Мой нежный хищник - Регина Грез Страница 46

Волк глухо зарычал — если олень окажется на земле Лостанов, никто не смеет его дальше преследовать, все соседи знают, что барон свято чтит свою территорию и не позволит на ней хозяйничать чужакам. Только вот, кто они… те, что сейчас с громкими победными воплями гонят издыхающего зверя?

Волк помчался с подветренной стороны наперерез гибнущему оленю, может, удастся сбить с толку собак и, почуяв свежий запах Серого Хищника они прекратят преследовать свою старую добычу, переключившись на новую… В таком случае Волк знал бы, как поступить… Ему было не впервой дурачить самодовольных егерей Одри, перебивая им охоту, уводя собак с окровавленной тропы, давая шанс улизнуть слабеющей лисице или измученной лани…

Так вышло и на этот раз… Поймав запах Хищника, псы залились неистовым лаем и свернули с пути, которым бежал олень. За гончими, разразившись громовыми ругательствами, спешили азартные люди с арбалетами в руках. Они не могли понять причины столь неожиданной короткой остановки и небольшого колебания своры, вожаки которой желали разорвать глотку почти поверженному оленю, а молодежь желала помериться силой с более достойным противником.

Наконец, привычно запутав следы у берега, Волк залег немного передохнуть в зарослях ивняка у скрюченной ольхи. Сюда-то напоить взмыленных коней и пробрались двое благородных всадников, в одном из которых Волк немедленно признал Альберта фон Холле. Мужчина легко покинул седло и тоже зачерпнул пригоршню воды, чтобы смочить раскрасневшееся от долгой погони лицо.

— Какого Могра случилось с твоими шавками, Одри? Куда делся олень, я думал мы вот-вот достанем его, какое-то колдовство…

— А я предупреждал тебя, Альберт, не надо охотится рядом с Волчьими землями, здесь гнездится всякая тварь… Я не удивлюсь, если эта девица, что назвалась женой Лостана тоже умеет обращаться в какую-нибудь нечисть. Тьфу! Как только это терпит Король? Вонючее логово давно надо было сжечь, а крестьян разделить по соседям. Скорее бы издох старый Гальбо и трон достался тебе… Мы сразу же покончим с Лостаном.

— Тише ты… из столицы пришло известие, что старика уже поставили на ноги, нам придется еще подождать! Но вот эта смазливая девица не выходит у меня из головы… Я хочу взять ее себе и хорошенько позабавиться, слышишь, Одри? А ты должен будешь мне в этом помочь.

— И что ты задумал? Нет, нет, Альберт, я против… сейчас ссорится с ним я не хочу, ты скоро вернешься в столицу, а я-то останусь здесь, и мне вовсе не хочется однажды проснутся с перегрызенной глоткой, как дядюшка Одринтон. В его смерти был лишь один прок — все поместье досталось мне, хотя мы и полгода судились с Хельмой.

— Я помню, как тогда было дело… ты прикатил Райнбоку бочку игристого вина, настоянного на «Слезах горной девы» и расхвалил напиток, как средство, что позволяет любить подряд дюжину юных дев. Старый козел не устоял, он сразу все решил в твою пользу. Ничего, когда-нибудь мы доберемся и до Райнбока… я бы не прочь забрать себе его винокурни.

— Еще есть Дагмар… он сшиб меня с коня на прошлом турнире.

— Довольно! Я даже слышать не желаю об этом Меченом… жаль его не сварили живьем Твари Инсекты, наверно, сами бы издохли следом. Ха-ха!

Альберт гнусно захохотал, а Волк едва сдерживался, чтобы прямо сейчас не запрыгнуть ему на спину и не сломать хребет одним точным ударом.

— И все-таки эта девица… Ты помнишь, как сверкали ее глаза, словно два золотых под тонкими бровями, она верно ему дорога… такая красавица… Как же он отпустил ее одну… может, она любит гулять со служанками вокруг замка, а, Одри? Я не вернусь в Гальсбург пока не потешусь с ней, клянусь Заповедной Рощей!

Волк медленно поднялся, одну за другой разминая мощные лапы. Альберт снова склонился к самой воде и вот тогда-то на его шее сомкнулись «железные челюсти» разъяренного Зверя. Волк даже не обратил внимание на внезапную боль в плече, продолжая терзать Врага, пока хриплое дыхание Холле не сменилось тонким свистом в груди.

Безжизненное тело Альберта упало в заросли жирной травы на топком берегу, а Волк прыгнул в реку, позволяя стремительному течению унести себя дальше от места убийства. Но, прежде чем с головой оказаться в воде, до чутких ушей Волка донеслись громкие крики и разноголосый лай приближающейся к берегу, отдохнувшей своры. Да еще эта помеха в плече… Почти захлебываясь, Волк отчаянно вертелся, пытаясь ухватиться зубами за оперенье дротика, что пронзил его тело почти до самой кости.

Река уносила его все дальше и дальше, Волк перестал бороться с потоком и лишь изредка высовывал из воды морду, чтобы набрать еще воздуха. Небо опять почернело, покрылось одной сплошной пеленой, что пришла с запада. Не миновать грозы…

Наконец, течение слегка замедлилось и уставший зверь смог выбраться на пологий берег. Плечо саднило, кажется, дротик был пропитан ядом, передняя лапа уже отказывалась служить и, поджимая ее к телу, Волк побежал к лесу так быстро, как только мог сейчас. Он торопился вернуться в Ульфенхолл, его ранение не опасно, всего-то два-три дня и от дырки в плече не останется и следа, а яд сможет побороть горячая кровь оборотня.

Впереди показались очертания какой-то деревушки, похоже, что это Пост. Дорогу можно скоротать через знакомую чащу, где Волк чувствовал себя в привычной безопасности, еще совсем немного усилий и родной замок… и Катарина… придется что-то для нее придумать… придется соврать.

Волк сейчас же представил милое, смущенное личико Хозяйки, которую он ласкал всего-то лишь несколько часов назад, как вдруг земля под его телом расступилась и зверь полетел вниз, прямо на острые колья ловушки.

Если бы этот Зверь был настоящим обычным волком, то сейчас уже лежал бы, корчась в предсмертных муках, разевая окровавленную пасть на деревянное острие, что торчало из брюха. Но, в последний момент Веймар смог заставить это ловкое тело увернуться ближе к краю ямы и умело заточенный кол только пробороздил его бок, вызывая дикую боль и ярость.

Потом Веймар какое-то время просто лежал, согнувшись вокруг деревянного столба, жадно глотая воздух и отплевывая комья подсохшей земли со дня ямы. Хищник уже изнемогал, уступая место человеку… Напоследок же, еще волчьим обонянием, Веймар смог уловить запах лука и терпкого пота, а также смердящий дух лютой ненависти, которую едва покрывал морозный страх. В голове тотчас родилось воспоминание о наглом молодом парне, что смел прикоснуться к его женщине под Священным Дубом.

Но это все подождет… Сейчас Веймар должен позаботиться о себе, должен сохранить жизнь своему Зверю, спастись самому… Из рваной раны от паха до груди ручьем лилась кровь, мужчина с трудом заставил себя встать на ноги, и лишь с пятой попытки смог дотянуться руками до края ямы. Еще несколько тяжких усилий и Веймар оказался наверху.

Как в сплошном тумане он предолел дорогу до Локмора, наверно, древнее чутье само привело его сюда, под защиту Спящих Богов, ведь они всегда были к нему благосклонны. Мужчина свалился без сил у корней огромного зеленого Исполина и теперь с наслаждением ловил запекшимися губами дождевые струи, что смывали кровь с его израненного тела.