Власть холодного железа - Патриция Бриггз Страница 44

— Кто вы? — спросил он.

— Мерседес Томпсон.

Он бросил на меня острый взгляд.

— Вы не из малого народа.

Я покачала головой.

— Я механик по «фольксвагенам».

На его лице мелькнуло понимание.

— Подопечная Зи?

— Верно.

— Могу я взглянуть на него? — спросил он, протягивая руку к посоху.

Но я не отдала.

— А вы из малого народа?

Его лицо стало холодным и бесстрастным — что само по себе было ответом, верно?

— Малый народ не считает меня своим, — резко ответил он. — Но дед моей матери был из них. Во мне совсем немного от малого народа, только легкая магия прикосновения.

— Что такое магия прикосновения?

— Я могу дотронуться до предмета и узнать, насколько он старый и кому принадлежал раньше. Такого рода вещи.

Я протянула ему посох.

Он взял его и долго осматривал. Наконец покачав головой и вернул мне.

— Никогда раньше его не видел. Только слышал о нем. Это одно из сокровищ фей.

— Для фермера, разводящего овец, может быть, — сухо сказала я.

Он рассмеялся.

— Вы правы, тот самый. Хотя иногда старые вещи способны удивить. Во всяком случае, это магия, на которую они больше неспособны, магия, навсегда меняющая действительность. Поэтому такие вещи малый народ считает драгоценными.

— А о чем, по мнению Теда, вы можете мне рассказать?

Он покачал головой.

— Если вы знаете историю этого шеста, то знаете не меньше меня.

— Так что вам сказало прикосновение к нему?

Он рассмеялся.

— Ничего. Моя магия действует только на обычные предметы. Я просто хотел немного подержать посох. — Он помолчал. — Тед вам сказал, что я могу найти сведения о нем? — Он внимательно посмотрел на меня. — И это не имеет никакого отношения к неприятностям его отца? Конечно, нет. — Глаза его улыбались. — Думаю, я точно знаю, что должен узнать для вас. Чего хотел башковитый Тед. Идемте.

Он провел меня в небольшую нишу, где книги стояли в закрытых шкафах.

— Здесь я держу самое ценное — книги с автографами и старинные редкости.

Он вытащил скамью и встал на нее, чтобы открыть самую верхнюю полку, почти пустую, вероятно, потому что до нее трудно добраться.

С этой полки он снял толстую книгу в светлом кожаном переплете с золотым тиснением.

— Наверно, у вас не найдется тысячи четырехсот долларов, чтобы заплатить за это?

Я сглотнула.

— В данный момент нет. Но за несколько дней я могла бы собрать…

Он покачал головой и протянул мне книгу.

— Не надо. Только обращайтесь с ней бережно и не забудьте вернуть, когда закончите. Книга лежит у меня пять или шесть лет. Не думаю, что на следующей неделе на нее вдруг объявится покупатель.

Я взяла книгу осторожно: не привыкла обращаться с книгами, которые стоят дороже моей машины (конечно, я не хочу сказать, что у меня такая уж дорогая машина). На переплете и на корешке золотом вытиснено название «Сделано магией».

— Я одалживаю вам эту книгу, — медленно заговорил он, тщательно подбирая слова, — потому что в ней немного рассказывается о дорожном посохе… — Он помолчал и со значением добавил: — И еще о кой-каких интересных предметах.

Если посох был украден, могли быть украдены и другие вещи. Я крепче сжала книгу.

— Зи мой друг. — Он закрыл книжный шкаф, слез со скамьи и убрал ее на прежнее место. Потом с явной непоследовательностью небрежно добавил: — Вам, конечно, известно, что некоторые темы нам запрещено обсуждать. Но я знаю, что здесь есть история дорожного посоха. Можете начать с нее. Кажется, она в пятой главе.

— Понимаю.

Он оказывал мне помощь, какую мог, не нарушая правила.

Он провел меня через магазин к выходу.

— Поосторожней с этим посохом.

— Я пытаюсь его вернуть, — ответила я.

Он повернулся и отступил на несколько шагов, не отрывая взгляда от посоха.

— Правда? — тут он тихо рассмеялся, покачал головой и снова пошел к выходу. — Иногда эти старые вещи поступают по-своему.

Он открыл передо мной дверь, и я задержалась на пороге. Если бы он не сказал мне, что отчасти принадлежит к малому народу, я бы поблагодарила его. Но признание долга перед иным может иметь неожиданные последствия. Я достала одну из карточек, напечатанных для меня Гэбриэлем.

— Если у вас будут неприятности с машиной, загляните ко мне. Я работаю в основном с немецкими машинами, но обычно могу заставить хорошо мурлыкать и другие.

Он улыбнулся.

— Может быть. Удачи.

Когда я вернулась, Сэмюэля не было, но он оставил записку, что ушел на работу и что еда в холодильнике.

Я открыла холодильники увидела накрытую фольгой стеклянную банку с энчиладами [43]. Я поела, накормила Медею, вымыла руки и с книгой пошла в гостиную.

Я не думала, что найду в ней страницу с текстом «Вот кто убил О'Доннелла», но все бы ничего, не будь каждая страница этого шестисотстраничного тома исписана от руки поблекшими чернилами, мелким почерком. Но, по крайней мере, по-английски.

Полтора часа спустя я вынуждена была остановиться: в глазах плыло.

Я сразу открыла пятую главу и с трудом одолела примерно десять страниц и три истории. Первая как раз о дорожном посохе, чуть подробнее, чем я прочла в Интернете. Там так же подробно описывался посох. Автор явно принадлежал к малому народу, и я впервые читала книгу, написанную с точки зрения иных.

Вся пятая глава посвящалась вещам вроде дорожного посоха, то есть подаркам малого народа. Если О'Доннелл украл посох, он мог украсть и что-нибудь еще. А убийца, возможно, в свою очередь украл эти вещи у него.

Я отнесла книгу в спальню и положила в сейф с оружием. Не лучшее место для хранения, но вероятность, что ее заберет случайный вор, стала чуть меньше.

Потом я мыла посуду и размышляла о книге. Не столько о ее содержании, сколько о том, что мне пытался сказать о ней Тед.

Человек из книжного магазина сказал, что малый народ высоко ценит эти вещи, пусть даже в современном мире они бесполезны.

Это я могла понять. Для малого народа обладать тем, что связано с утраченной магией, означает силу. Сила для малого народа — это безопасность. Если у иных есть перечень таких волшебных вещей, Серые Повелители могли следить за их сохранностью и распределять среди тех, кого выберут. Но малый народ любит тайны. Не могу себе представить, чтобы иные составили список и передавали его друг другу.