Обручённая со смертью. Том 2 - Евгения Владон Страница 47

– Если надеешься меня этим искусить, зря стараешься! – ну, да, ну, да. А за горло моё всё-таки взялся и ещё ближе нагнулся над моим лицом. И, надо сказать, от его жестов и властных ко мне прикосновений пробрало куда сильнее, чем от недавнего лицезрения сношающихся друг с другом цессерийцев. И не просто пробрало, а буквально накрыло с головой, будто мощнейшим ударом в сто тысяч вольт, от которого либо сгораешь на месте, как спичка, всего за несчастную долю секунды, либо окончательно сходишь с ума. Как раз последнее со мной и произошло – опалив эрогенным напалмом каждую интимную точку и узел в моём теле, тем самым вызывая всесжигающую волну остервенелого вожделения. Словно за одно мгновение с меня содрали живьём «кожу» защитной брони, тут же облив едкой кислотой неконтролируемой похоти. И затопило меня ею по самую макушку.

Думаете, мне хотелось всплыть и стряхнуть с себя её сладчайший яд, всё настырнее и глубже проникающий в мою кровь, в помутневший рассудок и порочные желания? Ничего подобного! Я хотела большего! Вжаться в Астона, застонать прямо в его губы, до которых мне не позволяли дотянуться всего в ничего, в какие-то жалкие три сантиметра! Боже, а как ныла моя киска, именно пульсируя надрывными спазмами обжигающего возбуждения, наливаясь греховной истомой и приливами горячей крови, будто вторящими внутренним сжатиям вагины и стекающей по её стенкам интимной влаги. А ведь Адарт только держал меня за горло поверх ошейника и предплечья. Если лишь одни его пальцы и доводящая до безумия близость творили со мной такое, что будет, когда он меня поцелует со свойственным лишь ему искушённым изыском и коснётся иных частей моего едва ли прикрытого тела.

Кажется, я точно свихнулась. И, откровенно говоря, мне на это плевать! Я хотела его! Как какая-то обезумевшая кошка – дикая и явно одержимая.

– И что дальше? Накажешь меня? – и, похоже, я так же не соображала, что говорю, вцепившись в его грёбаный костюмчик без швов и застёжек у груди (и как прикажете мне его с него сорвать?!) и едва ли понимая, что собираюсь дальше делать.

– А ты ещё в этом сомневаешься?

Я точно сейчас заскулю или заною. Не могу больше! Смотреть в его лицо и глаза (за которыми я успела дико соскучиться меньше чем за час!), чувствовать его руки, дыхание, голос, сминающую на раз волю… Это не честно! Почему только у него такая власть? Я тоже хочу, хоть ничтожную капелюшечку!

– Выпорешь ремнём?

– Обязательно! В каменном мешке, в классических колодках, в которых тебе придётся спать стоя прямо на коленях. И поить-кормить буду с рук. А, главное, не трахать! Как минимум неделю.

Вот теперь меня так долбануло от его слов, что в самую пору потерять сознание или закричать от бешеного возмущения. Да как ему вообще могло прийти такое в голову? И не то что прийти, а ещё и озвучить в слух!

– Ну знаешь ли!.. Хрен с колодками и ремнём, но чтобы не…

– Какие тут у вас бурные страсти! Видимо, я не совсем вовремя. Или, скорее, уж очень сильно поздно.

Обычно в подобные моменты, когда находишься на пике выяснения слишком интимных отношений (как тебе до этого казалось с единственным живым здесь «человеком»), меньше всего ожидаешь услышать за своей спиной чей-то до боли знакомый мужской голос. То, что мы телепортировались в огромную гостиницу Палатиума Астона, рядом с которой соседствовала моя спальня, это я запомнила как-то ещё более-менее сносно. А вот каких-то намёков на чьё-то скрытое здесь присутствие, как выяснилось сразу же, ни я, ни Адарт не то что не заметили, а совершенно никак не предвидели. Особенно Адарт, вскинувший голову и вперившийся не предвещающим ничего хорошего взором в незваного гостя. Если того от подобного взгляда не пригвоздило намертво к месту, то я очень сильно этому удивлюсь.

