Последняя попытка - Татьяна Захарова Страница 48

Константин

История второй нашей попытки мне не понравилась с самого начала. Не особо любил историю в школе, но про вторую мировую войну знает любой житель нашей страны. В общих чертах знали и про дискриминацию евреев. Поэтому чувства Армана к Саре изначально были обречены. И даже то, что первый сон закончился на том моменте, когда Арман отпускает её домой, особо не успокоило. Впервые за все время, я не хотел знать продолжение. А больше всего боялся, что Вольфу придется пытать или убивать её родных или её саму. Но Ганс, действительно, беспокоился о сыне друга. Поэтому и отправил подальше его, чтобы тот не слетел с катушек. Садистом Арман не был и не особо верил в избранность арийцев. Ганс поэтому и старался оградить его от ужасов того режима. Но Арман сам захотел ввязаться в это глубже. И подал рапорт на перевод в концлагерь, едва узнал, куда направили Сару с сестрой.

И увидев, как терпеливо он завоевывает девочку-весну, смог выдохнуть более свободно. Нет, я не расслабился, понимая, что и эта попытка была нами провалена. Но, по крайней мере, в этот раз Арман ничего не требовал от ангелочка, пользуясь своим положением. Поэтому когда Сара впервые робко ответила на поцелуй Вольфа, улыбался всё утро. И по дороге на работу.

Федя даже пошутил на тему, что такая улыбка начальства не к добру. В чем-то он был прав. Последние недели я загонял всех охранников, требуя, чтобы Алёне обеспечили полную безопасность. И Виктор как-то не выдержал и прямо спросил, чего я боюсь.

— Вить, ты веришь в Судьбу? — спросил я после минутного размышления. От такого вопроса безопасник просто сел, чудом не промахнувшись мимо стула.

— Допустим, — осторожно ответил он.

— Ясно, — я усмехнулся криво. — Я тоже не верил… До недавнего времени. — выдохнул и продолжил быстро, чтобы не передумать в процессе. — Я знаю, что мы с Алёной обречены. Наказаны, так сказать, за любовь. Но пытаюсь отдалить момент гибели одного из нас.

— Так может вам стоит расстаться? — предложил Виктор, тщательно взвесив информацию.

— Не вариант, — я снова грустно усмехнулся. И Виктор кивнул, принимая мой ответ без всяких уточнений.

— Откуда ждать неприятностей?

— Не знаю, — честно признался я. — Произойти может что угодно. Вплоть до третьей Мировой Войны.

Он снова кивнул и поднялся.

— Я подумаю, что можно сделать, — сказал он уверенно. И тут же уточнил. — А к ясновидящим ты не ходил?

Я поморщился. Никогда не верил в это шарлатанство. Виктор покачал головой и направился к дверям. На следующий день охрана на входе в офис стояла усиленная. Как оказалось, его засланный казачок добился определенных успехов, то есть на него вышли люди Тарасова. И уже на месте он случайно услышал, что конкурент планировал устроить диверсию в офисе СтройАльянса.

Честно, мне было по большому счету уже плевать на тот строящийся комплекс. Но показывать собственную слабость было нельзя, иначе сожрут акулы бизнеса. Поэтому я в кратчайшие сроки устроил уже у него на стройках несколько «несчастных случаев». И Тарасову стало не до меня. Можно было выдохнуть более свободно.

И именно в тот момент, когда я думал, что выиграл нам немного времени, Алёна неожиданно свалилась в обморок в холле на первом этаже. Сразу вызвонил друга, он приказал вести её к нему в центр. И началась череда обследований. Робкая надежда, что этот обморок может быть связан с беременностью Алёны, было быстро отметена. Влад устроил комплексное обследование моей девочки, и в первую очередь проверил именно эту возможность. КТ, МРТ, УЗИ, многочисленные анализы не выявляли никакой серьезной болезни. Только железодефицитная анемия. Причем этот уровень железа никак не могли поднять.

Когда после очередного обследования Влад зашел к нам в палату, я уже был взбешен. КТ головного мозга опять не дало никакого результата. Притом, что Алёна буквально таяла на глазах.

— Ты опять со своей шарманкой про анемию? — резко уточнил я у друга. — Я читал про эту болезнь: от неё не умирают.