Монохром - Сергей Палий Страница 44

Но организм за многие годы привык быстро реагировать на изменения в окружающей среде. Поэтому я довольно бодро приспособился к волнению палубы.

Пока Зеленый возился с двигателем, прилаживая под кожухом контакты, к рубке подошел Дрой и с важным видом заявил:

— Человек привык считать себя венцом эволюции и острием пищевой цепочки, поэтому превратился в прямоходящего опоссума. Повкусней пожрать и по изобретательней совокупиться — вот и все жизненные цели. Чтобы продолжить развитие, всем нам нужно хорошенько встряхнуть мозги, только мы вечно не до конца к этому готовы. Как думаешь, может, Зона появилась как раз с такой целью?

— Фига ж себе ты задвинул, — обалдел я. — У меня мысли раскорячились.

— Сам посуди, — продолжил он, втискивая в кабинку башку и поглаживая опаленную бровь, — сначала язва возникла в отдельно взятом районе. Как шанкр в паху у сифилитика. А теперь зараза дозрела и собралась в массы. Неспроста ведь такие штуковины нарисовались, которые вокруг себя аномальное поле могут аккумулировать. Сначала ỳгольники эти пресловутые за Периметр ломанутся, а там, глядишь, каждый встречный и поперечный мутазавр сунет под язык правильную цацку и пойдет по окрестным супермаркетам людишек в тележку собирать. К ужину.

— А в чем заключается встряска мозгов? — стараясь уследить за логической нитью тирады, полюбопытствовал я. Или это такая крутая гастрономическая метафора? Дрой наморщил лоб.

— А что, тоже вариант. Если заразу не локализовать, мозги сифилитика сгниют и вытекут через ноздри. Та еще встряска, э?

— Вот именно. И пока нас всех тут не локализовали крылатыми ракетами, хочется добраться до Клондайка в шахте и насобирать ништяков. Ну, типа, старость обеспечить.

— Ты сбил меня с философской волны, — надулся Дрой. — Теперь снова стану думать о приземленных вещах. Это плохо для духовного совершенствования.

— А еще следует молиться, поститься и биться головой о стену, — вставил подошедший Гост.

— И слушать радио «Радонеж», — подхватил я.

— Кстати, в убогом кубрике, который здесь, видимо, принято называть каютой, есть старенький приемник…

— Эй, богохульники, — позвал из-под кожуха Зеленый, — я сейчас попробую завести, а вы… ну кто-нибудь, кто пошустрее… валите на берег. Если мотор зафурычит, надо будет сорвать канат и обратно по сходням заскочить. Тут передачи сбиты, а рычаг застопорен на среднем ходу — сразу попрем вперед. Со скоростями позже разбираться буду.

— Я пойду, — вызвался Лёвка.

Никто возражать не стал. Под прикрытием Дроя парень легко сбежал по доске, остановился у вбитых кольев и помахал нам: мол, готов. Зеленый велел мне встать у штурвала и держать его прямо, а сам опять скрылся в недрах двигательного отсека.

Я подошел к баранке, оплетенной толстой проволокой, взялся за нее обеими руками и почувствовал себя невероятно глупо. Повертел штурвал туда-сюда, преодолевая легкое сопротивление ржавчины. Коричневая труха посыпалась на пол. В передаточном механизме значился люфт, рулевое колесо болталось на добрые пол-оборота в обе стороны. Техника, фиг ли.

Зеленый начал колдовать со стартером. Пару минут из-под кожуха доносились лишь его невнятное бормотание и металлический шорох, а когда нам стало становиться скучно, раздался треск, в утробе корабля застучало, заухало. Во взгляде Госта проскользнуло приятное удивление, Дрой победно вознес над собой дробовик, Лёвка приготовился скидывать швартовый. Баркас вздрогнул, палуба подребезжала несколько секунд, но мотор почти сразу умолк, не успев перейти в рабочий режим.

Гул стих. Эхо стукнулось о противоположный берег и тоже смолкло. Лишь дождь продолжил еле слышно шелестеть по палубе и пускать мириады колечек на воде. Дрой опустил «Потрошитель» и крикнул Зеленому:

— Только попробуй сейчас выдать одну из своих удручающих реплик. Придушу.

Зеленый высунул голову из облака повалившего дыма и успокоил его:

— Напротив, мой диагноз на редкость оптимистичен: парень был прав, двигло в порядке, а главное, стартер рабочий. Изоляция, правда, старая — подгнила чутка. Перемотаю, и тронемся.

— Мотай-мотай, Врунгель, — кивнул Дрой. — Матросня жаждет выйти в открытое море и упиться рому… Оп-ля! Ща бабахну!

Я обернулся на предупреждение, чтобы увидеть, как сталкер прижал приклад к плечу и пальнул по стае слепых псов, вздумавших подобраться к Гавани со стороны пролеска. Грохот выстрела сотряс Тихую Гавань. Дробь взметнула землю рядом с вожаком, и собаки, повизгивая, припустили обратно.

— Надоело по зверью лупить, — расстроенно заявил Дрой и пнул отработанную гильзу за борт. — Жаль, велосипедист сдристнул.

— Эта сентенция тоже относится к теме глобальной встряски мозгов? — улыбнулся я, выглядывая из рубки.

— Ага, — серьезно ответил он.

Зеленый совершил вторую попытку завести двигатель «Федерации». Абсолютно безуспешную. Все ограничилось отрывистым холостым фырканьем и новой порцией дыма.

После этой неудачи он возился под кожухом так долго, что нам уже стало казаться, будто мы прокляты, как ставшая легендой команда баркаса.

Гост уселся на корточки возле входа в каюту и принялся ковыряться в ПДА, подчищая ножом клеммы в гнезде для аккумулятора. Дрой предложил Лёвке пойти попрыгать с мостков, так как оба все равно уже вымокли под этим «гадским дождичком». Парень не отреагировал на паясничество.

— Попытка нумбер три, — наконец провозгласил Зеленый, по уши вымазанный в солидоле. — Скрестите пальцы, покемоны.

Гост, выходя из дремотного состояния, выставил два средних пальца и демонстративно их скрестил.

— Очень смешно, — сказал Зеленый. Гост пожал плечами и признался:

— Когда долго рядом с вами нахожусь, быдлею на глазах.

Третья попытка увенчалась успехом. Поршни громыхнули, из выхлопной трубы стрельнул черный дым вперемешку с солярочной пыльцой, и корабль ожил.

По команде Лёвка распустил канат и, волоча его за собой, взбежал по мосткам на борт. Я, чувствуя, как штурвал завибрировал под руками, крепче вцепился в обмотку и выдерживал руль прямо с учетом неудобного люфта до тех пор, пока не подоспел чумазый капитан.

— Левее прими, — приказал Зеленый и стал возиться с заклинившим рычагом регулировки хода. — Держи носом между краем причала и противоположным берегом. Так, судя по всему, выйдем на фарватер.

«Федерация» медленно, но уверенно набирала скорость. Чихала выхлопная труба, скрипели сочленения, бахали механизмы, но чертов баркас плыл! За кормой бурлила вода, киль рассекал дождевую рябь, а значит, винт создавал достаточную тягу для движения.

Если нам и впрямь удастся на этой колымаге подняться вверх по течению до самой Припяти, то я окончательно уверюсь, что идиотам сопутствует удача.

— Корыто плывет, — не до конца веря самому себе, усмехнулся Гост.