Проклятие мертвых Богов - Маргарет Уэйс Страница 40

Таверна, если, конечно, это заведение можно было именовать таким словом, находилась внутри перевернутого корабля, выброшенного на берег во время шторма. Называлась она «Бригантина», хотя местные величали ее «Рыгантиной».

«Рыгантина» соответствовала своему названию. Там не было столов, не было стульев, не было окон. Посетители заведения стояли кучкой рядом с барной стойкой, сколоченной из нескольких гнилых балок, или же сидели на перевернутых ящиках из-под овощей. Единственный свет пробивался в дыры вдоль киля вместе с тоненькими струйками свежего воздуха, которые безуспешно пытались одержать победу в борьбе со смрадом, сочетавшим в себе запахи «гномьей водки», мочи и блевотины. Захаживали в «Рыгантину» в основном те, кого вышвыривали из всех прочих мест.

Рис с Пасленом сидели на ящиках, поставленных как можно ближе к дыре в корпусе, но в итоге даже кендер признал, что запах почти отбил у него аппетит. Атта постоянно поводила носом, втягивала воздух и чихала.

Мало того что здесь не было ни столов, ни окон, еще здесь не было ни смеха, ни веселья. Хозяин бара разливал сомнительную жидкость в помятые жестяные кружки, спасенные после кораблекрушения, заявляя, что это «гномья водка», но, очевидно, это была вовсе не она. Посетители по большей части только пили без закуски, поглощенные собственными невзгодами, и бессмысленными глазами наблюдали за крысами, бегающими по полу, — одним лишь крысам здесь и было весело, пока они не заметили Атту. Поскольку Атте было запрещено охотиться на них, она только следила за грызунами прищуренными глазами и утробно ворчала, когда какая-нибудь тварь оказывалась слишком близко.

Одним из посетителей, пьющих здесь сегодня, был Ллеу.

Рис с Пасленом на короткое время потеряли его след, затем, совершенно случайно снова нашли — Ллеу двигался из Утехи на юг, а не на восток. Они проследили за ним до города Новый Порт, расположенного в Новой Гавани на южном побережье Нового моря. Рис не понимал, почему брат движется на юг, в то время как остальные Возлюбленные идут на восток. Ответ на свой вопрос он получил в Новом Порту. Ллеу оплатил место на корабле, отправляющемся через несколько дней в город Устричный.

Отыскать Ллеу было несложно. Рис просто ходил от одного бара с дурной репутацией к другому бару с дурной репутацией, описывая брата хозяевам заведений. В Новом Порту они нашли его с третьей попытки.

Хозяева всегда запоминали Ллеу, поскольку он отличался от всех прочих посетителей, в основном изможденных рабов «гномьей водки», которая правила их жизнями. Эти «пленники гномов», как их называли, обычно были худосочными и бледными, поскольку алкоголь был им и едой, и питьем, глаза у них были тусклые, щеки ввалившиеся. Ллеу же, наоборот, был здоровым и бодрым, симпатичным и жизнерадостным. Он давным-давно избавился от одеяний жреца Кири-Джолита и ходил теперь в рубахе и камзоле, кожаных сапогах и вязаных чулках — такой костюм носили обычно молодые люди благородного происхождения.

Ллеу, видимо, каким-то образом сумел разжиться деньгами, поскольку его одежда была хорошо пошита, и он отсчитал немалую сумму за право проезда на корабле. Надо полагать, какая-то из его жертв оказалась богатой. Если же нет, значит, он где-то украл деньги, что тоже не вызывало удивления. Все-таки Ллеу было нечего бояться закона, скорее судьи испытали бы немалое потрясение, пытаясь повесить его.

Когда Рис вошел в «Рыгантину», Ллеу посмотрел на него и отвернулся. В его пустых глазах не отразилось узнавания. Ллеу не помнил Риса, не помнил ничего. Он знал собственное имя — и это все. Наверное, Чемош сказал ему, кто он такой. Но тот человек, которым он был, исчез навсегда.

Прочие посетители таверны были полностью поглощены выпивкой и не желали общаться с чужаком, поэтому Ллеу поддерживал жизнерадостную беседу с самим собой. Он похвалялся своей способностью бражничать и женщинами, которые кидались ему на шею. Он смеялся собственным шуткам и распевал непристойные песни, а у Риса щемило сердце. Ллеу пил, пока у него не кончились деньги, после чего он попытался открыть у хозяина кредит. Тот, однако, в долг не наливал, но Ллеу все равно продолжал сидеть, зажав кружку в руке.

Так и прошел весь день. Ллеу время от времени забывал, что пить ему нечего, и подносил кружку ко рту. Обнаружив, что та пуста, он принимался колотить жестянкой по ящику и громким голосом требовал еще выпивки. Хозяин таверны, знавший, что денег у этого посетителя больше нет, просто не обращал на него внимания. Ллеу продолжал колотить по ящику, пока не забывал, зачем он это делает, после чего отставлял кружку. Спустя некоторое время он снова ее поднимал и требовал выпивки.

Рис сидел, наблюдая за существом, которое некогда было его братом, и время от времени делал вид, будто пригубливает пойло, — заказать выпивку пришлось, чтобы успокоить хозяина таверны. Паслен сначала скучал, а потом принялся метать в крыс сушеные фасолины, которые обнаружил в каком-то старом мешке, засунутом внутрь ящика, на котором сидел. У кендера оказалась рогатка (Рис не стал спрашивать, откуда она взялась), и, хотя сначала Паслен промахивался, через некоторое время у него начало неплохо получаться. Он попадал фасолиной в крысу с двадцати шагов, и зверек кубарем катился по грязному полу, переворачиваясь через голову. Однако через некоторое время это занятие кендеру наскучило. Умные крысы сидели теперь по своим норам, к тому же у него кончилась фасоль.

— Рис, — позвал Паслен, складывая рогатку и засовывая за пояс. — Пора бы поужинать.