Шаг первый. Мастер иллюзий - Антон Демченко Страница 4

Вопреки моим ожиданиям, на дороге этот агрегат вел себя, как вполне обычный автомобиль. Он не плыл, словно баржа по реке, и не летел, как воздушный шарик, а уверенно скользил в полуметре над грунтовкой, легко и чутко слушаясь руля, и я не представляю, как это возможно, ведь никаких рулевых приспособлений, вроде тех, что используются на СВП или аэросанях, я при осмотре пикапа не видел. Загадка… но, обещаю, я в ней разберусь. Все же это не мистика вроде моего переноса из мира в мир и из тела в тело. Машину-то построили люди, а то, что один человек сделал, другой всегда сло… э-э, разобрать может… и разобраться, да.

За этими размышлениями я и не заметил, как мы добрались до места. Ведерников юрт оказался небольшим, удивительно ухоженным городком, с набережной которого открывался замечательный вид на реку и остров Лучка с небольшим острогом на нем, выстроенным, как и многие городские дома, из красного кирпича. В принципе, памятный мне Константиновск тоже был по большей части кирпичным, но вид его был более… деревенским, что ли? А вот Ведерников юрт был именно городом, да, небольшим и малоэтажным, но частные дома с садами-огородами здесь встречаются лишь на окраинах, центр же выглядит чуть ли не образчиком европейской архитектуры. Двух– и трехэтажные дома весьма затейливого вида, среди которых не найти пары одинаковых, зеленые скверы, брусчатка мостовых и причудливые чугунные фонари уличного освещения. В общем, столица Первого Донского округа произвела на меня удивительно хорошее впечатление, жаль только, что не нашлось времени, чтобы изучить ее получше. Впрочем, это была не моя вина.

Четырехэтажное здание управы, расположенное напротив Покровской церкви, встретило нас тишиной, прохладой и равнодушными взглядами охраны. Но что удивительно, деду Богдану никто не задал ни единого вопроса на входе. С него даже документов не потребовали. Старик лишь обменялся на ходу приветственными кивками с сидящим за стойкой дежурным и, не сбавляя хода, направился через гулкий холл прямиком к лифту. Открыв чугунную створку, он зашел в обитую дубовыми панелями кабинку и, выудив из кармана пиджака ключ, четко выверенным движением вставил его в замочную скважину, расположенную чуть выше ряда из четырех кнопок. Однако какие продвинутые хуторяне, оказывается, живут под Ведерниковым юртом!

Вновь хлопнула решетчатая чугунная дверь, и лифт мягко поехал вверх. Я покосился на старика, но тот лишь усмехнулся в седые усы и подмигнул.

Старый, явно поживший больше полувека, механизм четко отсчитал четыре этажа, но не остановился на последнем, а поехал выше. Чердак?

– Мансарда. Ингварь Святославич питает нежную любовь к скошенным потолкам. Что дома себе комнату на чердаке сладил, что в управе кабинет под крышу перенес, – хохотнул в ответ на мой немой вопрос дед Богдан.

– Тот самый полковник Турчанинов? – спросил я.

– Он, шельма высокомерная. – Открывая очередную чугунную решетку, покивал старик.

– От старого пня слышу! – неожиданно донесся до нас трубный голос. Я вышел следом за стариком из лифта и присвистнул. В конце коридора, у распахнутых настежь дверей, возвышался натуральный гигант, лысый, как коленка, зато усищи… Буденный отдыхает. Вот не ожидал, что импозантность окружного атамана перевалит за два метра.

– Знакомься, Ероха. Мой боевой товарищ – Ингварь Сажень, в недавнем прошлом полковник и командир Донской казачьей ТМБР ^[2], а ныне окружной атаман Первого Донского округа, Ингварь Святославич Турчанинов, собственной необъятной персоной, – со смешком произнес дед Богдан, мне же осталось лишь учтиво шаркнуть ножкой и изобразить неуклюжий полупоклон. А куда деваться? Вообще, терпеть не могу подобные ситуации. Это старые друзья-товарищи могут так друг друга подкалывать, не обращая внимания на чины и звания, а вот нечаянным свидетелям таких пикировок лучше потом на глаза начальственным шутникам не показываться. Запинают, просто, чтобы показать разницу в положении и не допустить панибратства. Дурость, конечно, но далеко не редкая, увы.

– Так-так… а это, стало быть, и есть твой найденыш, а, Богдан? – смерив меня долгим взглядом, прогудел Турчанинов. Наверное, я должен был бы запыхтеть чайником от такого определения, но… старик ведь и в самом деле меня нашел, приютил, накормил и обогрел, против правды не попрешь. Хотя, конечно, само словцо слух корябает.

– Ерофей Хабаров, рад знакомству, господин полковник. – Коротко кивнул я в ответ, постаравшись незаметно одернуть чуть коротковатые рукава пиджака.

– Очень приятно, юноша. – Обозначил улыбку окружной атаман и ткнул указательным пальцем в деда Богдана: – Вот, пенек ты, мхом поросший, седины нажил, а вежеству так и не обучился! Смотри на парня да на ус мотай, раз уж даже Ружанка тебе до сих пор манер не привила!

– Это ты мне о вежливости рассказывать будешь?! – взвился старик. – Держишь гостей на пороге, пальцем в них тычешь, словно недоросль в медведя на ярмарке, и туда же, манерам учить суешься?!

– Понеслась душа в рай. Это, оказывается, я виноват, что ты посреди коридора застрял и орешь на всю управу, – фыркнул полковник и, не дожидаясь, пока дед Богдан начнет новую тираду, спросил: – Чай или кофий?

– Чай, – выдохнув, буркнул старик. Полковник ухмыльнулся и, посторонившись, жестом пригласил в свой кабинет.

Кабинет окружного атамана оказался весьма уютным. Никакой ненужной роскоши и ультрасовременных прибамбасов. Добротная массивная мебель, пара каких-то приборов на столе, абсолютно неузнанных мною, застекленные стеллажи с книгами и какими-то папками… и небольшой уголок для отдыха под врезанным в крышу окном. Именно туда нас и потащил хозяин кабинета. А уже через минуту на журнальном столике перед нами появился поднос с чайным набором, принесенный… адъютантом. Язык у меня не повернется назвать этого человека секретарем, не тот типаж. Как и Турчанинов, его помощник щеголял военным мундиром, да и выправка с головой выдавала в нем кадрового офицера.

– Что ж, теперь, пожалуй, можно и о деле поговорить, – хлопнув широкими ладонями по коленям, провозгласил Турчанинов, когда был выпит чай и обсуждены все достойные новости, мне, к сожалению, совершенно непонятные.

– Пора так пора, – расправив усы, степенно кивнул дед Богдан. – А у тебя все готово?

– Обижаешь, – хмыкнул полковник. – Как ты мне позвонил, так я сразу распорядился обо всем необходимом. Осталось только заполнить анкеты, сделать фото и откатать биометрию. Ну, а свидетелями выступим мы двое.

Поднявшись с жалобно скрипнувшего кресла, Турчанинов прогулялся до своего рабочего стола и вернулся к нам с папкой в руках, которую тут же плюхнул мне на колени. Я бросил короткий взгляд на старика и, получив в ответ ободряющий кивок, открыл коленкоровую обложку, под которой обнаружилось лишь несколько листов анкеты и обычная гелевая ручка.

– Я в курсе, что у тебя имеются провалы в памяти, парень, – прогудел полковник. – Ружана с Богданом просветили на этот счет. Так что не переживай, если на какие-то вопросы не сможешь ответить, это не страшно.