Пленен и опасен - Нидейла Нэльте Страница 46

С детства.

Так же, как с детства ненавидел связь с тем, кто занял его, Эрдана, место. Желал добраться до ублюдка, из-за которого лишился всего, попал в плен! Но только сейчас вдруг осознал, что и Ниссвил был ребёнком.

И пусть он вырос дерьмовым засранцем, но он поступал именно так, как его учили, как требовали от него дерьмовые взрослые.

Как требовал Густав Мерс.

Нет, Эрдан не собирался прощать ему всего, что он вытворял. Но впервые не испытывал жгучей, лютой ненависти.

Тело требовало воды. Он буквально ощущал, как запускается регенерация, как наполняются живительной влагой выжженные клетки.

И всё-таки не мог валяться в бассейне.

Она пришла. Оставила улыбчивого, обаятельного, мило воркующего принца и пришла сюда. Не стала убегать от сложного решения.

Эрдан ведь смог прорвать одну из подчиняющих печатей мастера Ферта. Сделать в ней маленькую дырочку, пустить трещины. И верхнюю печать мастера Троя в своё время тоже прожёг. Ту, которую Трой наложил, когда исчез мастер Ферт, и Эрдана вернули во дворец.

Много позже он обнаружил, что у него есть и иные печати Троя. Что когда-то давно Трой уже оставлял их. Возможно, он и был одной из тех теней, которые до сих пор приходили в детских воспоминаниях.

Проводил какие-то эксперименты? Эрдан не знал, знал только, что это связано с Иш-Ассом.

Он почти не сомневался, что мастер Ферт смог бы снять свои печати, даже если Эльвин откажется снять свои.

У них не было возможности поговорить, и всё же Эрдан ему поверил. Когда-то давно, ещё в крепости, мастер рассказывал о своей дочери. И маленький Эрдан очень хотел с ней познакомиться.

Как, наверное, тяжело было мастеру гладить непослушные волосы мальчишки шершавой ладонью и улыбаться, обещая, что обязательно познакомит их…

За прошедшие два дня Эльвин почти постоянно находилась рядом, а сам Эрдан — в отключке.

Но если бы не эта уверенность, едва ли он рискнул бы открывать Эльвин правду. Уже готов был просить мастера не ждать её решения, а попытаться сделать, что сможет.

И всё же, открыв, испытал удивительное облегчение.

Ему нравилось смотреть на неё, видеть, какие эмоции всё это в ней вызывает.

И сама мысль, что, возможно, удастся освободиться сразу от всех печатей, арканов и рун, опьяняла.

И хотелось, шрес дери, хотелось, чтобы она поверила! Посмотрела на него иначе!

— Какие гарантии тебе нужны, принцесса? — спросил он, остановившись у входа.

Эльвин вздрогнула. Оглянулась.

Она полагала, будто сейчас решает его судьбу. Но это не вызывало в ней удовольствия.

Что Эрдану тоже безумно нравилось.

Он насмотрелся, нажрался до отвращения всех этих хозяев, которые обожали выбивать из него непокорность, постоянно напоминать, что ему никогда не вернуть себе ни положение, ни собственную жизнь.

В её глазах мелькнул страх, и тут же загорелись искры. Такие, что захотелось шагнуть. Сжать руками лицо. Впиться губами в губы — потому что это его выбор! А не те девки, которые встречали его пробуждение из стазиса в последние десять лет. Присланные принцем или регентом.

Хмельной напиток эль.

Девушка поднялась, не отводя взгляда.

— Гарантии, что ты не попытаешься меня убить… снова, — произнесла она. — Отыграться за всё, что тебе сделали… в том числе и с моей помощью. Что поможешь Атавии, если… если не удастся договориться с драконами. Что… прежде чем решать судьбу Ниссвила, ты… выяснишь, кто и почему сделал это с ним. С вами обоими.

Эльвин шагнула к нему. Волосы взметнулись, глаза снова вспыхнули. И он понял — понял, о чём она:

— Ты поклянёшься мне, Эрдан?