Вечная ночь - Клаудия Грэй Страница 40

Ну да, это, конечно, было глупо, но ей, разумеется, и вголову не пришло, что один из одноклассников попытается ее убить.

— Знаешь что? — небрежно бросил Эрик. — Я голоден.

Ракель побледнела. Она не знала, что Эрик имеет в виду, нопочувствовала то же, что и я. Насмешка вот-вот должна была обернуться чем-тодругим. Энергия между ними превращалась из статической в кинетическую.

— Я ухожу, — предупредила Ракель.

— Посмотрим, куда ты уйдешь, — заметил Эрик.

Я во весь голос выкрикнула:

— Эй!

Ракель и Эрик одновременно резко повернулись и увидели меня.На лице Ракель мгновенно появилось облегчение.

— Бьянка!

— Это не твое дело! — рявкнул Эрик. — Катись отсюда.

Это меня поразило. Я-то думала, он уйдет сразу же, кактолько поймет, что его застукали. Похоже, ошиблась. В обычной ситуации яиспугалась бы — но не сейчас. Я вдруг ощутила прилив адреналина. Мышцы напряглисьот предвкушения, как перед соревнованиями в беге. Обоняние обострилось, я чуялазапах пота Ракель, дешевое средство после бритья Эрика, даже запах шерстималенькой мышки, спрятавшейся в кустах. Я с трудом сглотнула и провела языкомпо резцам, медленно удлинявшимся из-за моего возбуждения.

«Ты начнешь реагировать, как вампир», — предупреждала мама.Вот что она имела в виду.

— Я никуда не уйду. Уйдешь ты. — Я подошла ближе, и Ракель,споткнувшись, метнулась ко мне.

Она слишком сильно дрожала, чтобы нормально бежать.

Раздраженный Эрик нахмурился. Он вел себя как вздорныйребенок, которому не разрешили съесть что-то вкусное.

— Что, одной тебе можно нарушать правила?

— Нарушать правила? — Голос Ракель дрожал, она была близка кистерике. — Бьянка, о чем он? Давай уйдем отсюда!

Я побледнела. Эрик гнусно ухмыльнулся. Наконец-то до менядошло. Он угрожал мне, собираясь рассказать Ракель, кем и чем мы с нимявляемся. Если он откроет ей секрет «Вечной ночи» и убедит Ракель в том, что мыдействительно вампиры (а ее прежние подозрения давали мне основания думать, чтоона ему поверит), она просто побежит от нас обоих. А это даст Эрику идеальнуювозможность укусить ее. Он даже сможет заявить, что сделал это, чтобы стеретьее память. Я могу попытаться остановить его с помощью обострившихся инстинктов,но я еще не настоящий вампир. Эрик сильнее и быстрее меня, он победит. Онполучит Ракель. Все, что ему нужно, — это произнести еще несколько слов.

— Я сообщу обо всем миссис Бетани, — выпалила я.

Наглая ухмылка медленно сползла с лица Эрика.

Даже ему хватало здравого смысла, чтобы бояться миссисБетани. Тем более после всех ее пылких речей о том, что необходимо оберегатьучащихся-людей, чтобы защитить школу! О нет, миссис Бетани вовсе не понравитсяповедение Эрика.

— Не надо, — сказал он. — Давай просто оставим это, ладно?

— Вот ты и оставь. Убирайся отсюда. Пошел прочь!

Эрик еще раз злобно глянул на Ракель и медленно пошел в лес.

— Бьянка! — Ракель, спотыкаясь, пробралась через последниенесколько веток, разделявших нас. Я быстро провела языком по зубам: нужновыглядеть и вести себя как человек. — О боже, что с этим парнем такое?

— Он подонок. — Это правда, хотя и не вся.

Ракель крепко обхватила себя руками.

— Он преследует... так себя ведет... О боже! Ладно. Всехорошо.

Я всматривалась в темноту, пытаясь убедиться в том, что Эрикв самом деле ушел. Шаги его затихли, и я больше не видела его светлой куртки.Он ушел, во всяком случае на время, но я ему не доверяла.

— Пошли, — сказала я. — Давай быстренько переберемся на тусторону.

Слишком потрясенная, чтобы задавать вопросы, Ракель молчанаправилась за мной. Примерно через четверть мили мы нашли небольшой каменныймостик. Похоже, им нечасто пользовались, и нескольких камней не хватало, ноРакель не жаловалась и ни о чем меня не спрашивала, пока мы переходили черезречку. Если бы Эрик очень захотел, он тоже мог бы перейти на ту сторону, ноприродное отвращение к текущей воде плюс страх перед миссис Бетани почтинаверняка защитят нас.

— Ты как? — спросила я, оказавшись на другом берегу.

— Хорошо. Со мной все хорошо.

— Ракель, скажи правду. Эрик преследовал тебя в лесу... тывся дрожишь!

Кожа ее покрылась липким потом, но Ракель продолжалапронзительным голосом утверждать:

— Все хорошо!

Мы молча посмотрели друг на друга, потом она шепотомдобавила:

— Бьянка, пожалуйста. Он меня не тронул. Так что со мной всехорошо.

Когда-нибудь она сможет мне обо всем рассказать, но несегодня. Сегодня ее нужно уводить отсюда, причем быстро.

— Ладно, — сказала я. — Давай вернемся в школу.

— В жизни не думала, что буду рада возвращению в «Вечнуюночь»! — Ракель рассмеялась каким-то ломким, прерывающимся смехом. Мы ужетронулись с места, но тут она остановилась. — Разве ты не собираешься позвонитьв полицию, или учителям, или кому-нибудь?

— Мы все расскажем миссис Бетани, когда вернемся.

— Я могу позвонить прямо отсюда, у меня с собой мобильник. Вгороде он работал...

— Мы уже давно не в городе. Ты же знаешь, здесь нет сети.

— До чего глупо! — Она так дрожала, что ее зубы стучали. —Почему эти богатенькие сучки не велят своим мамочкам и папочкам заплатить завышку?

«Потому что большинство из них не привыкли даже к обычнымгородским телефонам», — подумала я.

— Ну все, пойдем.

Ракель не дала мне обнять себя за плечи, пока мы шли в школупо замерзшему лесу, и все время крутила и крутила свой кожаный браслет.

Ночью, после того как она легла спать, я пошла к миссисБетани в ее кабинет в каретном сарае. Учитывая ее пренебрежительное ко мнеотношение, я предполагала, что директриса начнет сомневаться в моих словах, ноэтого не произошло.

— Мы об этом позаботимся, — сказала она. — Можете идти.

Я замялась:

— И это все?

— А вы думаете, что вам позволят обсуждать наказание? Можетбыть, самой его назначить? — Она выгнула бровь. — Я знаю, как поддерживатьдисциплину в моей собственной школе, мисс Оливьер. Или вам хочется написать ещеодно эссе, чтобы вспомнить?

— Я просто имела в виду... а что мы будем говоритьостальным? Они захотят узнать, что случилось с Ракель. — Я уже видела красивоелицо Лукаса и слышала его вопросы о тех странностях, что происходят в «Вечнойночи». — Ведь она расскажет, что это был Эрик. Наверное, нам придется говорить,что это был грубый розыгрыш или что-нибудь в этом роде, да?