Чужая судьба - Екатерина Котлярова Страница 41

— Ты действительно думаешь, что он может меня заменить? — жёстко спросил Яромар, обхватывая пальцами Ленин подбородок. — Рядом с ним тебе лучше, чем со мной? — мужчина с силой сжал пальцы.

Завтра там точно останутся синяки. Лена смотрела в знакомые золотые глаза и дрожала. Дрожала от страха и возбуждения. Девушка видела, что мужчина зол. Очень зол.

— Я тебя спрашиваю, воробушек, — почти ласково сказал Яромар.

Лена лишь с силой зажмурила глаза и всеми силами попыталась избежать контакта глаз. Слишком прожигающим он был. Казалось, что Яромар чувствовал каждую её эмоцию.

— Я не отпущу тебя, Ленсаноэль! Неужели ты веришь в то, что этот дракон сможет стереть мои прикосновения? Нет, — сам же ответил он. — Никто и никогда не сможет заменить меня. Ни один мужчина не сможет заставить тебя так сладко стонать в его объятьях. Потому что ты моя, — искушающий шёпот пробирал до мурашек.

Лена начала извиваться в руках мужчины, стараясь избавиться от веса его тела. Но Яромар не позволил. Левой рукой он с силой дёрнул юбку, и та с треском порвалась. Лена вскрикнула и испуганно распахнула голубые глаза. Умоляюще она смотрела в горящие голодным, первобытным желанием очи Яромара. Она сама не понимала, чего желала — чтобы мужчина её отпустил или же чтобы продолжал свои бесстыдные ласки. Но Яромар решил за неё, следом за юбкой дёргая полупрозрачную ткань трусиков. Холодный воздух коснулся влажных лепестков. Лена с силой сжала ноги, сгорая от смущения. Никто, ни один мужчина не видел её такой раскрытой. Такой бесстыдно развратной. Такой беззащитной. Но горячая ладонь мужчины оказалась проворной. Ласково, но настойчиво Яромар скользнул пальцами меж сведённых бёдер.

— Ты уже желаешь меня, воробушек, — жарко выдохнул он в шею.

Один палец без предупреждения проскользнул внутрь, и девушка вскрикнула от неожиданно ярких ощущений. Наслаждение волной прошлось по телу, и Лена выгнулась дугой на кровати.

— Вот так, девочка моя. Сладкая моя, — шептал он, почти касаясь губами её губ.

Второй его палец проскользнул внутрь и начал быстро двигаться, даря невиданное ранее удовольствие. Лена застонал в голос. Громко. Надсадно. Горячие иголочки впились в тело. Но особо много их было в груди. Там, внутри, куда не заглянет человеческий глаз. Горячий, щекочущий комок счастья, смешанный с отчаяньем. Все чувства искали выход. Лена уже физически не могла держать в себе всю эту любовь. Это наслаждение. И эту боль. Её голова металась по подушке из стороны в сторону. Лена почувствовала, как горячая волна проходит по телу, концентрируясь внизу живота. Девушка поджала пальчики на ногах, жмуря глаза и ожидая разрядки. Безумно яркой. Сильной. Сладкой.

Но неожиданно пальцы исчезли и Ленсаноэль тихонечко захныкала. Тело томилось, ожидая продолжения сладких пыток. Не успела Лена опомниться, как её руки оказались перехвачены атласной лентой и привязаны к изголовью кровати. Прохладная ткань, заменившая обжигающие ладони, вызвала новую волну мурашек и заставила Леночку поёжиться.

— Что ты делаешь? — спросила Лена сорванным голосом.

— Показываю тебе, что ты моя, — Яромар разорвал блузку на её груди. Абсолютно по-варварски. Как первобытный человек. Следом отправился кружевной лифчик, с лёгким клацаньем приземляясь на пол.

— Ты потрясающе прекрасна, — начал шептать мужчина, проводя кончиками пальцев по её телу.

Его нос коснулся изгиба шеи и начал медленно скользить вниз. Лена глянула в его лицо и, на миг, ей стало страшно. Он вдыхал её запах, чуть закатив глаза. Он нюхал её. Он дышал ею.

Возбуждение достигло самого пика. Лену начала бить крупная, неподдающаяся контролю дрожь. Она попыталась сжать ножки, чтобы хоть как-то унять напряжение, но сильные руки Яромара не позволили. Девушка не заметила, откуда он взял пиалу с жидким душистым мёдом. Макнув в сосуд указательный палец, мужчина проводит сладостью по тонкой шее. Яромар зачарованно смотрит на то, как его пальцы оставляют блестящий след на прозрачной, как пергамент коже. Учащённый, заполошно бьющийся пульс под руками вызывал страх. Страх навредить, оставить синяки, сделать больно. Слишком хрупким оказался его воробушек. Злость и жгучая ревность сменяются нежностью и трепетностью. Носа Лены коснулся цветочный запах мёда. Палец Яромара вновь зачерпнул сладости и с шеи начал опускаться ниже, выводя на коже узоры. По ключицам, по плечикам, обводя две звёздочки родинок, по холмикам округлой груди, а затем ниже, к впалому животику и пупку. Лена чувственно вздрагивала от каждого нежного, как крылья бабочки прикосновения. Яромар склонился ниже и, глядя прямо в бушующий океан глаз, подул на кожу. А затем начинал слизывать мёд с шеи. Урча, как кот.