Звездное притяжение - Анна Ведышева Страница 49

Теперь моему зрению были доступны более высокие материи. Я всматривалась в нити жизни, типа тех, что когда-то плела для меня хентерийка. У Карланиса они имели желтый с зелеными переливами оттенок, похожий на цвет яда амелиса. Некоторые волокна переплетались между собой, а концы растрорялись в воздухе.

А вот от моего тела отходили серые нити с черными рваными концами. Амелис пошевелилась и одна из ниток сломалась, будто была сделана из хрусталя. Явно нехороший знак.

Александр

Карланиса привели ко мне практически бессознания. Яд глубоко проник в кровь, но не он отравлял тело. Было что-то недоступное моему зрения. То, что может снять только наложивший проклятие.

Раны цверга требували срочных мер, но я не в силах быстро справится с такой напастью, тем более ради создания, что пыталось меня убить.

Правда, и выбирать особо не было времени. Карланис присмерти, что же тогда с Амелис?! Достучаться во сне до землянки не удалось. После последнего разговора она будто исчезла с карты вселенной.

Я метался словно бешенный зверь по собственным покоям. Лана давно увезли медики, вызвав нескольких хентериек. А я отдумывал сделанное в порыве гнева. Я отдал землянку на растерзание храму, в надежде на помощь и присмотр матери. Но и она предала. Мысль об Омасе разозлила еще больше.

Женщина пыталась шантажировать меня жизнью друга, пусть и бывшего, и здоровьем любимой женщины. Очевидно, Лана отпустили дабы доказать всю серьезность своих намерений и заставить меня действовать.

Первой просьбой Омасы было освобождение небесного народа. Но тут она просчиталась. Я единственный законный правитель, других белокрылых особей мужского пола просто не существует. А я не намерен изменять сегодняшнего положения вещей.

Второе требование совпадало с моими планами — освободить теней на Юте. Вот только сами тени давно утратили разум. Потому подписанная бумага так и останется пылиться, как блаж нового правителя, где-нибудь в архиве. Так я убил несколько рассказ зайцев — позабавил цвергов, ослабив их бдительность и сняв напряжение в отношении своего правления; выполнил обещание данное тени Карлиниса, и удоволетворил мать. Омаса начала думать, что я плешу под ее дудку. Ослабила хватку и отпустила Лана.

Чуть позже, от цверга, я узнал, что мать не имела никакого отношения к его пропажи. Женщина блефовала. Злость накотила с новой силой. Я вызвал Омасу к себе, в личные покои.

— Приветствую Вас, император объединенной империи и небесных жителей.

Голос струился из уст, как горный ручей, наполнял комнату сладостным звоном. Я тут же присек любое воздействие на себя. Омаса изменила тактику. Она снова была приветлива и весела.

— Госпожа, — в моем голосе не чувствовалось и капельки тепла, — надеюсь, вы понимаете всю тяжесть своей вины перед империей.

Она покачала головой, прекрасно понимая, что если я открыто обвиню ее, то стану виновником заговора против отца. Ведь я всегда был мальчиком привязанным к матери и нуждающимся в ее любви. Чудовищем, на которое она не решилась взглянуть, и покинула, отправившись в храм. Но каждый год посещала и приносила дары, скрывая мой истинный облик. Сговор на лицо.

Омаса отлично просчитала все свои ходы, за исключением моего упрямства. Я, правда, был очень похож на отца. Жаль, понял это слишком поздно, как и его истинные намерения.

— Но я прощаю Вас! Ради служения храму вы принесли в жертву любовь мужчины, счастье сына и даже собственную жизнь.

С этими словами я протянул ей бумаги, в которых было одобрено ее полное отречение от всего мирского. Из-под опеки храма она переходила в свободные жрицы города, дабы воздать хвалу нашей Великой матери Марине и вкладывать свои силы в простое служение людям. Не важно, что это будет: уборка, стирка, уход за прокаженными. Большего наказания и унижения придумать сложно для дамы благородного рода. Таким женщинам запрещалось любое общение, только служение своей благой цели.

— Ты не посмеешь, — дрожащими руками смяла прочитанный лист Омаса, — я твоя мать! Я сохраняла твою жизнь все это время. Если кто-нибудь увидел цвет твоих крыльев начались бы покушения, а так..

Договорить я ей не дал, самостоятельно закончив фразу:

— А так Барон Дит нашел бы способ использовать данный факт.

Разговор окончался тишиной. Как и полагается воспитанной даме Омаса с высоко поднятой головой приняла свое будущее. У нее не будет ни времени, ни возможности строить интриги.

Про Амелис мать ничего не знала. Значит, придется наведаться в храм. Вот только просто так к старшей жрице не ходят, а повода я не имел.

История об невероятном желании землянки служить храму облетела уже всю империю. Амелис стали восхищаться. Забрать официально девушку невозможно, теперь она символ чистоты и покорности, как когда-то моя мать. Благодаря землянки, я получил поддержку радикально настроенных слоев населения звезды Марина, фанатиков готовых расстаться с жизнью ради своей богини. А ведь еще два года назад я сам был таким же слепцом.

Если обыграть Омасу, с трудом, но мне удалось, сохранив при этом матери жизнь. Ведь мысли об убийстве отца и жажде власти она с легкостью могла внушать мне с самого детства. А предпочла неразумного Каина Горна. Значит, женщина любила своего единственного сына, хоть и строила страшные планы о моем будущем.

Ближе к ночи, когда совсем стемнело, и я остался совершенно один, тоска накатила с новой силой. Вино не помогало мне забыться. Сидя в высоком кресле перед письменном столом отца, я осозновал, что правление мое будет недолгим, посколько не имею ни одного доверенного лица, кроме армейских псов. А значит, словосочитание кровавый Александр еще ни раз прозвучит в устах. Моя власть строилась и будет строиться на силе, как того и желал Барон Дит.

Утром я посетил Карланиса и поведал ему о моем решении найти ему невесту, раз их брак с Амелис больше не имеет силы, девушка отдана во служения храму. Жаль, землянка не знает всех наших законов.

Для подбора кандидатуры необходимо было отправиться к Камре. Ведь именно она дает свое благословение на брак сынам Марины.

В отравлении ядом Лана все равно не удастся ей вменять в вину. Старуха слишком хитра. Планы цверга и его друга Бирмана меня мало волновали. Тут я подстраховался.

Храм встретил нас непривычной тишиной. Ни слышались молитвы, ни читались старые фолианты, даже младших послушниц не было видно. Только пустота, что заставляла насторожиться. Без каких-либо припятствий мы добрались до главного зала, который в прошлом славился проведением кровавых ритуалов. Хотя, я не удивился бы, узнав, что с годами ничего не изменилось, только покрылось тайной. За огромными железными дверьми раздался крик. Приказав охране оставаться на месте, я с Карланисом ворвались внутрь.

Мы нашли Камру на полу в с пробитой головой, рядом лежала Маришка, а на жетрвенном столе Марина. Лан кинулся к землянке, развязываю ту и стаскивая на пол. Пока друг сканировал жизненные потоки, я огляделся, все выглядело так, будто Мара спасла Амелис от заклятий старшей жрицы. Но в воздухе ощущался запах гари. Он не давал мне покоя.