Женитьба Ночного охотника - Джулия Поздно Страница 47

Асура внутри всколыхнулась и заметалась. Богине можно было не бояться, с ее невероятной силой и моими умениями мы могли сотворить нечто невероятное и прекрасное. Но мне не хотелось действовать лишь по указке кого-то. Чувствовать и осознавать – вот две направляющие в сегодняшнем столкновении тьмы и света.

«Монтикара – зачинщица всего! Уничтожь», – кричала Асура, требуя справедливости, в самом центре груди с неимоверной силой запекло, что я внутренне сжалась, превозмогая адскую боль.

Я смотрела на приближающуюся женщину взглядом, пронизанным магией и силой богов.

– Впечатляет, для Богини весьма неплохо. Ты меня слышишь, Асура? Молчишь, не можешь мне ничего сказать, потому что тебя больше нет, ты слаба!

Яркий огонь разгорался внутри моего тела, Асура не хотела признавать, что ведьма отчасти права.

Богиня, передавшая свою силу, не могла управлять новым владельцем. Воздействовать, подталкивать, но не более того…

– Почему? – я задала лишь один возможный вопрос.

– Зачем! Хочешь исповедовать меня, девчонка? Напрасно. Во мне нет человеческой души, не ищи спасения и исцеления там, где ничего нет, где пустота и тьма.

Глаза ведьмы засверкали красным, и в меня стремительно полетели громовые шары, напоминающие две большие шаровые молнии.

– Сгинь, целительница!

Мне потребовалось меньше минуты, чтобы выставить магический щит, отражающий смертельную атаку.

– Даже так? – ведьма наклонила голову набок, а затем с ее рук полетели один за одним магические шары.

Я сбилась со счета на пятом. И в самый последний момент, когда я собиралась ликвидировать последний источник тьмы, шар отлетел в сторону.

– Успеешь? – с ехидным окликом проговорила ведьма и, оторвавшись от белоснежного полотна ногами, взмыла в воздух.

Громовые шары сплелись воедино. Огромный энергетический световой пучок рванул туда, где находились Безупречный и Муавия.

– Не позволю, – только и сумела проговорить, спеша на помощь тем, кого любила больше жизни.

* * *

В тот момент, когда я устремилась к Безупречному и мальчику, совершенно забылась. Весь опыт прошлого мира как будто исчез. Я настолько слилась с силой Асуры, что невольно приравняла себя исключительно к этому миру, перестав задумываться о том, что ведьмы непростой народ и они настолько живучие не благодаря своим проклятым зельям и дару. А благодаря изворотливости, уловкам и умению плести западни.

Интуиция.

Она завопила уже тогда, когда, казалось, я всех спасла и можно было выдыхать. Стен, пораженный происходящим, стоял словно завороженный. Муавия побаивался и опасался новой меня. Это чувствовалось во всем и в ауре, которую я легко теперь умела распознавать.

– Идиотка! – донеслось в спину. – Такая же предсказуемая, как и все те, что сложили свои головы, спасая других.

Монтикара вскрыла свои намерения и, пока я экстренно соображала, как поступить, успела вытащить тьму из запретного магического медальона, изрядно постарев. Женщину это сделало настолько некрасивой и безобразной, что хотелось зажмуриться, а затем проснуться, как от самого страшного сна.

Тьма сконцентрировалась в большое мрачное облако, и это была великая разрушительная сила. Аура в ней присутствовала, как и во всем живом, только страшная и смертоносная. Когда я рассмотрела фиолетовое свечение, то поняла, что столкновение неизбежно, и, возможно, я даже сейчас ничего не успею сотворить и спастись.

Охотник запустил столп морозной силы, но это не помогло. Тьма отразила его силу, отшвырнув за разлом, ближе к поселению. Муавия также отлетел в сторону, не успев укрыться в момент столкновения двух сил.

Я практически была уверена, что сейчас растворюсь во тьме и на этом все закончится. Сердце ухнуло резко в пятки, а затем его быстрые удары отдались в висках. Я почувствовала частицу тьмы внутри себя, ту самую, которой само провидение наделило меня в момент перехода из одного мира в другой.

Монтикара закричала что-то на непонятном для меня языке, и когда я осознала, что кто-то другой принял удар вместо меня на себя, частица души Вилдернола вылетела из груди, разрывая мою плоть. Я успела лишь призвать нить, целительскую, отвечающую за жизнь, приглушив поток нравоучения самой Аусуры, как правильно.

Мужчина загородил меня собой, приняв разрушение на себя, тем самым защитив меня.

«Не может быть! Лейз. Тот, кто практически меня убил, а теперь спас вопреки любому здравому смыслу».