Правда, я и сама почти тут же обернулась, как только ладонь Найджела отпустила моё горло и легла защитным прикрытием на мои лопатки.

Моё лицо моментально разгладилось, а рот от отвисшей челюсти самопроизвольно округлился. Либо я сплю, либо… Мне кто-то точно что-то подкрутил в моей голове. Это было просто НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО!

– Какого хера ты тут делаешь и… как сюда попал? – мне не послышалось, но голос Найджела изменился совсем уж неожиданно, загрубев, понизившись до сиплого баса и несвойственных ему ноток нечеловеческого звучания.

– Прости, что без стука и предупреждения. Честно говоря, сам не ожидал, что система безопасности твоего Палатиума окажется выведенной кем-то из строя. Но, я так понимаю, не тобой, если ты сам не в курсе, что у тебя здесь товрится.

Знаете, я готова была увидеть и услышать кого угодно, да хотя бы того же Ардагаста или на худой конец Вацлава Гросвенора, но чтобы это был… Виктор Юрьевич Самойлов, мой преподаватель из моего медколледжа!.. Тут уж простите, даже я более чем охренела до всех мыслимых пределов (и немыслимых в особенности!).

– Спасибо, что сказал. А вот… какого ты всё ещё здесь, а, главное, на кой?..

– Это тебе надо задать встречный вопрос. Какого ТЫ воруешь ТО, что тебе не принадлежало и не принадлежит?

– А можно с этого места немного поподробнее?

Тут даже я готова присоединиться к вопросу Адарта и заодно вставить собственные пять копеек. Ибо то, что здесь сейчас происходило, уж извините, не лезло ни в какие ворота! К тому же, теперь я была убеждена на все сто – мне никак не почудилось. К нам, со стороны моей спальни, неспешно шёл Самойлов в привычной для его человеческого образа мужской одежде земного кроя – тёмные джинсы, кроссовки, клетчатая рубашка. Казалось, он только-только сошёл с помоста у классной доски и теперь направлялся прямо на нас, будто собирался проверить наличие принесённых нами на его урок нужных конспектов и учебников.

– Знаешь, если бы ты не засветился в Париже, я бы, наверное, так и не узнал, кто похитил Анастасию.

– Виктор Юрьевич, а вы каким боком до всего этого?.. – закончить предложение я так и не сумела, поскольку озарившая мою голову догадка окончательно отняла у меня дар речи.

Этого быть не могло ни в принципе, ни вообще никак! Но я смотрела на своего учителя, чью внешность хрена с два с кем спутаешь и с каждым его приближающимся к нам шагом понимала, что это правда. Это был никто иной, как Самойлов, и он… (Дайте мне силы до конца всё это осмыслить и переварить!) Он, вашу грёбаную бабушку, тоже один из цессерийцев?

Из-за невозможно сильного потрясения, я даже не обратила внимания, когда и как Астон меня обошёл и перекрыл собой, как защитной стеной.

– Думаю, ни мои поступки, ни уж тем более какие-то просчёты не дают тебе никакого права врываться на мою территорию и что-то там мне указывать. – Адарт тоже начал делать навстречу незваному гостю более неспешные шаги, и только тогда я поняла, что ни к чему хорошему их завязавшийся разговор не приведёт. Да и оставаться отодвинутым от этой парочки на задний план камнем раздора хотелось в самую последнюю очередь. Не хватало, чтобы они устроили прямо на моих глазах свои цессерийские разборки.

– Знаешь, Адарт, ваша раса за последние десять тысяч лет не просто перешла все мыслимые границы дозволенного и недопустимого, а уже откровенно начала борзеть. Если вы в наглую игнорируете все наши незыблемые договорённости и якобы никем нерушимые условия, так с какой стати МНЕ отчитываться перед тобой за то, что я явился сюда без особого на то приглашения? Тебе напомнить откуда ты выкрал Настю? А то, я смотрю, твою феноменальную память как-то уж резко закоротило. Да, Адарт, ДА! Ты это сделал как раз на МОЕЙ территории! Буквально под моим носом! Знаешь, я мог ожидать подобных действий от кого угодно из вашей братии, но чтобы ТЫ до такого опустился…