает бунтовать - Мстислава Черная Страница 49

— Князь Кокберг с семьёй, — объявляет церемониймейстер.

Зал полон, только центр свободен для имперцев. Сегодня чем выше статус, тем позже можно прибыть, но очерёдность значения не имеет, разве что Великий князь, наследный принц и принцесса появятся последними, перед самым прибытием имперской делегации.

Князь Ярес с семьёй уже здесь, занял место на нижнем ярусе тронного возвышения. Папе с мамой предстоит встать рядом с ним, а мы с Кеем, как и младшие члены семьи Ярес, останемся у тронного возвышения в самом низу. Появляются Ардены, я не ошиблась. Шерсы чуть опаздывают, но вскоре прибывают и они.

В прошлом нижний ярус создавался из расчёта на пятерых князей с супругами. Свободное пространство смотрится брешью в обороне Вадора.

— Его светлость Великий князь, — церемониймейстер объявляет о прибытии правящей семьи.

Распахиваются створки за тронным возвышением. Я разворачиваюсь полубоком к трону и склоняюсь в глубоком реверансе. Я стою близко, и мне слышны приглушённые шаги. Великий князь подходит к трону, останавливается.

Стихают шаги принца и принцессы.

— Лорды и леди, сегодня империя Таэль, обеспокоенная трагической гибелью господина посла в результате несчастного случая на охоте, выразила желание прислать в качестве нового полномочного представителя два дня назад инициированного принца Шенайского. Я рад встретить высокого гостя плечом к плечу с вами, чтобы империя увидела единый сильный Вадор.

Приветствие прозвучало, можно выпрямиться.

Кей явно в восторге.

Вспыхивает и стихает гул.

В центре зала по сторонам от красной дорожки медленно наливаются столбы света. Я впервые вижу магический мост. Между столбами в метре над полом появляется такая же световая перемычка. Свет протягивается в входным дверям, но не дотягивается.

Сияние с яркими блёстками смутно похоже на лунный свет Белой богини, но при взгляде не возникает ни ощущения подавляющей мощи, ни трепета.

В сиянии появляются очертания силуэтов — имперцы идут.

По мере приближения силуэты обретают чёткость. Игра блёсток уступает место цветам, и вот уже просматриваются парадные мундиры. Первым идёт принц Шенайский. На долю мгновения он замирает между столбами света, словно паря над полом и намекая на недостижимость имперской высоты для Вадора.

Он… издевается!

Принц одет идеально, за исключением одной детали. Его лицо скрыто за нарочито небрежной уродливой деревянной маской. Толстый, в палец толщиной, овал размалёван тёмно-красной краской. Чёрные зрачки-кляксы неровно обведены белым. Чёрной же чертой проведён рот. Мазком обозначен выпирающий клык. Будто ребёнок рисовал. Но изображение ни с чем не спутаешь — демоническая рожа.

Это нормально — так открыто заявлять о своём происхождении?

Кей на грани слышимости отпускает весьма нелестный комментарий.

Маска держится на двух широких ремнях, стянутых на затылке. Не похоже, что маску можно просто приподнять. Если принц откажется её снять полностью… то забудьте про званый ужин. Будет весьма странно, если гость не только не притронется к еде, но и не поддержит ни одного тоста.

Сопровождающие выстраиваются за принцем полукругом и в знак приветствия не кланяются, а лишь склоняют головы. Принц не делает даже этого, наоборот, он почти запрокидывает голову, пока свет за его спиной медленно исчезает.

— Его высочество принц Шенайский, полномочный представитель Таэля, со свитой, — зычно объявляет церемониймейстер.

Один из сопровождающих принца выходит вперёд, и, поравнявшись с его высочеством, протягивает к трону ларец на бархатной подушке. С нашей стороны ларец забирает лорд Ликс, на вытянутых руках он относит ларец к тронному возвышению, и пока он идёт, имперец возвращается в полукруг. Другой лорд открывает крышку, бережно вынимает верительные грамоты и демонстративно ломает печать. Треск разносится на весь зал. Гости терпеливо ждут окончание ритуала. Церемониймейстер зачитывает послание императора, удостоверяющее личность и полномочия принца.

И, наконец, вступает Великий князь:

— Добро пожаловать в Вадор, ваше высочество принц Шенайский. С прибытием.

— Ваша светлость Великий князь, — откликается принц.

Скупость в словах отчётливо показывает напряжение в отношениях наших стран. Я действительно не понимаю, зачем этот фарс с мирным урегулированием? Почему Таэль не нападает? Нет, я не желаю вооружённого вторжения, но я не представляю, как иначе очистить полуостров от песчаников.

Меня другое заботит. Я вслушиваюсь в слова принца. Голос у его высочества ясный, звонкий, почти мальчишеский, совсем не такой, как у господина посла, но… есть что-то знакомое, есть!

Начинаю понимать…

Я верила, что он жертвует собой во имя избавления от виверн, а он…

Но я же собственными глазами видела окровавленное тело, именно поэтому посчитала, что он мёртв.

Если это действительно он… Прибью!

Господин посол не давал мне ложных обещаний, предупреждал, что я не должна придумывать лишнего и тем более влюбляться, но здравый смысл ничто, когда в душе кипит обида. Ярость опаляет изнутри.

Я чувствую себя кипящим котлом, и кого-то прямо сейчас ошпарит.

Взгляд цепляется за манжет.

Точнее за край белоснежного шёлка. На его запястье почему-то до сих пор моя лента, чудесным образом не пострадавшая на охоте.

И я срываюсь. Выругавшись сквозь зубы, я выбегаю вперёд на красную дорожку.

— Иси?! — слышу я крик Кея, но зрители для меня сейчас не существуют.

Я налетаю на принца, буквально набрасываюсь.

Он, словно испугавшись, отступает на шаг. А я, ни заботясь ни о чём, протягиваю руку и быстрее, чем он успевает отреагировать, хватаюсь за край маски и рывком сдёргиваю её, отбрасываю.

Где-то там, далеко, деревяшка ударяется о мрамор, по залу прокатывается вздох удивления, ведь у принца лицо погибшего господина посла.

Ну да, живой, целый и невредимый.

Его высочество смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Такого он от меня явно не ожидал.

Я же…

Ярость кипит и требует выхода.

— Ты! — хватаю его за ворот. — Я думала, ты действительно погиб! Ты знаешь, что я чувствовала?!

На самом деле он мне ничего не должен, моя боль — моя беда, но его взгляд наполняется виной. Мне всё равно — мои упрёки будут стёрты, как будто их никогда и не было. О чём беспокоиться? С моим даром прямо сейчас я могу позволить себе, что угодно. И я пользуюсь возможностью — обеими руками обхватываю его за шею, привстаю на цыпочки и целую.

Целую так, что дух захватывает. Страсть затмевает всё и вся.

Господин посол дезориентирован окончательно и бесповоротно, а я чувствую наваливающееся опустошение. Эмоциональное выгорание, да? Отстранившись, я быстрым шагом возвращаюсь к тронному возвышению. Не потому что нужно вернуться, а чтобы перевести дыхание, унять сердцебиение, отдышаться, собраться с мыслями.