Жених, найди мне жениха - Алена Ячменева Страница 45

В ту ночь я то просыпалась от кошмаров, то снова засыпала, видя перед собой совершенно спокойного Алека, подпевающего трекам на моем телефоне. Его мягкое, тихое бормотание с уже привычным рычанием убаюкивало не хуже колыбельной песни. Поэтому просыпаясь в холодном поту от ужаса и видя его профиль, постукивающий по рулю в такт музыке, слыша бормотание, я успокаивалась мгновенно и снова проваливалась в сон.

Проснулась же я в середине следующего дня от того, что Алек остановил машину и вышел из нее. Увидев его удаляющуюся спину, я тут же выскочила следом, на ходу поправляю платок, — оставаться одной в машине после вчерашнего пережитого мной ужаса было страшно.

— Ты куда? — вцепилась я в его руку, останавливая на полпути к ближайшему зданию. Оглядевшись по сторонам, я поняла, что мы уже не во Врале — строения были скорее сельского, чем городского типа, а люди здесь были более грязные и уставшие то ли после трудного рабочего дня, то после нескольких дней в обнимку с бутылкой горячительного.

— Зачем ты вышла? — удивился Алек, увидев меня перед собой и сам принялся поправлять на мне съехавший платок, словно я ребенок. Но эти его незатейливые проявления заботы были очень приятны и от них еще ни разу не хотелось отмахиваться, как, например, от сладких трелей Богдана о любви.

— Куда ты идешь? — снова поинтересовалась я и потерла лицо, чтобы смыть остатки сна.

— Есть хочу, — признался парень, кивая на вывеску забегаловки, к которой держал путь. — Я быстрро что-нибудь прроглочу, возьму с собой еды и поедем дальше. Иди в машину и снова засыпай, — предложил он, но я не последовала его совету, потому что все тело затекло от долго сна в неудобной позе и мне необходимо было размяться.

В придорожной забегаловке, где основным блюдом для продажи был местный самогон, я умылась, привела себя в порядок и села за стол напротив Алека, которому уже вынесли заказ. Парень как всегда невозмутимо жевал, а мне же стало не хорошо при виде кусков мяса, которые исчезали в его пасти.

— Что с тобой? — спросил парень, заметив мой больной и потерянный вид.

— Как думаешь он его съел? — спросила я еле слышно.

— Кого? — не понял он. — Кто?

— Алексий… Алексий съел Богдана?

Алек изобразил несколько приступов рвотных позывов, отвернувшись в сторону от своей тарелки. Это заставило меня встрепенуться.

— Фу! Гадость какая! — поморщился он. — Зачем было говоррить это пррямо за столом! Весь аппетит мне испорртила!

— Я думать ни о чем другом не могу, — призналась я, сидя перед тарелкой с кашей, которую сама же себе заказала, но не в силах даже руку поднять с колен и взять ложку. — Закрываю глаза и вижу это кошмар: как Богдан бежит, а эта тварь следует за ним… и пытается схватить. Раз, другой, третий…

— Если бы Дрракон хотел его поймать, он бы поймал с перрвого рраза, — хмуро ответил Алек, подтянув к себе свою сумку и начав что-то в ней искать. — Он его прросто от тебя отгонял. Я же тебе уже говоррил, что срреди Дрраконов не прринято есть людей, — сказал он серьезно, но мягко, и протянул мне сверток, в котором оказался шоколад. — Не прридумывай глупостей, Василиса, и ешь спокойно. Никому твой Богдан не нужен. Тем более на ужин, — Алек снова изобразил, что ему плохо и неприязненно посмотрел на стоящее перед ним блюдо. — Рреально весь аппетит испорртила.

— Чем я его испортила? — возмутилась я.

— Да это как, если бы я прришел, сел напротив тебя, пока ты ешь, и спрросил: а не съела ли случайно твоя бабушка служанку? — возмутился парень, ковыряясь в тарелке с фаршированным кроликом. — Даже прредставить такое прротивно! А есть после этого…

— Извини, — пробормотала я, сама испытывая неоднозначные чувства после примера, который привел Алек. Однако после его слов мне стало значительно лучше, и я даже взялась за ложку и начала медленно поглощать свой завтракообед.

Алек про потерю аппетита преувеличил, потому что заметив, как я медленно начала шевелить ложкой, сам тоже начал есть. Впрочем, полностью аппетит ко мне не вернулся, и кашу я всю осилить не смогла, зато съела практически весь предложенный Алеком шоколад и вот тогда-то мне стало жить значительно радостнее.