Рыжая Соня и Осенняя Луна - Энтони Варенберг Страница 46

– Это невозможно, – пробормотала Ликенион. – Клянусь, я не пощадила бы его, будь он до сих пор у меня в руках, но, видишь ли, он сбежал.

– И ты, конечно, заявила о пропаже? Вообще-то я не верю тебе. Ты специально врешь, чтобы спасти его и не выдать мне. Скорее всего, все-таки ты приказала ему так поступить со мной!

– Нет!

– Нет? Значит, его ищут?

– Соня, все не так просто…

– Ага, вот как. Очень непросто! Тогда я сама обращусь к городской охране Бельверуса. Исключительно из дружеских чувств по отношению к тебе! Пусть поработают!

– Не надо, – казалось, с каждым мгновением паника Ликенион усиливается. – Соня, у меня нет разрешения властей на то, чтобы получать доход с… такого рода заведений. И я не за всех своих рабов плачу подать в казну Бельверуса. Ты только подумай, насколько это разорительно. Все так делают. Считается, что у меня их значительно меньше, чем на самом деле. Кроме того, Туорг непременно окажется втянут в эту ужасную историю… ой, даже думать не хочется. Соня, я прошу тебя, умоляю, просто забудем. Если тебе нужны деньги, я готова заплатить, только не обращайся никуда. У меня есть верные люди, они сами его найдут, обещаю! Послушай, кому нужны неприятности?..

– Не знаю. Ты сама на них нарываешься. Эльбер сказал, ты приходила к нему снова, благополучно спровадив меня. Мне это не нравится, Ликенион. Совсем не нравится. В мои планы вовсе не входит в ближайшее время с ним расставаться, и лучше бы ты не пыталась изменить это.

– Я лишь хотела объясниться с ним! Я действительно ощущаю свою вину. Эльбера лучше иметь своим другом, нежели противником, тем более если это касается хрупкой женщины… Но если ты запрещаешь мне видеться с ним, я не стану настаивать, я же понимаю…

Бритунец не вдавался в подробности, а Ликенион тоже не собиралась уточнять, что все ее планы относительно него с треском рухнули прошедшей ночью. Ее расчет был прост: действительно, временно избавившись от Сони, попытаться пустить слезу и тем самым смягчить сердце Бритунского Тигра, а там уж… Он едва ли сможет устоять, ведь прежде Эльбер никогда не был способен долго сопротивляться женским чарам, особенно если пустить в ход лесть! Но на сей раз она промахнулась. Ее повторное появление пробуждения прежних чувств у Эльбера не вызвало. Он даже не позволил Ликенион войти в дом.

– Послушай, – сказал он, – насчет тебя я давно все понял. Знаешь, в какой момент? В тот последний раз, когда нас якобы случайно застал вместе твой муж и позвал охрану. Меня буквально стащили с тебя. Больше всего я боялся, что тебе будет еще хуже, что Туорг убьет тебя за измену. А потом я увидел твои глаза. В них было только легкое любопытство и презрение. Конечно, учитывая, насколько жалкое зрелище я собой представлял. Прежний победитель, которого волокут за волосы, голого, обмочившегося от страха и боли. Но то, что все это было сознательно подстроено при твоем непосредственном участии, сомнений не вызывало. Ты никогда, ни единого мгновения не любила меня, и я думаю, вообще на такие чувства не способна. Твой взгляд говорил лучше всяких слов. Я долгое время тебя ненавидел, это тоже правда. А теперь смотрю на тебя и понимаю – ненависти больше нет, – он развел руками. – Ты мне просто противна. Поэтому не старайся зря. Восемь зим – вполне достаточный срок, чтобы стать другим человеком. Со мной так и произошло, а вот ты совершенно не изменилась. Но я – да, я стал не лучше и не хуже, просто другим. И теперь нам с тобой говорить не о чем.

Ликенион убедили не столько его слова, сколько собственное чутье. Да, здесь ей ловить было больше нечего. Если же кто-то и способен указать ей путь к сокровищам Черных Королевств, остается только Соня. Именно за нее придется держаться, цепляться ногтями, зубами, чем угодно и как угодно, не останавливаясь ни перед какими сложностями.

А теперь эта самая Соня считает, что она, Ликенион, хотела ее убить с помощью Огдена. Если только не врет, конечно. Но степень искренности Сони она определить не могла. Вроде бы все выглядело именно так, как та преподносит, но Ликенион и сама была настолько искушенной в изощренной лжи, что понимала: женщина вполне способна обвести вокруг пальца кого хочешь, если поставит перед собой такую цель. Мужчины – те куда примитивнее…

Пропади все пропадом, как выяснить, причастна Соня к побегу Огдена или действительно стала лишь его орудием?!

– Ладно, – сдалась она. – Я скажу тебе кое-что. Этот ванир – особенный. Он умеет дарить наслаждение, насылая колдовской морок. Я поделилась с тобой лучшим из всего, чем владею. Но я не думала, что он использует тебя для своего побега! Ведь это ты выломала решетку, подчинившись его приказу.

– Ты шутишь?! Я, женщина, выломала решетку? Почему же он сам этого не сделал, если такое вообще под силу человеку? Все-таки он мужчина, насколько я успела оценить!

– Он не может к ней прикоснуться. Его удерживало заклятие.

Соня задумалась, сосредоточенно закусив нижнюю губу.

– Не принимается, – решительно изрекла она по некотором размышлении. – Обладая способностями лишать людей воли и подчинять их себе, почему он не заставил тебя его отпустить? Почему я оказалась более легкой добычей?

– Я забыла предупредить тебя, чтобы ты ни в коем случае не смотрела ему в глаза. Именно его взгляд воздействует так необычно.

– Забыла, вот как… Торопилась избавиться от меня и запрыгнуть в постель к Эльберу.

– Да я только хотела с ним объясниться! Я не собиралась обманывать тебя! Мы поговорили, и я ушла. Между нами ничего не произошло.

– Что ж, я почти готова тебе снова поверить. Разбирайся сама со своим беглым рабом, я не стану в это вмешиваться. И вот еще что. Мне может понадобиться твоя помощь. Видишь ли, мне нужны деньги. Много. Я намерена вернуться в Королевства. Средства для этого понадобятся немалые, не считая десятка полностью оснащенных кораблей…

– Все, что у меня есть, – глаза Ликенион расширились и потемнели от жадности, – и все влияние, которым я обладаю в Бельверусе, я готова с радостью употребить на то, чтобы помочь тебе как можно скорее осуществить задуманное!

Соню словно обдало ледяным вихрем, так, что захотелось обхватить себя руками за плечи. Есть два вида наиболее крепких объятий: в пылу неистовой любовной страсти и в яростной, на жизнь, а на смерть, рукопашной схватке. И те, и другие были Соне неплохо знакомы, хотя, положа руку на сердце, стоило признать, что со вторым вариантом ей приходилось сталкиваться куда чаще. Сейчас она почти физически ощутила, как Ликенион старается поймать ее в подобный захват. За лицемерными словами о доверии и готовности помочь звучало почти неприкрытое желание как можно крепче стиснуть удавьи кольца, безжалостно ломая своей предполагаемой жертве кости и выдавливая из него жизнь каплю за каплей. Ну что ж, Соне слишком часто доводилось принимать подобный вызов.

– Значит, я могу считать, что мы договорились? Я не суюсь в твои дела, ты не пытаешься портить мне жизнь, а наши совместные действия направлены на то, чтобы добраться до сокровищ Города? – подвела она итог.