Зерцалия. Наследники. Книга 3. Сердце дракона - Евгений Гаглоев Страница 4

– Что за вопросы? – Дмитрий споткнулся на очередной ступеньке и, чтобы не упасть, ухватился рукой за холодную стену.

– Я же видел, как ты на нее смотришь, – тщательно подбирая слова, сообщил Алекс. – У тебя в такие моменты все на лице написано. А я вовсе не дурак, хотя Корнелиус постоянно уверяет всех в обратном.

– Корделия… У нас с ней были очень сложные отношения. – Дмитрий смущенно прокашлялся. – Я не знаю, что испытываю к ней в настоящий момент. Когда-то, много лет назад, я любил ее больше жизни, но все мы оказались обмануты и преданы ею. Затем долгое время все считали ее мертвой. И вдруг стало известно, что она не только жива, но и водит близкое знакомство с бароном Клайдом. Слишком близкое знакомство… Разумеется, прежней любви к ней у меня больше нет. Злость и ярость перевешивают все остальные чувства, в этом ты можешь быть уверен.

– Тебя задевает то, что она жила в замке Доминика Клайда, или то, что была его сообщницей в разных сомнительных делах?

– Я не хочу это обсуждать, – ответил Дмитрий резче, чем ему хотелось бы.

– Значит, ты все еще любишь ее, хоть и отказываешься это признавать, – вздохнул Алекс.

– Я ей не доверяю, – отчетливо проговорил отец. – И советую тебе делать то же самое. Пусть она уверяет нас, что изменилась, что хочет все исправить. Да вот только не бывает бывших предателей! Человек, предавший однажды, обязательно сделает это снова.

Они ступили в подземелье Экзистерната. Алексу не приходилось бывать здесь раньше. За Грановскими захлопнулось несколько тяжелых стеклянных дверей, полностью отрезав их от внешнего мира. Стены в подвале были настолько толстыми, что глушили все звуки, потолок терялся в темной вышине. Длинный, узкий, мрачный коридор освещался магическими световыми шарами, плавающими от стены к стене.

Алекс и Дмитрий прошли мимо нескольких забранных стеклянными решетками пустых камер, которые остались от прежних владельцев. В Экзистернате никогда не содержали преступников, и Корделия стала первой постоялицей этого жуткого подземелья со времен правления Демонической Пятерки.

Дверь в следующий переход охраняли двое рослых, широкоплечих Созерцателей в полном боевом облачении. Разглядывая стены, решетки и охранников, Алекс только теперь начал понимать, что его мать и в самом деле может представлять серьезную угрозу. Не зря ведь Магистр и Корнелиус приняли столько мер предосторожности. Затем он увидел еще двух охранников, а в следующем коридоре дежурило целых четверо.

В последней камере подземелья горел яркий свет. Дмитрий мимоходом кивнул охранникам и направился прямо туда. Созерцатели узнали его и пропустили без единого слова. Алекс молча последовал за отцом.

В коридоре он увидел стол, на котором лежали стопками книги, стоял изящный графин с узким, длинным горлом и пустой бокал. Графин, наполненный темной жидкостью, был плотно закупорен хрустальной пробкой.

– Что это? – удивился Алекс, разглядывая графин.

– Меланж, – пояснил Дмитрий. – Настойка из меланжевых ягод. Его добавляют ей в пищу ради общей безопасности.

– Но она ведь не владеет боевой магией…

– Мы многого о ней не знаем, Алексей. Корнелиус и Магистр хотят подстраховаться.

Стол стоял в паре метров от решетки. Ряд толстых стеклянных прутьев закрывал дверной проем от пола до потолка, а за ним располагалась небольшая камера без окон, с низким потолком. В ней Алекс увидел свою мать. Корделия сидела на койке, опираясь на горку подушек, и читала какую-то книгу в потертой обложке. Увидев сына, она сдержанно улыбнулась, отложила книгу в сторону и встала. На ней было простое темное платье до пола, длинные черные волосы свободно лежали на плечах.

Дмитрий в нерешительности остановился. Корделия медленно ему кивнула.

– Дмитрий… – сказала она.

– Корделия…

– Я не ждала посетителей в такое позднее время. Особенно тебя…

– Это Алексей настоял на встрече. Он хочет с тобой поговорить.

– Рано или поздно мы с ним обязательно должны были пообщаться. И с тобой тоже. Я многое хочу тебе объяснить.

Лицо Дмитрия напоминало непроницаемую маску.

– Мне не интересно то, что ты хочешь рассказать, – холодно произнес он. – Алекс здесь, ему нужна правда о его матери. И только ты можешь рассказать ему обо всем. Ведь даже я этого не знаю.

Корделия перевела взгляд на Алекса, застывшего на некотором расстоянии от решетки. Он не сводил с нее глаз.

– Хочешь знать, почему я оставила тебя, Алексей? Почему просто исчезла из твоей жизни?

– Конечно хочу! – горячо ответил Алекс. – Эта тайна всю жизнь не дает мне покоя!

– Я обязательно расскажу тебе. Но лишь наедине. – Корделия красноречиво покосилась в сторону Дмитрия.

– Об этом и речи быть не может! – взорвался Грановский-старший. – Магистр никогда этого не допустит!

– Магистр… Я и забыла, какое влияние имеет на тебя этот жуткий человек. Но сейчас его здесь нет, – грустно улыбнулась Корделия. – Чего же ты боишься, Дмитрий? Я заперта в этом погребе, а решетка крепкая, так что я не смогу сломать ее и наброситься на собственного сына. Да и к чему мне это? Не забывай, что я сама сдалась на милость Созерцателей, а ведь могла просто скрыться из Ост-Стингера. Вы бы ни за что меня не нашли.

– Решетки не удержат твой ядовитый язык! – уже спокойнее ответил Грановский-старший.

– Пап, – тихо попросил Алекс. – Ну пожалуйста…

– Я не позволю ей запудрить тебе мозги. В этом она большая мастерица!

– Но я пришел сюда ради правды. И я должен ее выслушать… Ты можешь оставить нас хоть ненадолго?

– Но я…

– Пожалуйста, – твердо произнес Алекс.

Дмитрий осекся и хмуро взглянул на него. Затем посмотрел на Корделию, неподвижно застывшую по ту сторону решетки.

– Ладно, – неожиданно смирился Дмитрий. – У вас есть десять минут, не больше! Я буду неподалеку.

И, развернувшись, он быстро зашагал по коридору. Когда шаги Дмитрия стихли за поворотом, Корделия перевела взгляд на Алекса и тяжело вздохнула.

– Он всегда был не слишком терпимым человеком. Но я действительно любила его…

– Отчего же ушла? – хмуро спросил Алекс.

Корделия медленно приблизилась к решетке и обхватила прутья руками. Затем посмотрела сыну в глаза.

Их разделяло не больше полуметра.

– Я всегда знала, что рано или поздно этот разговор состоится. Но мне все равно очень трудно говорить с тобой об этом. Ты должен узнать правду Алексей, причем узнать ее именно от меня, а не от кого-либо другого, – тщательно обдумывая каждое слово, медленно произнесла Корделия. – Ты не хуже меня знаешь, на что способна людская молва. Она может уничтожить любого, исказить факты и выдать желаемое за действительное. А правда состоит в том, что много лет назад меня заставили уйти от Созерцателей.