Воздаяние - Тарас Асачёв Страница 41

Дверь открылась и задела маленький колокольчик. Редкие люди повернулись и посмотрели на меня. Мирия была тут же, в своем сером плаще с капюшоном. Продавец тоже меня заметил и отправил своего помощника ко мне, пока он пробивался к самому частому покупателю, я ужа приобнял Мирию и посмотрел на корзинку в ее руках. Занятно, купила все что надо. Вечером будет пир!

— Доброго вам дня, господин Палач. — расплылся в улыбке помощник торговца, парнишка лет пятнадцати-шестнадцати. Славный малый с крупицей света в душе.

— Доброго. Вам уже привезли «супный лист»? — имеется в виду лист «лавровый», но тут его почему-то называли иначе.

— Только вчера к ночи. — закивал парень. — Будете брать?

— Конечно. Среднюю гирю, взвесь, пожалуйста.

— Один момент. — поклонился помощник и убежал к стойке.

— Ты нашел меня. — тихо сказала моя жена.

— А куда ты денешься. Здесь ты все взяла?

— Нет. Я всего три серебряных монеты взяла, и они уже кончились.

— Не проблема, сейчас этот вернется, закажешь, чего не хватает….

Мы вышли из торгового дома, обеднев на тридцать медяков в долг короне, но, безусловно, довольные. Мирия радовалась моему приходу, а я радовался ей. Просто так, потому что нет у нас сейчас проблем, и будем надеяться, что не появятся. Уже дома я предался своему любимому делу — готовке. Тянуть до Кампфа было не надо, чтобы сварить банальные пельмени. По завершению создания кулинарного изыска, я начал подозревать Рона в наличии у него сверхспособностей, так как стоило мне снять кастрюлю с огня, как монах постучал в дверь. Открыла ему Мирия и пригласила внутрь. От этого он даже не сразу начал всех оскорблять, но потом сориентировался.

— Злобное семейство снова варит свои чудовищные отвары. А доброго монаха никто не позвал. — обиделся Рон.

— Судя по твоему нюху это и не нужно. Кушать будешь? — обратился я к монаху.

— Сначала работа. Завтра тебе надлежит выйти на эшафот. — он вынул из рясы три сложенных листа. — Все твари, как и ты. Двое убийц, что напали на держателя Греховного дома. И один душегуб, что за это посмел заплатить.

— Ясно, что-то еще?

— Бездушная тварь! Тебе лишь бы смерть и убийства обсуждать! А накормить святого человека это что? Не важно? — он повернулся к улыбающейся Мирии. — Злобная ведьма, как ты с ним вообще можешь жить?

— Сытно. — хитро и медленно ответила жена. Ай, молодец! Будет тебе бонус, за такой подкол. Рон даже не нашел что сказать и просто уставился в стол. Я подсунул ему под нос тарелку с пельмешками и сметаной.

— Это чего? — недоверчиво спросил Рон и потыкал пельмешки ложкой.

— Это святость, окутывающая нежнейшую свиную шейку под прохладной сметаной от верной прихожанки. — Мирия стала хихикать от этих слов.

— Свят-свят-свят! Наконец-то ты стал готовить достойно и праведно! А главное все называть благозвучно. — Рон не удержался и закинул горячий пельмень в рот, поморщился от жара, пару раз вздохнул через рот, а потом блаженно улыбнулся. — Вот прибудет в наш Старгольд Пресветлая, я попрошу заменить нашего повара на тебя. На этом мою жизнь можно закончить, большего блага для своего храма я просто не в силах сделать.

— Только через мой труп. — ответила Мирия и приняла свою тарелку, где пельменей было в четыре раза меньше чем у Рона.

— Только не отвечай. — предостерёг я Рона, видя как он уже набрал в грудь воздуха.

— Я вот удивляюсь. Владислав, ты палач, страх и ужас нашего доброго и, безусловно, прекрасного города, ты часть карающей системы короля. И ты выбрал ведьму? Ладно, я даже могу проглотить это, так как ты прекрасно для меня готовишь. Но вы ведьма! Зачем вам этот страх? Я много смотрю, вы не похожи на ведьм, что мне приходилось видеть ранее. Если бы я не знал правды, вы легко обманули бы даже меня. Но что вас связывает? Кто мне ответит? — все-таки не выдержал монах и вывалил на нас давно сформированный вопрос. Мирия улыбнулась и погладила мое плечо.

— Он настоящий мужчина. Он спас бедную девушку и покорил ее сердце. — сказала она.

— А я прекрасно разбираюсь в людях. — добавил я и перехватил ее руку и слегка сжал ее.

— Фу, только не продолжайте. — замахал Рон руками. — Давайте лучше поедим молча.

Мы поддержали предложение, и недолгое время предавались приятным моментам. Чуть позже к нам присоединился Борис и на лету выхватил у меня пельмень прямо с вилки. Я спорить не стал и просто отложил часть своей порции на отдельное блюдечко.

— И еще эта птица. — не смог умолчать Рон.

— Борис! — поднял я палец вверх.

— Ты мне не нр-р-равишься! — сразу гаркнул ворон.

— Ладно, тут вопросов нет. Вы отлично друг другу подходите. — добавил Рон и заглотил последний пельмень. — Благодарю вас за гостеприимство. Я зайду завтра, когда будут вести о приезде нашей Пресветлой.

— Иди с Тиром. — отозвался я и проводил Рона взглядом.

— Что ты имел ввиду, когда говорил о том, что разбираешься в людях? — заискивающе спросила Мирия.

— Мир-р-рия Хельская — Жена палача, воевода ар-р-рмий. Ведьма. Мы помним ее, за любовь к людям и ее желание быть любимой. — разразился Борис и сходу получил от меня ложкой по клюву.

— Что?!! — вскрикнула моя любимая и выскочила из-за стола. Я попытался поймать ее, но она ловко увернулась. — Что это значит? Ты знаешь о моей смерти?!! — она отступила к выходу, лицо ее побледнело, а ее полог стал собираться вокруг.

— Стой. — спокойно сказал я. — Не горячись. Сядь обратно и выслушай все. — Мирия очень осторожно вернулась за стол и отодвинулась от меня. — Борис.

— Ты Дур-р-рак!

— Не это. — строже посмотрел я на героя.

— Палач — Пер-р-рвый пр-р-равитель в гор-р-роде. Мы помним его, по его стр-р-ремлению к жизни и свободе для людей. Мир-р-рия Хельская — Жена палача, воевода ар-р-рмий. Ведьма. Мы помним ее, за любовь к людям и ее желание быть любимой. Селена — Дочь палача, любимица гор-р-рода. Мы помним ее, за стр-р-расть и р-р-радость, что она несла людям. Памяти им мы платим слезами, судьба нам дар-р-рована ими. Мы овцы в стаде любимых и сильных. Мы помним пр-р-ришедших и павших за нас, и тьма благодар-р-рит за это нас. — выдал ворон и стал спешно пить из моего стакана, вследствие чего он его опрокинул.

— Когда? — тихо сказала Мирия и погладила мою руку.

— Через сто лет….

Следующие три дня жизнь ничем интересным не отличалась. Мирия все больше выспрашивала меня и крайне негодовала из-за всех моих мытарств. Пару раз я слышал ревность в ее вопросах, когда она спрашивала меня о себе самой, но из другой жизни. Но все было нормально. Она уже поняла, что я в курсе ее беременности, поэтому она входила в роль немного неуравновешенной беременной леди, что хочет безалкогольный глинтвейн и пельмени без теста. Мы и это пережили. А потом Рон объявил «благую» весть — завтра прибудет Патриарша….