Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Том 1 - Фриц Лейбер Страница 47

– Смываемся!

Христомило стоял поодаль, невозмутимо наблюдая за происходящим. Фиссиф трусливо удрал в безопасный уголок. Кровас сидел на корточках за креслом и вопил:

– Догнать их! Схватить!

Три еще не выведенных из строя головореза, к которым наконец вернулся боевой дух, двинулись на Мышелова. Но он, ловко размахивая кинжалом, остановил стражей, проскочил между ними и в мгновение ока сшиб с ног мощным боковым ударом Скальпеля. Между тем Флим снова попытался зацепить его своим золоченым посохом.

Подоспевший тем временем Слевьяс замахнулся на Мышелова сорванным со стены страшным ломом. Но не успел он нанести удар, как вылетевший из-за плеча Мышелова длиннющий меч, зажатый в не менее длинной руке, шарахнул Слевьяса прямо в грудь; тот отлетел назад, и лом в его руках лишь слегка дернулся, не нанеся никому вреда.

Мышелов выскочил в коридор, Фафхрд бросился за ним, по какой-то таинственной причине все еще прыгая на одной ноге. Мышелов ткнул пальцем в сторону лестницы. Фафхрд кивнул, но задержался на секунду, чтобы сорвать со стены с десяток локтей тяжелой драпировки и бросить ее под ноги преследователям.

Добежав до лестницы, они бросились вверх. Мышелов несся впереди. За спинами друзей слышались приглушенные крики.

– Хватит тебе скакать, Фафхрд! – сварливо приказал Мышелов. – У тебя снова две ноги.

– Да, и одна из них одеревенела, – жалобно ответил Фафхрд. – Бр-р! Вроде бы начинает отходить.

Между ними просвистел нож, глухо ударился острием в стену и выбил облачко каменной пыли. Приятели нырнули за поворот лестницы.

Еще два пустынных коридора, еще два пролета – и они увидели на верхней площадке прочную лестницу, приставленную к черной квадратной дыре в крыше. Какой-то вор с убранными под яркий платок волосами – похоже, это был опознавательный знак ночной стражи – выхватил меч и попытался преградить Мышелову путь, но, увидев, что на него наступают двое со сверкающими кинжалами и странного вида то ли палками, то ли дубинками в руках, бросился наутек в последний пустынный коридор.

Мышелов, преследуемый по пятам Фафхрдом, проворно вскарабкался по лестнице и, не замедляя темпа, выскочил через люк в звездную ночь.

Он оказался на неогражденном краю шиферной крыши, достаточно покатой, чтобы внушить страх новичку, но для человека бывалого совершенно безопасной.

На коньке крыши Мышелов увидел еще одного вора в платке, державшего потайной фонарь. Он быстро закрывал и снова открывал окошко фонаря, сигнализируя слабым зеленым лучом кому-то в северной стороне, где в ответ мигала еле заметная красная точка – то ли на дамбе, то ли на верхушке мачты корабля, стоящего на рейде во Внутреннем море. Контрабанда?

Завидя Мышелова, вор выхватил меч и, чуть покачивая фонарем, стал приближаться с угрожающим видом. Мышелов не спускал с него глаз: потайной фонарь с пламенем внутри и резервуаром горючего мог при необходимости стать опасным оружием.

Но тут из люка выкарабкался Фафхрд и встал рядом с Мышеловом, наконец-то на двух ногах. Противник начал медленно отступать к северному концу конька. У Мышелова промелькнула мысль, что там, вероятно, есть еще один люк.

Услышав стук, он обернулся: осмотрительный Фафхрд вытаскивал из люка лестницу. Едва он поднял ее, как из люка вылетел нож. Следя за его полетом. Мышелов нахмурился, невольно восхищаясь ловкостью, которая требовалась для того, чтобы метнуть нож вверх более или менее точно.

