Жертва вдовы - Лиза Смедман Страница 40

Она не повторит одну и ту же ошибку дважды — теперь она будет следить, чтобы ее ноги были подальше от цепких рук существа.

Преследовать существо было легко. Снова за ним оставался четкий след из обломанных веток. След этот, однако, делал большой круг и возвращался назад, к разрушенному храму.

Каватина постаралась не приближаться к болезнетворному зеленому свечению. К ее удивлению, существо поступило иначе. Оно стояло на затопленной платформе, все еще согнувшись от раны, нанесенной поющим мечом, — раны, которая должна была стать смертельной, но вместо этого уже затянулась, от нее остался лишь едва заметный белый шрам. Существо беспокойно расхаживало взад и вперед. Приблизившись, Каватина увидела, что его движения имеют некий рисунок.

— Во имя всего святого, — прошептала Каватина. — Оно танцует.

Существо поворачивалось и шлепало по воде, руки подняты над головой, паучьи лапки постукивают по груди в такт танцу. Снова оно оскорбляло Эйлистри. Его руки дроу были подняты над головой, образуя священный круг богини. Глаза его были закрыты, оно, казалось, не замечало присутствия Каватины. С уст слетала грубая песня. Одних слов не хватало, другие звучали скомканно, словно существо давилось ими. Мелодия звучала не совсем верно, словно аккорд, в котором одна из нот взята на полтона ниже, но, несмотря на это, Каватина узнала ее.

Священная вечерняя молитва Эйлистри.

Каватина была в ярости.

— Что ты делаешь? — вскричала она.

Существо остановилось. Опустило руки.

— Разве непонятно?

— Ты оскверняешь нашу священную песнь.

— Я пою так, как запомнила ее.

Каватина изумилась:

— Но ты не… Ты не можешь быть одной из верующих Эйлистри.

— Я была.

Каватина до боли стиснула рукоять меча. Онемев от ужаса, она замотала головой.

— О да, — подтвердило существо. Лицо его освещало льющееся снизу тошнотворное зеленоватое сияние. — Я танцевала когда-то в священной роще. Я поднялась из Пещеры Возрождения, пропела песнь и получила меч.

Каватина оцепенела от потрясения:

— Ты… была одной из возродившихся? Жрицей?

Существо кивнуло.

— Но… но теперь…

— Я была слаба. Ллос наказала меня. Я была… преобразована.

Каватина позволила себе опуститься немного ниже, но постаралась не слишком приближаться к болезнетворному камню. Свечение, должно быть, подействовало на существо. Его ноги заметно дрожали, вокруг них по зловонной воде расходилась мелкая рябь.

— И теперь ты хочешь снова стать дроу? — предположила Каватина.

Существо горько рассмеялось:

— Если бы это было так просто.

Каватина опустила меч — но лишь немного.

— Пой со мной, — предложила она. — Моли Эйлистри о помощи.

— Не могу. Всякий раз, как я пытаюсь, мое горло заполняется пауками, и я задыхаюсь.

— Проклятие, — прошептала Каватина. Она опасалась, не уловка ли это, чтобы подманить ее поближе, но указания Эйлистри были ясными. Следует оказывать милосердие тому, кто о нем взывает, а это существо, на свой совершенно особый лад, едва не молило об этом. Каватина нехотя протянула руку. — Заклятия можно снять. Давай я…

Существо отпрянуло, так что вода плеснула вокруг лодыжек.

— Ты что, не слышала?! — взревело оно. — Это не просто заклятие, меня трансформировали навсегда. Теперь ничто — ничто! — не может возродить меня.

Дыхание застряло у Каватины в горле. В глазах у нее вдруг защипало. Она ощущала муку проклятой жрицы как свою собственную. Она вдруг поняла, почему существо оставляло след, по которому она могла бы идти, почему попросту не скрылось. Оно хотело, чтобы Каватина положила конец его страданиям, и — Каватина взглянула туда, где поющий меч пронзил грудь существа и где теперь не осталось даже шрама, — она не сумела этого сделать.

— Ты сильна, — сказала бывшая дроу, словно услышав ее мысли. — Я чувствую. Я думала, может, у тебя найдется заклинание, которое могло бы покончить с этим, но ты разочаровала меня, так же как и Эйлистри.

— Не говори так, — выдохнула потрясенная Каватина.

Существо рассмеялось.

— А с чего мне держать язык за зубами? — насмешливо бросило оно. — Что, Эйлистри накажет меня? Она уже достаточно наказала меня за мою неудачу. Она покинула меня.

— Нет, это не так, — яростно возразила Каватина. — Пока ты хранишь в своем сердце ее песнь, Эйлистри с тобой.

— Нет, не со мной, — огрызнулось существо. — Когда-то я была ее воительницей. Теперь я ее величайшее разочарование. Она покинула меня — и мной завладела Ллос.

Каватина уставилась на существо. Лицо его было смутно знакомо ей, несмотря на удлиненную форму и устрашающие паучьи ядовитые зубы. Она попыталась представить, как оно выглядело бы, не будь его волосы липкими и спутанными и имей его тело размеры и пропорции обычной дроу. Это оказалось невозможным.

— Кто ты?

— Разве это не очевидно? — Существо указало на светящуюся зеленую платформу, на которой стояло. — Я тоже однажды попыталась убить богиню, но в отличие от барда, уничтожившего Моандера, потерпела неудачу.

Глаза Каватины расширились.

— Ты…

— Я была Халисстрой Меларн.

Каватина покачнулась:

— Но тебя же убили! У самых врат Паутины Демонов. Квили видела это в своем прорицании.

Халисстра пожала плечами.

Вопросы так и сыпались с губ Каватины:

— Как ты спаслась? Где ты была? Что случилось?

— Я же сказала тебе, Ллос наказала меня.

— Но ведь наверняка… — Каватина умолкла. Покачала головой. — Ведь, должно быть, именно Эйлистри вернула тебе жизнь, когда тебя убили. Почему ты не попросила Эйлистри о помощи?

Еще одно пожатие плеч.

— К тому моменту я уже утратила веру.

— И все же ты можешь возродиться, — настаивала Каватина. — Если ты еще…

Халисстра издала горький смешок:

— Так говорила Сейилл, и что в итоге?

Каватина ощутила, как ее пробирает дрожь.

— О чем ты говоришь?

Халисстра взглянула на нее глазами, пустыми, как бездонные ямы.

— Сейилл пожертвовала собой — она обрекла свою душу на забвение. И ради чего? — Глаза Халисстры вдруг вспыхнули. — Все зря! Я не смогла.

Каватина заговорила мягко, будто с обиженным ребенком:

— Они хотели от тебя слишком многого. Ты была начинающей жрицей, а тебя попросили убить богиню.