Лунная охотница и Проклятый принц - Валиса Рома Страница 49

Я почему — то не находила себе место, шагая из одного угла комнаты в другой. Тёплый ветер проникал через раскрытые чуть ли не настежь окна, а по моей коже так и змеились мурашки. Обхватив ладонями плечи, я хмурилась, не зная, нормально это или стоит волноваться. И волноваться вовсе не из — за Эрона, а из — за его меча, бесследно пропавшего вместе с принцем. По крайне мере, такое волнение я объясняла именно так.

Не выдержав, я села за стол, достав из ящика листок бумаги и взяв перьевую чёрную ручку. Стиснув пальцы до побледнения костяшек, я начала выводить слова на языке нелюдей. Строчки не изобиловали красноречием и выглядели больше как угроза.

«Ты самый гадкий из всех людей!»

«Почему я не убила тебя в лесу?»

«Ты жалок, раз заставляешь других волноваться».

«Ненавижу, ненавижу, ненавижу…»

«Я тебя терпеть не могу».

«Твоя роза…»

Тут я замерла, отчаянно кусая губы и пытаясь написать какую — то гадость насчёт этой жалкой розы. Розы, которую он вручил мне ещё в доме сестёр, с таким смущением и странным трепетом. Словно в этой розе заключался какой — то смысл, хотя, надо сказать, он смог где — то раздобыть розу в начале весны. Может, она даже была зачарованной.

«Твоя роза…»

Эти слова буквально впивались в глаза, мешая сосредоточиться.

Что не так было с этой розой? Почему я не могу написать про неё хоть что — то гадкое? И скомкать эту бумагу тоже не могу — надо идти до конца.

«Твоя роза…»

Что не так с его розой? Обычный цветок — Андрей подарил мне столько роз, что я считать забывала. А это одна, подаренная от чистого сердца…

«Твоя роза…»

Я хотела написать, что меня бесит эта роза. Что сейчас я готова растоптать её, но рука не отважилась опуститься на листок и выплеснуть эту ложь.

«Твоя роза запала мне в сердце».

Выведя эти слова, я поражённо замерла. Они были правдой. Самой настоящей правдой. Этот бессмысленный цветок почему — то преследовал меня, затесавшись в воспоминание.

«Твои поступки я не забуду».

«Я не знаю, как отплатить тебе».

«Возможно, эта комната станет чуть более яркой».

«Я не хочу, что бы ты думал, будто это Лили виновата».

«Я сама рисовала эти цветы. И хочу рисовать их дальше».

«Ты не знаешь, но я рядом».

«Спасибо за сестёр».

«И за то, что не оставил на рынке».

Мои пальцы предательски тряслись. Я смотрела на полностью исписанный витиеватыми буквами листок бумаги. Эрон вряд ли когда — нибудь прочитает это послание. Он не разберёт ни единого слова из написанного мною, и это утешало.

Отложив в сторону ручку, я хотела было порвать записку, но почему — то помедлила. Вздохнув и открыв первый ящик, я спрятала листок между бумагами. Так его вообще вряд ли найдут.

Со стороны коридора послышались голоса, и вовремя обратившись обратно в безобразную ящерицу, я выжидающе замерла на столе. Моё недовольное рычание наполнило комнату, но когда со всей силы распахнулась дверь, я всё же замолкла.

— Идиоты, — ворчала Жайна, испепеляя взглядом. Через её шею были перекинуты руки Эрона и Каса, от которых заметно пахло алкоголем. — Это же надо было додуматься — пойти к этому старому болвану! Да он же только и ждёт компании, что бы с кем — то спиться!

Видимо, говорила она об местом живописце.

— Ну всё — оба под надзором! Не явиться на завтрак, устроенный самим королём, да ещё и уснуть прямо под дверью библиотеки… такое ощущение, что вы не отпрыски короля, а отпрыски свиньи!

С этими словами Жайна взвалила Эрона на кровать, толчком опрокинув Каса в кресло. Оба поморщились, недовольно ворча и проклиная девушку. Я же не сводила с неё восхищённого взгляда. Теперь понятно, кто у них тут главный, и кто обычно вытаскивает из разных потасовок. Представляю, какие бы слухи поползли, увидь Эрона с Касом пьяными у библиотеки. Видимо, стоит подальше держаться от живописца.

— Откуда мы знали, что он до сих пор пьёт? — заворчал Кас, потянувшись к графину, воду из которого я выпила сегодня утром. — Не поможешь?

— Свиньи, — бросила им Жайна, выхватив графин и скрывшись в купальне.

Оба молчали, морщась от головной боли. Когда послышался звук льющейся воды и сдавленные ругательства, Эрон хрипло пробормотал:

— Думаешь, она разозлилась на нас?

— Я бы разозлился, — поморщился Кас, запустив пальцы в волосы. — Ох, голова… всё — к вину больше не притронусь. Какая там выдержка была? Столетняя?

— Около того.

Кас простонал, растирая покрасневшие от бессонной ночи глаза.

Вскоре послышались шаги, и в комнату молча вошла Жайна. Отдав графин сначала одному, а после второму, девушка поморщила нос.

— Вымылись бы… от вас вином за милю несёт. Повезло ещё, что не ромом.

— Вот протрезвею — сразу, даже не раздеваюсь, в ванну пойду, — заявил ей Кас, откинувшись на спинку кресла и запрокинув голову. — А сейчас дай нам полежать хотя бы час.

— Пьяницы, — фыркнула на них Жайна, вновь поморщив нос. — Кас, советую не забывать — тебя через час ждут в конюшне.

В ответ тот простонал, махнув ей рукой и погрузившись в сон. Эрон тоже молчал, закрыв глаза и лишь изредка поднимая и опуская грудь. Пускай от него и пахло вином, я ощущала запах свежей мяты, пробивающейся даже сейчас.