Нож упал рядом с ними и заскользил вниз по шиферу. Мышелов большими скачками понесся к южному концу крыши; когда он был на полпути к находившемуся там люку, слабый звон возвестил о том, что нож приземлился на камни Убийственного проулка.

Фафхрд едва поспевал за товарищем: у него не было опыта в лазаний по крышам, его левая нога еще не совсем отошла, и к тому же он нес на правом плече тяжелую лестницу.

– Не нужна она нам, – крикнул через плечо Мышелов.

Не долго думая, Фафхрд с удовольствием скинул лестницу с крыши. К тому моменту, когда она достигла Убийственного проулка, Мышелов уже успел пролететь два ярда, отделявшие его от соседней крыши – менее покатой и с наклоном в другую сторону. Фафхрд приземлился рядом с ним.

Почти бегом Мышелов повел его сквозь прокопченный лес труб с колпаками и без оных, вентиляционных раструбов, которые благодаря хвостовому оперению всегда были повернуты в сторону ветра, водяных баков на черных ножках, крышек люков, голубятен и ловушек на птиц. Так они проскочили через пять крыш, четыре из которых опускали их все ниже и ниже, а пятая снова подняла на фут; расстояния между крышами были невелики, не больше трех ярдов, так что прыгать было нетрудно, друзья легко обошлись без лестницы-мостика, и только одна крыша оказалась более покатой, чем на Доне Вора. Таким манером Мышелов и Фафхрд добрались до улицы Мыслителей и оказались как раз в том месте, где над нею проходила крытая галерея, похожая на ту, что связывала дома мастерской Роккермаса и Слаарга.

Когда друзья, пригнувшись, бежали по ней, мимо них просвистела какая-то штука и упала впереди. Друзья спрыгнули с крыши галереи, и тут над их головами просвистели еще три таких же штуки, одна из которых отскочила от трубы и упала к ногам Мышелова. Он поднял ее, думая, что это камень, и очень удивился, когда увидел в руке тяжелый свинцовый шарик, размером почти с куриное яйцо.

– Быстро они выгнали своих пращников на крышу, – заметил он, указывая большим пальцем себе за спину. – Ребята работают неплохо, стоит их только поднять по тревоге.

И снова друзья побежали сквозь черный лес труб в сторону Грошовой, в то место, где верхние этажи почти смыкались над улицей и перепрыгнуть разделяющий их промежуток было проще простого. И тут волна ночного смога, да такого густого, что друзья принялись кашлять и отплевываться, накатила на них; Мышелову пришлось сбавить темп и двигаться чуть ли не ощупью, а Фафхрд шел сзади, положив ему руку на плечо. У самой Грошовой улицы туман внезапно кончился, и друзья вновь увидели звезды, а черная волна покатилась дальше на север.

– Что за дьявольщина? – спросил Фафхрд, но Мышелов лишь пожал плечами.

А козодой увидел бы сверху, как толстое кольцо черного ночного смога расползается из точки где-то неподалеку от «Серебряного Угря», становясь все шире и шире.

Немного восточнее Грошовой друзья наконец спустились на землю – это было на Чумном Подворье, за узким домиком портного по имени Джох – Ловкие Пальцы.

И тут они наконец посмотрели друг на друга, увидели свои спеленутые мечи, чумазые лица, выпачканную сажей одежду и принялись неудержимо хохотать; не переставая ржать, Фафхрд стал массировать себе левую ногу от голени до бедра. Друзья продолжали давиться от смеха и подтрунивать друг над другом и когда освобождали от ленты мечи – Мышелов делал это с видом, словно держал в руках сверток с сюрпризом, – и когда пристегивали их на место. Напряжение последних часов до последней капельки выжгло из них хмель от крепкого вина и еще более крепкие вонючие духи, но пить им больше не хотелось: друзья чувствовали настоятельную потребность оказаться дома, поесть в три горла, запивая пищу горьким обжигающим «вздрогом», и рассказать возлюбленным о своем невероятном приключении.