Метка Зверя: Ассимиляция - Игорь Лебедев Страница 43

Парень чувствовал словно наяву, как зубы собакоголового погружаются в его плоть, сжимаются на кости и с хрустом ломают её, а сон и не думал заканчиваться.

Он хотел закричать, но не смог ни вздохнуть, ни издать даже малейшего звука. Ломов испытал настоящий ужас, а тварь меж тем продолжала свой пир. Неспешно и методично.

Перекусив единственное препятствие, отделяющее его от тела, собакоголовый дернул мордой отбрасывая часть руки в сторону, заставляя её исчезнуть в темноте. Затем он погрузил свою, полностью покрытую темной шерстью ладонь, в грудь Валентина, доставая оттуда что-то и вновь открывая пасть и именно в момент, когда клыки уже готовы были сомкнуться, все закончилось.

В холодном поту парень проснулся на кровати в гостиной и принялся лихорадочно ощупывать руку. На месте. Слава Богу. Это всего лишь сон. Тяжело дыша, он всматривался в каждый темный угол, ожидая, что вот сейчас в одном из них появится та тварь и кошмар продолжится.

Но нет, ничего подобного не произошло. Маленький телевизор все также покоился на тумбочке, украшенный затейливым узором ковер тоже не подавал каких-то признаков жизни, а на двухместной кровати находился только он сам. Старушка ночевала в отдельной комнате.

Уж не ведьма ли она какая часом? Валентин потряс головой отгоняя непрошенные мысли. Ты вообще в своем уме такие предположения делать? Ты в каком веке живешь?

Только парень начал успокаиваться, как в одном из углов раздался тихий шорох. Внимание студента полностью устремилось туда. Валентин почувствовал, как волосы на загривке встали дыбом, а это, то еще ощущенице, уж поверьте. Желудок же казалось, прижался к позвоночнику.

Ломов попытался нащупать хоть что-нибудь вокруг, чем можно было бы защититься, но напрасно. Пульт от телевизора — единственное, что попалось ему под руку.

Когда тихий скрежет повторился, парень метнул в источник звука пульт. Из угла выбежала маленькая тень, тут же скрываясь в следующем. Валентин издал нервный смешок. Так это была всего лишь мышь?

И все-таки вещи разбрасывать нехорошо. Тем более чужие. Поднявшись с кровати парень наклонился над пультом и тут одинокая темная капля устремилась на пол.

Темная? Постойте-ка это не пот. От ночных фонарей немного света просачивалось в комнату и, поднеся к ним правую руку, Валентин отметил, что повязка на руке прокровила.

— Да чтоб тебя! — выругался Ломов, наблюдая как еще одна капля, с полностью промоченной кровью ткани, падает на пол.

Придерживая одну руку другой, чтобы случайная капля не испачкала хозяйский ковер, Валентин направился в ванную. Содрав с себя тряпку, что сосед ранее использовал вместо бинта, парень промыл участок проточной водой и оценил ситуацию, а была она, мягко говоря, хреновой.

На руке красовалась тройка волдырей неприятного, темно-желтого цвета. Все-таки заражения избежать не удалось. Аккуратно надавив на один из них подушечкой пальца, парень ощутил боль и легкое облегчение от покидающей тело струйки красно-желтой жидкости.

С этим требовалось что-то делать и чем скорее, тем лучше. Хорошо это или нет, но именно наличие незаживающей трофической язвы у Игорька, за годы проживания под одной крышей, позволило Валентину запомнить назубок порядок действий при обработке подобных ран.

К счастью баба Даша оказалась запасливой. Видимо возраст нехило так сказался на её здоровье. В холодильнике обнаружился как хлоргексидин, так и мирамистин с перекисью водорода. Для полного «счастья» не хватало лишь левомеколя или левосина, но и так неплохо.

Взяв все это добро, вместе с кухонным ножом в ванную Валентин приступил к процедуре. Подержав нож под горячей водой, парень облил его раствором хлоргексидина и поднес к первому волдырю, как позади раздались шаркающие шаги, заставив его напрячься.

— Не спится? — раздался голос за спиной, заставив парня вздрогнуть так сильно, что он едва не проколол себе руку ножом. Обернувшись, он увидел в дверях хозяйку.

— Это вы Дарья Степановна — с облегчением произнес студент — не пугайте так, пожалуйста. Я ведь чуть Богу душу не отдал.

— А нож тебе зачем? — с подозрением в голосе спросила она.

Шагнув в сторону от раковины, студент продемонстрировал как сами раны, так и разложенные рядом с краном антисептики и пояснил:

— Рука заболела, вот перемотать решил — сказал парень и, подумав, добавил — Прошу прощения, что без спросу взял. Не хотел будить посреди ночи. Не волнуйтесь. Идите спать.

Вновь окинув его взглядом, Дарья Степановна медленно кивнула и отправилась в комнату.

Выдохнув, Ломов вернулся к прерванной процедуре, вновь поднеся нож к волдырю. Аккуратно, аккуратно… приговаривал про себя студент. Левая рука слегка подрагивала. Во-первых, из-за характера процедуры, а во-вторых, было банально непривычно держать в ней что-либо.

— Если бессонница будет мучать, можешь телевизор включить. Я все равно уже не засну.

Идеально выверившая время хозяйка подала голос именно тогда, когда он уже коснулся болезненного участка. Рука соскользнула, и лезвие погрузилось на добрый сантиметр внутрь.

— Спасибо вам Дарья Степановна — сквозь зубы поблагодарил Валентин силясь не закричать.

Не обращая внимания на кровоточащую рану, парень споро вскрыл оставшиеся волдыри, после чего, тщательно промыв углубления, остановил кровотечение перекисью, напоследок брызнув мирамистином. Теперь осталось лишь приложить мазь, которой не было.

Стерильного бинта у бабушки тоже не оказалось, пришлось обходиться обычным. Оставалось лишь надеяться, что и так сойдет.

Вернувшись в комнату, парень осмотрел темное пятно на некогда светлом пододеяльнике и понял, что умудрился заляпать и его и простыню. Блеск! И как теперь перед хозяйкой объясняться прикажете? Ладно. С этим он разберется утром, а пока спать.

Очнулся парень, будучи вновь окруженным темным пространством.

— Снова осознанное сновидение? — вопросил он в пустоту. В этот раз он уже не стал вертеть головой по сторонам. Все равно без толку. Еще пару раз и он начнет привыкать к этому месту.

Ответом ему послужили загоревшиеся впереди желтые глаза и нарастающее рычание. Сглотнув, парень выставил перед собой руку, отступая назад, зверь же неумолимо приближался.

— Нет-нет-нет-нет! НЕ НАДО! — только и успел сказать Валентин, прежде чем челюсти собакоголового вновь сомкнулись на его руке, разом перекусывая её.

Как и в прошлый раз, пытка на этом не закончилась, и чудовище нарочито медленно стало пожирать его заживо. Он же лежа на спине и будучи придавленной этой без малого стокилограммовой тушей абсолютно ничего не мог противопоставить ей.

Ощущение собственной беспомощности пробудило в душе неведомый доселе гнев. Вот только гнев – плохой советчик. Попытка замахнуться оставшейся рукой лишь усилила страдания парня, когда собакоголовый, не пойми как умудрившийся выгнуть так шею, без затей откусил его кулак.