Рабыня звёздного императора - Екатерина Дако Страница 43

Но я до сих пор не был уверен, что стоит открывать свою тайну. Не только потому, что это было небезопасно. Я просто старался сдерживаться в отношении своей верховной. По мнению наших лекарей, хозяин не может прикасаться к наполненному носителю. Но...

Почему-то всплыло в голове, сколько недостоверной информации преподносили наши лекари. А вчера я услышал совершенно противоположные взгляды на женский организм. И был уверен, эти врачи говорят правильные вещи. Всё-таки их навыки и знания уже показали себя в деле.

Тогда может наши лекари ошиблись и в этом случае тоже? Может ничего плохого не произойдёт, если случится близость мужчины с заполненной рабыней? Как бы это узнать у Елены, не разоблачив себя и свои цели.

А вдруг это действительно не опасно? Тогда...

От мысли, что я смогу быть с Майей и чувствовать нашу близость эмоционально, по телу разлилась волнительная дрожь. Я был готов многое отдать, только чтобы это когда-нибудь стало реальностью!

Но сейчас главное - держать себя в руках. И лучше отойти от своей верховной на шаг в сторону, иначе я просто могу не удержаться...

**

Гедеор

Я не мог уснуть. События этого дня, наша совместная прогулка стали для меня как призыв к действию. Мне хотелось снова сделать что-то такое, за что Майя посмотрела бы на меня уважительно и с одобрением. Снова что-то поменять в устоявшихся древних порядках нашей галактики...

Мысли кружили вокруг разговора рабынь-врачей о том средстве, которое позволяет отдохнуть женскому организму и не становиться снова сразу носителем. Что это за средство такое чудесное?

Нужно будет завтра спросить об этом Елену. Наверное, она знает лучше других. Только как начать разговор? Если подойти и спросить напрямую, она поймёт, что я подслушивал. А по-другому не получится. Ничего путного в голову не лезло.

Встал и решил пройтись по дворцу, всё равно не усну. Конечно, ноги сами привели меня к Майе. Скорее не только ноги, но и голова, потому что о чём бы я ни думал, краем сознания оценивал, а как на этот посмотрит моя верховная, одобрит или нет.

Ну и просто мне очень хотелось её увидеть. Да и не только увидеть...

Я хотел её, как мужчина хочет женщину. Только не на уровне инстинктов, как было раньше, когда заполнял носитель. Теперь всё было по другому. Теперь я хотел почувствовать её, услышать голос, вдохнуть запах волос, и не просто отметить, что она красива и приятно пахнет, а захлебнуться в эмоциях и восхищении этой потрясающей женщиной. Моей верховной... Моей!..

Зашёл к ней. Майя тревожно спала, чуть вздрагивая во сне. Сел на край ложа, поближе к ней. Смотрел, как движется её грудь в такт дыхания, как трепещут ресницы...

Видимо ей снился напряжённый сон. А мне очень хотелось успокоить её, утешить. Я чувствовал просто физическую необходимость прикоснуться, погладить, обнять...

Не выдержал, поднял руку и положил Майе на плечо. Она не проснулась. Придвинулся ближе и навис над её лицом, впитывая вздохи из полуоткрытых губ. Таких прекрасных, таких манящих...

Сам не понял, как прикоснулся к ним своими губами. Я же уже один раз это делал, тоже целовал во сне. Тогда мне стоило невероятных усилий остановиться и оторваться от своей верховной. Не уверен был, что смогу это сделать сейчас, когда она так сладко выгнулась навстречу моему поцелую и моей руке.

Это было какое-то сумасшествие. Я смял её губы, практически кусая. Потом отступил немного, но Майя сама потянулась за мной, не давая отстраниться. Обвила рукой за шею...

Интересно, если бы она сейчас проснулась, что бы я сказал? Что проходил мимо и просто зашёл выразить приветствие? Сам усмехнулся своим мыслям.

Рядом с ней я становился полным дураком.

Когда-то читал в калипах, что те, кто могут чувствовать, влюбившись, совершают глупые и необдуманные поступки. Вот и я сейчас... Зачем пришёл к Майе? Не мог дождаться утра? Мы бы обязательно увиделись. Но мне было этого мало. Хотелось здесь и сейчас. Увидеть её немедленно, прикоснуться, поцеловать.

Наши губы так и продолжали исследовать друг друга. Так же, как и руки.

Но вдруг Майя высунула язычок и провела им по моей нижней губе. Я знал, что в какой-то момент это может стать невыносимо, но не думал, что задохнусь от такого простого прикосновения. Мой разум отключился полностью, и пришлось даже немного отклониться и прервать поцелуй, чтобы не схватить свою верховную и не наделать глупостей. Лекари ведь говорят, что нельзя...

Мне сейчас совсем не хотелось думать о том, что советуют лекари. Сейчас были только я и она. Нежная, ласковая, желанная до боли.

Очень хотелось прикоснуться к ней. И не через рубашку. Рука сама потянулась к нижнему краю одежды и приподняла его, проведя по стройной ножке. Кожа у Майи была тёплая и какая-то потрясающе нежная. Хотелось гладить её всю, не останавливаясь, хотелось сбросить одежду и смотреть, как мои ладони скользят по ней.

Но я боялся её разбудить. Поэтому посто провёл пальцами по бедру, потом по животику. Мне кажется, или он стал немного выпуклым...

Приложил ладонь внизу живота и почувствовал, как там, глубоко внутри неё в носителе бьётся сердце моего наследника. Нашего наследника...

Это было какое-то чудо. Почему-то раньше я не задумывался, насколько это прекрасно - получить плод слияния нас двоих. А сейчас это приводило одновременно в восторг и трепет...

Рука невольно потянулась ещё выше, заползла под рубашку...

Майя снова выгнулась мне навстречу, шире раскрывая губы. Если я сейчас не остановлюсь, потом может быть поздно!..

Собрал всю волю, но смог сделать движение назад, чтобы потом не жалеть. Убрал со своей шеи её руку, которая притягивала меня к себе. Майя с сожалением застонала, попыталась снова обнять...

Нет, я не могу. Пока не могу...

Сначала я должен поговорить с Еленой...

***

Гедеор

Утром, не выспавшись, отправился в лечебницу. Оказалось, мог сделать это и раньше, потому что и Наталья, и Елена так же, как и я, не спали, а приняли за ночь восемь пациенток.

- Сегодня всем приспичило рожать, - усмехнулась старшая сестра. - И все с какими-то проблемами. Пять кесаревых сделали...

- Кесаревых? - не понял, о чем она.

- Кесарево сечение - это операция, когда женщина не может сама родить.

- Странное название...

- Ну, она названа так, потому что когда-то давно император Цезарь издал закон извлекать детей из животов умерших матерей путём рассечения. Часто удавалось спасти малыша. Потом стали делать и живым женщинам, чтобы спасти обоих.

Вот как? У них такое применяют очень давно, а мы даже сейчас этого не делаем...

- А почему кесарево, если Цезарь? - не понял я ничего с названием.