Схватка - Евгений Шепельский Страница 40

* * *

Хозяин «Кружки пива» держал перед собой «Громобой» и медленно водил пальцем по строчкам, толстые губы его шевелились. На стойке рядом с ним лежала подгоревшая буханка серого хлеба, и служка кромсал ее ножиком размером с матросский тесак, прорезая в кухонной доске рытвины.

Хозяин увидел меня, и воровато спрятал газету под стойку. Явно не ожидал, что я вернусь в гостиницу. Взгляд не отрывался от моего лица, ощупывал — искал следы парши, язв, и печати порока, затем спешно опустился.

— Господин архканцлер!..

Я отечески похлопал его по плечу. Затем, перегнувшись через стойку, выудил его руку под локоть и пожал дрожащую ладонь.

— Как здоровье ваше и домочадцев ваших?

Разрыв шаблона раз.

— А… о… — промолвил хозяин.

Я отпустил ладонь и наставил палец в грудь держателя «Кружки пива»:

— Я хочу сделать вас богатым человеком!

Разрыв шаблона номер два. Я вбивал в него информационно-эмоциональные шаблоны, не требуя ответов. Классический представитель «Канадской фирмы», только я на самом деле намеревался продать хороший товар — и недорого! Но сначала о вещи более важной. Я сказал задушевно:

— Слыхали, что я хочу снизить подушный налог вполовину? На следующей неделе ожидайте указ… Если, конечно, фракции Коронного совета не помешают… А если будут мешать — думаю, мне придется обратится к людям Норатора, к лучшим людям вроде вас.

— О… о… о… — Он оглянулся кругом, цыкнул на служку, и, когда тот сбежал, попытался выдавить что-то связное, но так и не сумел, и снова прогудел — «О… о… о…».

Мои слова проняли его до самых печенок, щеки пошли красными пятнами, он мотал головой, как тюлень. Взгляд теперь не отрывался от моего лица. И целая гамма переживаний отражалась в этом взгляде. Я приобрел союзника — верного, ярого, фанатичного. О, эти волшебные слова о снижении налогов, ласкающие слух любого бизнесмена, да что там — любого обывателя! И плевать, что Торнхелл возможный самозванец. Ну самозванец, и что? Он ведь радеет о народном благе!

Владелец «Кружки пива» стукнул в грудь кулаком, на манер здоровающегося Тарзана.

— О! П… помогу, мгу… я… Дайте… сигнал! Соберу народ со всего квартала, оружие у нас имеется!

Я рассчитывал именно на такой ответ. Теперь у меня была своя армия, готовая идти за мной в огонь и в воду за очень четкую и простую вещь — за снижение налогового бремени.

— Расскажите всем, кому можете, о будущем снижении налогов и о том, что мне могут помешать, — сказал я. — Оружие пусть будет наготове. Я позову вас, если потребуется… Ждите сигнала в газете «Моя империя». Если все пройдет удачно — я опубликую там указ о снижении подушного налога, если же мне помешают — воззвание к выступлению против фракций Коронного совета. Помните: в Санкструме высшая власть — архканцлер, а не Коронный совет, состоящий из подлецов и негодяев!

Он снова начал отвешивать кивки, истово бить себя в грудь кулаком. Снижение налогов — это вам не «Авада кедавра», это, наверное, самое мощное из всех известных политических заклятий во всех обитаемых мирах, где только существует денежное обращение.

Я выждал паузу, затем, оглянувшись, сказал тихо, но со значением:

— Пиво и вино ваше, как будто, не очень…

На этот раз хозяин нашел силы на более вразумительный ответ:

— Не о-очень, ваше сиятельство… Пиво дрянь, да и то почти все вышло — подвоза давно нет… А вина уже изрядный недостаток… Местное давно кончилось, а вино от Морской Гильдии — дорогое и скверное, пива же они не завозят…

Снова Морская Гильдия… Опять — и снова.

— Угу, — обронил я глубокомысленно. — И по всему Норатору так?

Он глянулся кругом и заговорил:

— Да, ваше сиятельство, с выпивкой плохо дело очень, только тс-с-с! И еды уже все меньше… Подвоз из-за мора совсем плохой, а то что Гильдия морем везет — так никаких денег не напасешься, цены ужасные. А что делать? Приходится брать, себя кормить да постояльцев… Свежей поросятины уже давно не видели! А хлеб? — Он сграбастал ломоть и отхватил лошадиными зубами здоровый шмат. — Мука серая, с отрубями да пылью! Черный мор, будь он неладен, да еще эта Морская Гильдия! Везут жратву морем, да затридорога! С их ценами — скоро по миру пойдем! Едят они нас поедом!

Я услышал все, что мне было нужно, и поэтому сказал:

— Поздравляю, ваше заведение — в числе лучших! Мой советник хогг указал на него. Вы — один из тех, кого я выбрал. Видите ли, в Варлойне скопилось немало прекрасных вин, кои наш монах, светоч Санкструма Экверис Растар, собирал долгие годы… Однако теперь, подвинувшись в годах и обретя многочисленные хвори, вкушать хмельные пития он более не может… — На этих словах хозяин «Кружки пива» презрительно, не таясь, гыгыкнул. Очень не любили монарха в народе. — И, поскольку хмельное ему отныне без надобности, я, архканцлер империи Аран Торнхелл, решил освободить подвалы Варлойна от запасов превосходных вин. Цены — умеренные, и куда ниже, чем сбывает свои вина Морская Гильдия! А с Гильдией разберемся… Со временем разберемся, даю вам слово архканцлера.

Шутейник подыгрывал в меру сил: многозначительно хмыкал и сигналил хозяину правым глазом. Щеки хозяина раскраснелись. Вина — да из имперского подвала, да по низким ценам? Конечно — хочет! Я подлил масла в огонь его азарта, сообщив, что распродажи будут только один день.

— Ваш номер — первый, — сказал я, оттопырив указательный палец. — Вам очень повезло. Продажи начнутся завтра, у центральных врат Варлойна, с первыми лучами солнца.

Хозяин, чье тело уже била дрожь азарта и возбуждения, спросил, как много вина он сможет увезти. Я ответил: столько, сколько купит и сумеет погрузить на подводы, а сам представил винные подвалы дворца и мысленно пожалел дворцовых слуг. Сегодня с вечера, сразу после того, как брат Литон оприходует запасы, слуги под присмотром Алых начнут выносить бочки и складировать их у ворот дворца. Тяжелая это работа — таскать полные винные бочки.

— Я расставлю посты Алых на дороге от Норатора к Варлойну. Чтобы никто… — я сделал значительную паузу, — никто не попытался чинить препоны проезду моих добрых покупателей…

Расстались мы практически друзьями, хозяин смотрел на меня, как на своего благодетеля, даже шепнул, перегнувшись через стойку:

— Не хочет ли господин архканцлер немного лучшего вина из моих личных запасов? Для себя берег!

Угу, что-то вроде «Старой глистогонки» и «Особой старой глистогонки», таковы на вкус все местные вина.

— Нет-нет, мой друг, еще дела… Но приятного тебе дня. Озаботься лошадьми! Помни, что вина ты сможешь увезти столько, на сколько у тебя хватит денег! Трактирщики — основа нации, лучшие люди, соль земли!

Он сиял, как надраенная дворницкая бляха:

— Обязательно, ваше сиятельство, обязательно!

— Идем стримить дальше, Шутейтинк, — сказал я.