Кровь-камень - Дэвид Геммел Страница 4

Йон Шэнноу не стал бы горбиться! Он вообразил, что из-за валунов появились два разбойника, и прямо-таки увидел ужас на их лицах. Они ухватились за пистолеты. Рука Нестора молниеносно опустилась к бедру. Мушка пистолета зацепилась за край кобуры, и оружие, выскользнув из его пальцев, упало на камни россыпи. Нестор осторожно спешился и поднял его.

Кобыла, обрадованная тем, что с ее спины исчезла тяжесть, затрусила дальше.

– Эй, погоди! – закричал Нестор, гонясь за ней, но она взяла да и затрусила еще быстрее, и обескураженный мальчик нагнал ее только у подножия склона, где она остановилась пощипать сухую траву. Тут Нестор наконец взобрался в седло.

«Нет, я стану Крестоносцем, – подумал он. – Буду служить Диакону и Господу!» – и погнал кобылу вперед.

Куда подевался Пастырь? Казалось, отыскать его будет проще простого. Следы до Расселины были четкими. Но куда он направлялся? Да и вообще, почему он вдруг уехал? Пастырь Нестору нравился. Такой тихий, спокойный и, пока Нестор подрастал, всегда относился к нему по-доброму, с пониманием. И особенно когда десять лет назад родители Нестора погибли, утонули во время внезапного разлива. При этом воспоминании Нестора пробрала холодная дрожь. Семь лет – и уже сирота! Фрей Мак-Адам тогда пришла за ним, и Пастырь с ней. Он сел у кровати и взял мальчика за руку.

«Почему они умерли? – спросил ничего не понимающий ребенок. – Почему они меня бросили?»

«Думаю, настал их час. Только они этого не знали». «Я тоже хочу умереть», – заплакал семилетний мальчик. Пастырь сидел рядом с ним и тихо говорил о его родителях, о их доброте, о их жизни. И на время тоска, гнетущее ощущение брошенности исчезли. Нестор уснул.

Накануне вечером Пастырь спасся из церкви, несмотря на пламя и пули. И скрылся, чтобы спрятаться. Нестор найдет его, скажет ему, что теперь все хорошо и можно вернуться домой.

И тут он увидел трупы: над жуткими ранами жужжали мухи. Нестор заставил себя спешиться и подойти к валяющимся телам. На лице у него проступил пот, и ветер равнин словно оледенил кожу. Он не решался посмотреть на них прямо и занялся изучением следов.

Одна лошадь направилась назад к Долине Паломника, но потом повернула в сторону диких земель. Нестор, подавляя тошноту, рискнул все-таки посмотреть на мертвецов. Ни одного знакомого лица. А главное – Пастыря среди них не было.

Взобравшись в седло, он направился по следу одинокого всадника.

* * *

На главной улице Долины Паломника было полно людей, когда туда въехал Нестор, ведя на поводу вороного жеребца. Близился полдень, и ребятишки выбегали из двух Школьных зданий, чтобы на лугу съесть завтраки, которыми их снабдили матери. Лавки и три ресторанчика были открыты. Солнце лило лучи с ясного неба.

Но в полумиле к северу к его голубизне все еще поднимались ленивые струйки дыма. Нестор увидел, что посреди почернелых балок стоит Бет Мак-Адам, а похоронщики ходят по пожарищу, собирая обгорелые тела волчецов. Нестору очень не хотелось сообщать Бет то, что он узнал. Она была директором младшей школы, когда Нестор был мальчишкой, и хуже вызова к ней в кабинет ничего быть не могло. Он ухмыльнулся, вспомнив день, когда они с Чарли Уиллисом подрались. Их разняли и отвели к миссис Мак-Адам. Она стояла у стола, похлопывая по ладони трехфутовой тросточкой из бамбука.

«Сколько положено тебе, Нестор?» – спросила она у него.

«Это не я начал», – ответил он.

«Я тебя спросила не об этом».

Нестор задумался, а потом сказал: «Четыре».

«Почему четыре?»

«За драку во дворе положено четыре удара, – сказал он ей. – Это правило».

«Но ты же замахнулся на мистера Карстейрса, когда он оттаскивал тебя от бедняги Чарли, так?»

«Я нечаянно, – сказал Нестор. – По ошибке».

«Такие ошибки обходятся дорого, мальчик. Шесть тебе и четыре Чарли. Это честно?»

«Когда тебе тринадцать, ничего честного не ждешь», – ответил Нестор, но принял шесть ударов, по три на ладонь, и даже не пикнул.

Он медленно подъехал к обгоревшим развалинам маленькой церкви. Жеребец покорно следовал за его соловой клячей. Бет Мак-Адам стояла, упираясь руками в объемистые бедра, устремив взгляд на обломок стены. Ее светлые волосы были заплетены в косу и заколоты на затылке, но конец косы расплелся, и ветер трепал его возле ее щеки. Она обернулась на стук копыт и обратила на Нестора ничего не выражающий взгляд. Он соскочил с лошади и снял шляпу.

– Я нашел налетчиков, – сказал он. – Они все убиты.

– Другого я и не ждала, – сказала она. – А где Пастырь?

– Никаких следов. Его конь повернул на восток. Я его нашел. На седле была кровь. Я вернулся назад по следу, там были отпечатки волчьих и медвежьих лап, но его я отыскать не сумел.

– Он жив, Нестор, – сказала она. – Будь он мертв, я бы знала, почувствовала бы вот тут! – Она ударила себя по груди стиснутым кулаком.

– Но как он сумел убить пятерых? Они же все были вооружены, то есть убийцы, хочу я сказать. А я ни разу не видел, чтобы Пастырь держал в руках пистолет или ружье.

– Ты говоришь, их было пятеро? – сказала она, словно не услышав его вопроса. – Но по словам тех, кто видел бойню, церковь окружили человек двадцать. Вероятно, тут был и кое-кто из нашей собственной… полной любви… общины.

У Нестора не было никакого желания вступать в спор. Как ни посмотреть, а волчецы в церкви – это же непотребство, и юноша понимал, почему люди могли потерять власть над собой. Тем не менее, если бы Крестоносцам не пришлось уехать на ферму Сима Джексона, которой угрожали разбойники, ничего бы этого не случилось.

– Я еще что-нибудь могу для вас сделать, миссис Мак-Адам?

Она покачала головой.

– Это было бесстыдное убийство, не больше и не меньше.

– Какое же убийство? Это ведь были волчецы, – сказал Нестор, не подумав. – То есть они ведь не люди, а животные.

Глаза Бет вспыхнули гневом, но она только сердито фыркнула и отвернулась.

– Спасибо, Нестор, за твою помощь. Но тебя ведь ждет работа, и я не хочу отрывать тебя от нее.

Он с облегчением отошел к своей лошади и взобрался в седло.

– А что мне делать с жеребцом? – спросил он напоследок.

– Отведи его Крестоносцам. Он не наш и мне не нужен.

Нестор повернул кобылу к каменным казармам на южной окраине городка, спешился там и привязал обеих лошадей к коновязи. Дверь была открыта, и он увидел, что за грубо сколоченным письменным – столом сидит капитан Леон Эванс.

– Доброе утро, сэр, – сказал Нестор, Эванс поднял голову и улыбнулся. Он был высоким, широкоплечим и легко улыбался.

– Все еще хочешь завербоваться, малый?

– Да, сэр.

– Библию читаешь?