Чаша любви - Филис Кристина Каст Страница 40

«Кожа до сих пор горит от болезненного укуса. Проклятая птица клюнула меня?»

«Опусти глаза», – услышала охотница, посмотрела вниз и увидела камень.

Его сине-зеленый яркий цвет выделялся на фоне серого сланца, напоминал оазис в мрачной пустыне. Кентаврийка подняла камень и удивилась яркой окраске, гладкости, теплому прикосновению к коже. Он о чем-то напоминал ей.

Птица, кружащая над ней, снова закричала, и Бригид вскинула голову.

«Ты нужна ему».

– Кому? – вслух спросила Бригид.

Голос в ее голове внезапно сменился криком: «Лайэм!»

Бригид сунула бирюзовый камень во внутренний карман и пустилась в осторожный галоп. Спеша к Лайэму, она ощущала, как твердый круглый камень давил на нежную кожу груди.

Стены и усилившийся ветер приглушили звук ее копыт, когда кентаврийка скользнула за резкий поворот и стала осторожно двигаться по скользкому основанию прохода. Крылатого мальчика нигде не было.

– Лайэм! – крикнула охотница.

Имя мальчика оглушительным эхом отразилось от стен и вернулось к ней как полузабытое воспоминание.

«Во имя Богини! У меня ведь было плохое предчувствие! Я ни за что не должна была позволять ребенку отделяться от отдыхающей группы. Мы с Кухулином договорились о том, что очень важно держаться всем вместе. Кто знает, сколько опасностей скрыто в этих суровых горах? Потом прилетел ястреб, и голос предупредил меня, что я нужна Лайэму. Во имя серебряного нагрудника Богини, что все это значит? Где же мальчик? Куда он убежал? Я и представить себе не могла, что он так быстро движется».

Она обогнула кучу камней и щебня, споткнулась, но удержалась на ногах. Кентаврийка стиснула зубы и прибавила шагу, мысленно проклиная эту чертову тропу.

Проход снова резко ушел направо. Охотница выскочила за поворот и едва не поскользнулась на гладких камнях. В этом месте расщелина была шире, в ряд могли пройти несколько кентавров. Землю беспорядочно усеивали серые валуны, и Бригид приходилось лавировать между ними.

Она почувствовала, что кто-то наблюдает за ней, инстинктивно вскинула лук и посмотрела наверх. Кентаврийку окатило волной облегчения. Прямо над ней виднелась фигурка Лайэма. На краю пропасти торчали его макушка и кончики крыльев. Мальчик заметил, что охотница смотрит на него, и весело замахал ей. Бригид вздохнула и опустила лук. Этот негодник был слишком далеко, чтобы ее услышать, поэтому она подняла руку и показала, чтобы он спускался.

«Что хотела сказать мне чертова птица? С Лайэмом все в полном порядке. Или ястреб предупреждал о том, что может случиться позже? – Охотница с опаской бросила взгляд на мрачный проход. – Кто знает, какой враг скрывается в этих горах? Сиара что-то почувствовала, и это насторожило ее. Может, кругом рыскают беспокойные души демонов, предков ее народа? Они вполне могут с удовольствием учинить какие-нибудь козни. Бирюзовый камень вдавливается в грудь. Может, я просто вообразила себе, что он теплый? – Она заставила себя не думать об этом. – Потом. Когда дети благополучно доберутся до замка Маккаллан, у меня будет время подумать о странностях этого дня и о знакомстве с царством духов, которое слишком часто напоминало о себе во время этого путешествия».

Кожа охотницы вдруг дернулась так, словно с неба упал еще один камень. Внезапно она все поняла, и у нее перехватило дыхание.

«Сиара говорила, что надо быть осторожнее, выражая свои желания царству духов. – Сине-зеленый камень прижался к ее груди и излучал тепло, посылал сквозь тело поток знания. – Это и есть тот самый ловец душ, подаренный мне духом-проводником».

От этой мысли у кентаврийки закружилась голова.

– Потом! – строго повторила она себе, встряхнулась и взглянула на серую стену, пытаясь рассмотреть Лайэма, который то показывался из тени, то снова скрывался из виду.

«Мне надо забыть о диких козлах и вернуть Лайэма к остальной части группы. Уже становится поздно. Обо мне будут волноваться, да и отсутствие мальчика тоже вскоре обнаружится».

Бригид скорчила гримаску, представляя себе, что скажет Кухулин, когда она вернется вместе с Лайэмом, щебечущим о том, что он ее ученик и помогал ей во время охоты.

Она заметила движение на выступе. Лайэма внезапно стало видно. Крылатая фигурка ясно вырисовывалась а фоне сине-серого неба, пока он карабкался к ней.

Бригид открыла рот, чтобы напомнить ему об осторожности, хотя и видела, что ребенок чувствовал себя на высоте так же прекрасно, как и чертовы неуловимые козлы. Но она не успела вымолвить ни слова.

День жестоко разорвался на части.

Охотница услышала знакомое протяжное пение выпущенной стрелы и не раздумывая, чисто инстинктивно бросилась вперед:

– Лайэм! Ложись!

Мальчик застыл, расправив крылья, балансируя на краю выступа. Он выглядел как перепуганная статуя. Легкая цель. Черная стрела вонзилась в его правое крыло.

– Нет! – завопила Бригид, но ее заглушил болезненный крик ребенка.

Мальчик рухнул. Раненое крыло падало с края пропасти. Лайэм почти наполовину свесился вниз.

«Богиня! Он сейчас упадет!»

Копыта охотницы вонзились в серый сланец. Высекая искры, она ринулась через лабиринт валунов, скорее чувствуя дорогу, чем глядя на нее, потому что не могла оторвать взор от Лайэма. Охотница пылко, но молча молила Эпону, чтобы стрелы больше не летели, иначе мальчик сорвется вниз и разобьется.

– Держись! Я иду! Не двигайся! – кричала она ему.

Крик ястреба донесся сверху, с противоположной стены прохода. Бригид отвела глаза от Лайэма и увидела, что птица, похожая на золотую стрелу, носилась над головой воина, одетого в темную одежду. Человек опустил лук и поднял обе руки, чтобы прикрыть голову, избежать когтей птицы.

– Он же ребенок, идиот! – заорала Бригид.

Она видела, что воин повернул голову в ее направлении и вздрогнул от явного изумления, но у кентаврийки не было на него времени. Она верила, что ястреб помешает лучнику выпустить следующую стрелу. Охотница была нужна Лайэму.

Она остановилась прямо под тем местом, где лежал мальчик.

– Все будет хорошо, – крикнула ему Бригид, отчаянно осматривая каменную стену в поисках узкой тропы, по которой проходили козлы.

Рыдания Лайэма эхом отражались от стен. Вот! Тропа, грубо вырубленная в скале, начиналась примерно на высоте в половину лошадиного роста. Охотница подошла ближе и выплюнула проклятие. Чертова дорожка была всего две ладони в ширину! Кентаврийка проследила за ней глазами. Да, она расширялась, но максимум еще на одну ладонь. Бригид никогда не взобралась бы по ней наверх. Несмотря на всю ее силу и проворство, это было физически невозможно. Здесь мог пройти только человек.

Бригид посмотрела на мальчика, и сердце ее упало. Он пытался отодвинуться от обрыва, но раненое крыло продолжало мягко свисать с края каменной стены, оставляя алые следы на сером камне.