Ведьма на службе - Медея Душицина Страница 47

Бычковка оказалась небольшой, но аккуратной деревушкой. Дома стояли вперемешку – какие деревянные, какие каменные. Дети играли на полянках у домов в мяч, скакали на скакалках. Я улыбнулась. Я будто очутилась в своем детстве!

Солнце освещало все вокруг и слепило глаза. Не спасал даже солнцезащитный козырек и открытые окна.

– То дождь, то солнце, – прокомментировал Ник.

– Жаль, что кондиционера тут нет... – сказала я.

– Вентилятор могу включить.

– Какой от него толк? Только пыль поднимет.

Ник согласно промолчал.

Деревня Бычковка состояла из шести длинных улиц. И на пятой, под названием «Советская», в самой середине, стоял домик отца Ника из серых кирпичей. И крыша была самая обычная – шифер, а не как у многих здешних, покрытая ярким профнастилом. Зато окна у него были пластиковые и крыльцо добротно построенное из темного дерева.

Участок небольшой, с небольшим огородиком – немного картошки, немного морковки, зелени, еще всякого по мелочи. На краю участка стоит маленький сарайчик, а с другой стороны побеленная баня.

– Симпатично, – сказала я.

– Папа старается.

– Какое у него отчество?

– Леонидович. Моисей Леонидович.

Мы вошли в дом. Даже на крыльце было чисто и аккуратно. Я бы так не смогла. Ненавижу уборку, и непременно бы где-нибудь «не заметила» пыль, разумеется, из-за лени, а не из-за невнимательности.

– Пап, – позвал Ник, входя в дом.

А я почувствовала небольшую неловкость. Ник отца не предупредил, что приедет, да еще и с непонятной девицей (это я про себя).

Моисей Леонидович не отзывался.

– Спит что ли? – растерянно пробормотал Ник, разуваясь.

Я тоже разулась. И мы прошли в основную комнату. На диване лежал мужчина лет шестидесяти. Он был полностью седой и с бородой.

– Пап!

Моисей Леонидович зажмурился и открыл глаза. Ярко-голубые глаза. Я такой цвет никогда в жизни не видела. Словно летнее небо. Но красоту этого цвета омрачал покрасневший белок глаза.

– Ты пил? – убито спросил Ник.

– Сына? – сонно спросил Моисей Леонидович. – Ты? Или мне снится?

– Не снится, папа. И я не один.

Взгляд Моисей Леонидовича наткнулся на меня. Я криво улыбнулась, все еще испытывая неловкость.

– Ты привел девушку? – поразился Моисей Леонидович и начал, кряхтя, подниматься с дивана. – Какая красавица. А я уж и не надеялся.

Я заметила, как щеки Ника немного порозовели. И улыбнулась.

– Да это моя коллега, – оправдался напарник. – Мы к тебе ненадолго приехали. В воскресенье уедем.

Моисей Леонидович расстроился:

– Да... А я то думал, привел, наконец, девушку свою! А ты все один и один! Двадцать шесть лет уже, жениться пора, а ты... Мы с твоей мамой поженились, когда нам было по двадцать лет.

– Пап, ты зачем пил?

Ничего вразумительного отец Ника не ответил. Он поднялся с дивана, и я обалдело открыла рот. Потому что из-за правого плеча Моисея Леонидовича, на котором он спал, торчал какой-то длинный черный противный щупалец, покрытый дымкой.

– И давно вы пьете? – вырвалось у меня.

Ник взглянул на меня с недоумением.

– Да я вчера маленько...

– Неправда.

– Как неправда? – поинтересовался Ник и перевел взгляд на отца. – Ты уже давно пьешь? Ада, как давно?

– Несколько лет точно.

– Откуда ты знаешь? – поразился Моисей Леонидович.

Я пожала плечами. И тут Ник вцепился в отца и принялся допрашивать его. Выяснилось, что пил он с того момента, как съехал от сына в деревню.

– Да не могу я! – воскликнул Моисей Леонидович. – Не могу я! Леночка моя погибла, ты далеко. Одиноко мне. Грустно мне!

– Пап, это не повод губить себя. Хватит! И я даже не знал! Я ведь приезжал к тебе, ты всегда был трезвый. Не верится даже.

– Так ты раньше предупреждал о своем приезде...

Ник опустился на диван и склонил голову. Весь его вид показывал, как он расстроен. Отец похлопал его по плечу:

– Сына, прости. Я не хотел тебя расстроить.

– А я ведь думал, что тебе хорошо живется, папа. Но нет...

Я не хотела прерывать их милый разговор, но мне пришлось. Так как меня сильно напрягала щупальца, все еще торчащая из-за плеча Моисея Леонидовича. Я кашлянула, привлекая внимание отца и сына:

– Я могу все это исправить. И у вас больше не будет зависимости от алкоголя.

– Закодировать меня хочешь? – прищурился Моисей Леонидович. – Не работает зашивка. Михалычу, соседу моему, торпеду вшили, а он как пил, так и пьет.

Ник же не слушал папу. Он глядел на меня глазами, полными надежды.

– Моя кодировка сработает. Но только если вы сами хотите не пить, а у вас не выходит бросить.

– Хочу... – хмуро сказал Моисей Леонидович. – Всегда знал, что алкоголь – зло. Но не подозревал, что опущусь до такого. Сына, извини меня, дурака старого. Ополоумел я на старости лет...

– Пап, не ругай себя. Ада поможет. Правда?

– Правда. Но Моисей Леонидович должен мне заплатить. Иначе все сработает, но, скажем так, с побочками. У него в отместку что-то заберут – удачу, здоровье, или еще что.