Вы все жжете! Часть 1 - Бронислава Вонсович Страница 48

— Если проход рассчитан на лиц королевской крови, то там наверняка есть ловушки для некоролевской.

— Огонек, зачем? Они просто сюда не попадут. Или не выйдут, — хохотнул он.

— Вот, — подчеркнула я главное. — Что будет со мной, если я останусь там одна? Или в конце пути вы выполните то, ради чего задержались, и я останусь одна во дворце? Как мне объяснять, что я там забыла?

Призрак удивленно застыл. Но ненадолго.

— Все честно объяснишь правящему семейству. Они непременно выразят признательность за жертвенность и героизм, — оптимистично предложил он.

— Не помню, чтобы королевская семья в последнее время выражала кому-нибудь признательность. И не в последнее — тоже.

— Будешь первой. Не благодари.

— Ваше Величество…

Укоризны в моем голосе хватило бы на все королевское семейство, но Франциск ничуть не устыдился.

— Огонек, я пока ничего не собираюсь делать, только смотреть. Чтобы что-то делать, нужно обладать как можно более полной информацией. Поэтому тихо пройдем, посмотрим что и как и тихо вернемся. Никто даже не заметит, что ты была во дворце. Об этом я лично позабочусь.

— Я бы предпочла, чтобы лично позаботился кто-то другой, — вполголоса проворчала я.

Пожалуй, в таком виде авантюра выглядит не столь пугающе. Возможно, даже не придется покидать переход. Интересно, а он длинный? Если это не обычный подземный ход, а нечто в виде пространственного кармана, значит, там и расстояния сглаживаются?

Но заходить туда категорически не хотелось. Подспудно ощущался какой-то подвох. Тьма подозрительно клубилась, не показывая ничего дальше нескольких шагов. Я запустила светлячок, он шустро продвигался, но быстро тускнел и вскоре совсем пропал. Не исчез, нет, я его продолжала чувствовать, но не видела. Моя магия оказалась бессильна перед магией перехода.

— А если мы там завязнем?

Призрак закатил глаза.

— Огонек, если ты там вдруг завязнешь, будешь первой, поскольку ранее это никому не удавалось. Неужели тебе совсем неважно будущее Шамбора? Ради него можно рискнуть даже жизнью, чего от тебя не требуется. Требуется всего лишь побыть моей свитой. Ну же.

Призрак поплыл вглубь перехода, и я нехотя пошла за ним, размышляя, являюсь ли я свитой Франциска или он моей. Как-никак, привязан он, а не я. Оглянулась — проем зиял ярким притягательным светом. Ужасно захотелось назад, но… будущее Шамбора и желание поскорее избавиться от присутствия Франциска победили.

— Наверное, нужно закрыть? А то вернется Люсиль, не дай Богиня, полезет.

— Не дура же твоя подруга, чтобы лезть в каждую открытую дыру?

— Не дура, — согласилась я. — Но очень любопытная. А ее мама, увидев непонятный магический проход, непременно позовет коменданта. В этом случае хорошо, если просто переселят, лишив доступа к столь полезным для вас, Ваше Величество, переходам, а не выгонят, лишив меня доступа к нормальному обучению.

— Тогда закрывай, — согласился Франциск. — Приложи руку к выступу справа от двери. Должно сработать без меня.

Проем пропал. Стало темно настолько, что казалось, тьма поглощает даже призрака — как только он немного отдалялся, контуры его становились еле уловимыми, а свечение, такое яркое в подвале монастыря, здесь почти не замечалось. Первый светлячок давно рассеялся, и я зажгла новый. Помогло это не особо: видимость все так же ограничивалась несколькими шагами. Но заблудиться здесь сложно, если я правильно поняла Франциска и каждый переход ведет строго из одной точки в другую. Возможно, за стенами скрываются и другие проходы? Я потрогала клубящуюся преграду, палец уходил словно в мягкую пушистую вату. Ощущение было скорее приятным и совсем не пугало.

— Огонек, я бы не советовал вести себя столь беспечно, — проворчал Франциск. — Первое правило мага — не тыкать пальцами куда попало. Останешься без пальцев, а ты не призрак, восстанавливать будешь долго и болезненно, если вообще восстановишь. Не всякие магические повреждения можно закрыть. — Я испуганно отдернула руку, а Франциск спокойно продолжил: — И правильно. Касаться здесь чего-нибудь могу только я. Местная магия не трогает лишь истинных Лиденингов что в живом, что в мертвом виде.

Он величаво вплыл в стену и там застыл, словно памятник самому себе, — почему-то в этом коридоре свет не проходил сквозь призрака и Франциск казался куда более плотным, чем где-нибудь еще. Он походил на суровое каменное изваяние, которым вполне могли украсить такой странный коридор. Немного смущала разве что повернутость статуи спиной к зрителям, да и то при желании это можно списать на непонятность места. Наверное, Франциск подумал о том же, поскольку попытался развернуться, но сделал это как-то странно — только верхней частью туловища, если такое определение применимо к призракам.

— Огонек, у нас проблема! — паники в голосе Франциска хватило бы на десяток монархов, поскольку монаршая паника заразна, и чем сильнее — тем заразнее, а значит, ее нужно очень и очень дозировать. Покойный монарх не дозировал, и я заволновалась. Очень. — Я застрял!

— Как застряли? Ваше Величество, это невозможно!

От испуга я сделала пару шагов, бросаясь то в одну, то в другую сторону, но быстро сообразила: бежать-то некуда, а буду дергаться — застряну где-нибудь рядом с Франциском. Если уж покойные Лиденинги застревают, то живая я точно встроюсь в местные стены. Из меня хорошего памятника не получится, да и стоять в месте, где никто не увидит, как-то непрезентабельно.

— Я тоже думал, что невозможно.

Франциск рванулся, но его нижняя часть словно воссоединилась с мглой стен, и как он ни вытягивался, истончаясь и удлиняясь, от пояса и ниже ровным счетом ничего не менялось. Я опять чуть не заметалась по коридору, но помочь это точно ничем не могло. Бегай, не бегай — на волю не выберешься. Я собрала все нашедшееся в глубине души спокойствие, медленно выдохнула и спросила:

— Ваше Величество, что будем делать?

— Хорошее слово «будем», — проворчал он, опять удлиняясь до невозможности. Уверена, будь живым, сейчас пыхтел бы как самый обычный некоронованный смертный. Впрочем, будь он живым, вряд ли бы так вытянулся. — Проблема в том, что что-то сделать можешь только ты. Да и как сделать? Позвать кого-нибудь на помощь.

— Дедушку? — неуверенно предложила я. — Но его появление в академии вряд ли не заметят.

— Пока Робер появится, я в стене растворюсь. А там уж будет без разницы, заметят его или нет. Мне, во всяком случае. Поэтому зови Шарля.

— Шарля?! Но, Ваше Величество…

— А есть варианты? — сварливо спросил Франциск. — Нет, я понимаю, тебе приятнее было бы привлечь жениха. Но он не в том состоянии, чтобы кого-нибудь спасать, ему бы в себя прийти для начала. Кроме того, непонятно, кого считать твоим женихом. Так что только Шарля. Тем более что больше меня никто не видит, а чтобы вытащить, нужно видеть, иначе никак. У тебя умений не хватит, я не Богиня, мгновенно не вложу. А пока буду вкладывать, втянусь сюда весь, — Франциск показательно всхлипнул. — Представляешь, какая у меня будет вечность? Жизнь в монастыре за счастье покажется. Там я хотя бы мог двигаться и хоть что-то слышал.