Медвежий замок - Дмитрий Светлов Страница 43

Обед оказался реальным приемом пищи с кисловато-водянистым пивом, горшочками с тушеными овощами, среди которых преобладала брюква, сверху присыпанная мелко нарубленной жирной свининой со шкуркой. Тоска, Норманн вспомнил прочитанный абзац устава: «Члены Ганзейского союза выполняют достойную и полезную роль, ибо в мирное время они сияют среди иных купцов, убеждая их строго следовать справедливым правилам торговли, давая им пример благонравия. Но, когда бедствия обрушиваются, они укрепляют собратьев для битвы и увещевают их помнить, как справедливость, так и гнев кары. Также они должны заботиться и защищать имущество братьев и выполнять свои обязанности бескорыстно с кротким духом. Поэтому Ганза, это особенный Союз, который широко распространился на благо Святой Церкви, а папа радостными глазами осветил и наделил его многими вольностями и привилегиями».

Что это? Ковыряясь оловянной ложкой, гадал Норманн, или показная скромность, или мастер-класс на тему «как принимать гостей». Гадкое пиво начало бурлить в животе, от брюквы пучит – так и не досидишь до конца обеда. Наконец мучения закончились, горшочки опустели. Конрад фон Аттендорн, Эберхард фон Ален и Хинрих Плесков откинулись на спинки стульев с пивом в руке.

– Спасибо за обед! – Норманн счел необходимым поблагодарить за несносное варево.

– Ну что вы! Не стоит благодарности! – по-дружески улыбнулся ганзамистр. – Мы же понимаем, как вам тяжело начинать жизнь на новом месте.

Ушки топориком! О чем это он? Неужели знает про портал! Это хорошо или плохо? Он взял свою кружку и принялся неторопливо пить мелкими глотками. Он не собирался о чем-либо просить, ему не нужны советы, слова благодарности давно сказаны. Молчание стало затягиваться. Хозяева не спеша потягивали пиво, явно ожидая от Норманна каких-то слов. Вот уж фиг вам, надарили подарков, наговорили сладких слов, спасибо и до свидания, отцы-благодетели.

– Я не понял сути слов в Уставе о вольностях и привилегиях, которые дарованы Ганзейскому союзу римским папой.

Сидящий на небольшом отдалении неприметный мужичок без запинки перевел слова.

– Вообще-то сейчас резиденция папы находится в Авиньоне. Не думаю, что надолго, – усмехнулся ганзамистр, неторопливо глотнул пиво и продолжил: – Мы не платим церковную десятину.

– Действительно серьезная привилегия.

– Каждый рыцарь Тевтонского ордена автоматически является членом Ганзейского союза.

– Хороший обмен, и выгодный для Ганзы.

– Мы обязаны строить церкви в городах язычников, а Тевтонский орден мечом усмиряет гордыню невежества.

– Ганза помогает ордену деньгами?

– У нас общая казна, но разные деньги.

– Как-то двусмысленно и непонятно.

– Тевтонский орден собирает с прихожан десятину, содержит церкви и войско, для чего чеканит свои монеты.

– А как же общая казна?

– Мы берем их деньги в рост, снабжаем оружием и предоставляем корабли. За это и орден, и Ганза освобождены от выплаты папской доли.

– Это большие деньги?

– Эдуард Третий ежегодно отвозит в Авиньон десять тысяч золотых ливров, а мы побогаче английского короля.

– Вы подарили мне своих солдат или тевтонцев?

– У нас только городская стража, солдаты в ведении гроссмейстера.

– Я получу сотню пикинеров вместе с рыцарями?

– Почему же, с ними придут полубратья.

Какая-то непонятная хрень, его куда-то втягивают, и ничего не понятно. Снова повисла тишина, изредка слышно только прихлюпывание да мелкие глотки из глиняных кружек.

– Вы привезли много стекла? – спросил Эберхард фон Ален.

– Есть кое-что, я строюсь, нужны люди, продукты и инструмент.

– Мы купим у вас все стекло, а людей и зерно купите в Риге.

– Денег-то хватит?

– Хватит! – дружно захохотали хозяева.

Как так можно жить? Подвалы полны злата-серебра, а сами едят брюкву со свиными шкурками! Тьфу, скряги! Второй-то жизни не будет!

Откуда Руслану Артуровичу Нормашову знать, что на самом деле все совершенно иначе. Земли Пруссии, Германии и Нидерландов превратились в благодатные поля только в двадцатом веке, когда начали кораблями завозить птичий помет с далеких островов Антарктиды. Затем ученый люд разобрался с песками Сахары, которые оказались чистым удобрением под названием фосфат. Пустыня в давние времена была цветущими полями и лугами, солнце высушило почву, но плодородные качества земли никуда не делись. Пыль Сахары повезли десятками тысяч тонн, а до этого Западная Европа жила впроголодь, еды просто не было как таковой. Сушеная треска из Бергена и Холмогор почиталась как лакомство, а селедка оставалась недоступной из-за цен на соль. Крестьяне разводили овец не из-за шерсти, а ради мяса, ибо овцы, как и козы, весьма неприхотливы к корму. Брюкву, репу и капусту ели и короли, и крестьяне – просто-напросто из-за отсутствия другой пищи.

– Вы действительно умеете делать стекло? – спросил Хинрих Плесков.

– Я уже отвечал на этот вопрос, – пожал плечами Норманн.

– В чем же секрет его изготовления?

– В технологии.

– Необходим особенный песок?

– На словах невозможно объяснить, – уклончиво ответил носитель великих секретов.

– Мы пробовали сделать свое стекло – не получилось.

– И не могло получиться, разве что черная хрупкая масса. Для стекла требуется оксид.

Взял и расплавил песок, это из разряда глупых шуток. Даже если повезет случайно найти идеальный кварцевый песок, то в лучшем случае на выходе будет не просто зеленое (бутылочное) стекло, а мутное, «волнистое», внешне как бы пыльное. Во время варки добавляют более десятка различных компонентов, которые обесцвечивают, просветляют и так далее. Было бы просто с изготовлением стекла, так не было бы тайн острова Мурано и угрозы смертной казни за вывоз секрета. Вопрос подкинул идею.

– В следующем году мне потребуются стеклодувы, – внешне безразлично произнес Норманн.

Клюнуло! Еще как клюнуло, даже подпрыгнули, а Конрад фон Аттендорн схватил рождественскую безделицу и принялся крутить в поисках дырочки.

– На стекло надо дуть?

– Нет, его из печи выдувают специальными трубочками.

– Сколько вам надо человек?

– На первое время хватит десяти, но крепких.

Ганзейские главари столпились у стола и принялись обсуждать какие-то секретные вопросы, а Норманн безмятежно откинулся на спинку стула. Организовать производство всяких графинов и бокалов совсем не сложный процесс. Зато за этой ширмой можно начать изготовление блескучих стекляшек, которые так ценятся в этом веке. Второй цех легко прикрыть завесой стеклянных бус и бисера.