Бояръ-Аниме. Одаренный: ученик - Тим Волков Страница 48

Смит кивнула вниз.

— Нас могут прослушивать? — спросил я, зачем-то перейдя на полушепот.

— Могут, — кивнула Смит. — Впрочем, я даже уверена, что прослушивают. Есть определенные службы безопасности, которые должны следить за тем, чтобы нигде не зародилась смута и заговоры против Императора. Вот ему и приходится держать руку на пульсе. А я не люблю, когда мои разговоры прослушивают. Поэтому и позвала вас на эту прогулку.

— Спасибо, — кивнул я. — Никогда не летал раньше на дирижабле.

Смит отставила чашку с кофе на столик, посмотрела на меня очень хмуро, сказала:

— Кто вы такой?

— Что вы имеете ввиду?

— Вы не Пушкин.

Мое сердце оборвалось. На мгновение я даже удивился, но тут же рассмеялся:

— Что-то мне ваша шутка не понятна!

— Это не шутка. Я знаю, что вы — не Пушкин.

— Я не понимаю…

— Не пытайтесь меня обмануть. У вас это получилось со всеми, даже с родным отцом, но меня вы не проведете, я слишком долго живу на свете, чтобы понимать, что к чему. То ранение в салоне мадам Шерер — поверьте мне, опытному и много знающему человеку, у которого раньше была степень медицины. Такое ранение — смертельно. Тот, кто был Пушкиным, уже давно мертв. Точнее его душа. Но не тело. Его занял кто-то другой. Вот я и спрашиваю вас — кто именно? Как вас зовут?

Меня словно положили на лопатки. Я смотрел на Смит и понимал — она все знает. Был ли смысл сейчас что-то ей врать? Думаю, это только бы усугубило ситуацию. Поэтому я пошел ва-банк.

— Вы правы. Я не Пушкин. Меня зовут Рекс Старк и я явился сюда — не по собственной воле, — из другого мира.

Я ожидал любой реакции на эту информацию, скорее всего смех или предложения вызвать неотложку. Но Смит смотрела на меня очень серьезно и я понимал, что она сейчас напряженно думает — как поступить ей дальше.

— Я никому не хочу причинить вреда. Я — лишь невольный участник всего этого, во что меня втянула судьба. Если это возможно, то прошу не рассказывать об этой моей истории никому.

— И опять ты веришь в судьбу, Пушкин, — тихо произнесла Смит, и я понял, что она будет молчать.

— Спасибо вам, — прошептал я.

— Все-таки я знала, что нас мир не такой идеален, как кажется. В нем есть дыры, через которые — вольно или невольно, — могут пробраться иные сущности, из других планов бытия.

— Меня убили в том мире, — сказал я. — А потом… я очнулся здесь. Хотел ли я этого? Думал ли вообще я, что такое вообще возможно? Я понимал, что если признаюсь во всем, то, в лучшем случае, загремлю в психушку. А в худшем…

— Ты все сделал правильно, — внезапно произнесла Смит, и эта фраза меня удивила. — Весть о смерти сына принесла бы много горя его отцу. Да и все твои нынешние деяния, — а я слежу за тобой, — идут только во благо рода. Так что я не осуждаю тебя, кто бы ты ни был в прошлой жизни, в этой ты встал на правильный путь.

Эти слова успокоили меня.

— Теперь давай поговорим о том, что рвется сюда целенаправленно.

— Об Архитекторе? — спросил я.

Смит подняла бровь.

— Его так зовут, — пояснил я. — Мы выяснили это, когда встречались с Мышкиным — тем человеком, кто стрелял в меня.

— Это не он стрелял в тебя.

— Верно, — согласился я. — А тот, кто завладел его разумом.

— Я вижу тебе многое уже известно, — произнесла Смит, явно пораженная моей осведомленностью.

— Мы с отцом начали свое расследование.

— И к чему же оно привело?

— Пока только к версии о том, что Архитектор пытается высосать как можно больше Сил из тех, кто находится в Рейтинге Аристо.

— Почему именно оттуда? — удивилась Смит.

— Потому что там самые сильные представители людей. Мы сами облегчили ему задачу, создав этот Рейтинг. Ему лишь остается находить пути к этим людям — через слабовольных, больных психически и управляемых людей, кто оказывается поблизости от этих аристо.

— Удивительно! — воскликнула Смит.

— Что же именно?

— Ты озвучиваешь точно такие же выводы, к которым пришла и я.

Эта фраза немного разочаровала меня.

— Я думал, что услышу что-то новое, что даст мне новую информацию про этого Архитектора.

— А разве я сказала, что больше ничего не знаю?

Я заинтересованно глянул на главу Школы. Осторожно поинтересовался:

— И что же вам известно еще?

— Про глаза, как я понимаю, ты уже знаешь?

— О том, что у подверженных воздействию в период перехода глаза огнем горят? Знаю, — кивнул я.

— Понятно, — улыбнулась Смит. — Ты хорошо подготовился и хорошо рыл землю, чтобы добыть информацию про этого Архитектора.

— Мне это очень важно.

— Потому что ты и сам своего рода как этот Архитектор, только невольный? Не обижайся, но это действительно так. Ты попал в этот мир не по собственной воле, но согласился играть по здешним правилам, приняв все. Архитектор же, я чувствую, вряд ли будет соглашаться на наши условия. Видя его яростные и жестокие попытки проникнуть сюда, я прихожу лишь к одному выводу. Он придумает свои собственные правила игры, в которые нам уже не выиграть. Нам нужно его остановить.

— Согласен. Только вот как?

Я провела кое-какие расчеты. Они касались всех покушений, совершенных за последние тридцать лет. Могу с уверенностью сказать — его попытки попасть в наш мир цикличны. И эти циклы длятся семь лет.

— Как это?

— Каждые семь лет ему удается завладеть разумами бедолаг, и их руками убивать. Каждый раз он получает все больше сил.

— Но почему именно семь лет? С чем это связано?

— Не могу сказать точно. Думаю, именно в эти промежутки некая грань, разделяющая наши миры, истончается. Это теория подтверждает и то, почему ты смог попасть сюда именно сейчас — видимо в эти дни грань настолько тонкая, что возможно и такое.

— А это значит…

— Именно. Если удалось тебе, то вполне может это совершить и Архитектор. Думаю, он достаточно накопил сил — осталось совсем немного.

— А сколько будет еще истончена эта грань?

— Сложно сказать. В первый свой цикл, о котором мне удалось найти информацию — это было двадцать один год назад, — убийства продолжались около недели. Потом — четырнадцать лет назад, — уже две недели. Семь лет назад — семнадцать дней.

— Сроки растут.

— Верно. Если считать начальный срок от даты твоего покушения, то получается, что Архитектор действует уже две недели.

— Значит окончание уже близко.