Призрачная страна - Алисон Ноэль Страница 41

— Подумаем об этом, когда придет время. Прости, я должен былраньше тебе сказать.

Я смотрю в его глаза и понимаю, что это ничего бы неизменило. Вспоминаю тот день, когда Деймен впервые рассказал мне о бессмертии.Он честно предупредил, что я никогда не смогу перейти через мост, никогда неувижу родителей и сестру. А я все равно согласилась. Отгоняла от себя мрачныемысли. Думала — как-нибудь найду лазейку, сумею обойти запрет. Готова была вчем угодно себя убедить, лишь бы только быть с ним вечно. И сейчас ничего неизменилось.

Хоть я и не представляю, что скажу Сабине и как объяснюдрузьям наше неожиданное дезертирство, в конечном итоге я хочу только одного:быть с Дейменом. Иначе моя жизнь не будет полной.

— Нам будет хорошо, Эвер. Обещаю. Ты ни в чем не будешьиспытывать нужды и никогда больше не будешь скучать — особенно когда поймешьбесконечные возможности всего сущего. Правда, тесных связей у нас с кем неможет быть, кроме как друг с другом. Тут ничего не поделаешь. Нет никаких«лазеек». Это просто неизбежность.

Я киваю, глубоко вздохнув. Когда мы только познакомились,Деймен сказал, что плохо умеет прощаться.

Он улыбается в ответ на мои мысли.

— Вот-вот. Кажется, что, когда привыкнешь, станет лучше, нолучше не становится. Обычно я стараюсь просто исчезнуть, чтобы вообще обойтисьбез прощаний. Так легче.

— Тебе, может быть, и легче, а тем, кто остается?

Деймен, кивнув, поднимается на ноги и тянет меня за собой.

— Что тут скажешь? Я жалкий эгоист.

— Я не это хотела сказать! Просто...

— Пожалуйста, не надо меня защищать. Я знаю, что я такое. Покрайней мере таким я был раньше.

Он ведет меня прочь от картин, ради которых пришел, я еще неготова уходить. Человек, который, как Деймен, отказался от своей главнойстрасти, вот так просто взял и все бросил, заслуживает второго шанса. Явыпускаю его руку, зажмуриваюсь и материализую громадный холст, набор кистей,палитру с множеством красок и все, что еще может понадобиться художнику.Тороплюсь, пока Деймен не успел меня остановить.

— Что это? — Он с изумлением смотрит на мольберт.

— Давно ты, видно, не рисовал, если не узнаешь орудияживописца! — улыбаюсь я.

Он смотрит на меня неподвижным напряженным взглядом, но и яне отвожу глаза.

— Я подумала, что тебе будет приятно написать картину рядомс произведениями своих друзей.

Деймен берет кисть и задумчиво вертит ее в руках, а я продолжаю:

— Ты сказал, мы можем делать все, что захотим, так? Вроде тысобирался мне доказать, что обычные правила для нас не существуют?

Он смотрит на меня настороженно, хотя уже готов сдаться.

— А если так, то, по-моему, ты должен написать картину —здесь. Создай нечто прекрасное, великое, что сохранится надолго. Когда тызакончишь, мы повесим ее рядом с работами твоих друзей. Без подписи, конечно.

— Я уже давно не стремлюсь к славе, — говорит Деймен, и вего глазах разгорается свет.

— Вот и хорошо. — Я киваю на пустой и чистый холст. —Значит, я увижу работу бескорыстного гения. — Положив руку Деймену на плечо, яподталкиваю его локтем. — Начинай, что ли? В отличие от нас, эта ночь небессмертна.