Сага о Фитце и шуте. Книга 1. Убийца шута - Робин Хобб Страница 4

Я не думал, что спина Ревела может сделаться еще более напряженной, но так и вышло.

– Сэр, они были возле конюшни, пытались заглянуть внутрь через щель между досками. Толлмен услышал лай собак, отправился посмотреть, в чем дело, и нашел их. Тогда-то они и назвались менестрелями, приглашенными на Зимний праздник.

– И?

Он коротко вздохнул:

– Сэр, не думаю, что это менестрели. У них нет инструментов. И в то время как один сказал, что они менестрели, другой заявил – нет, акробаты. Но когда Толлмен сказал, что проводит их к парадному входу, они ответили, дескать, не надо, им нужно лишь пристанище на одну ночь, и конюшня для этого прекрасно подойдет. – Он покачал головой. – Толлмен перемолвился со мной словечком, когда привел их. Он думает, они не те, за кого себя выдают. И я с ним согласен.

Я посмотрел на Ревела. Управляющий скрестил руки на груди. Он не смотрел мне в глаза, но упрямо поджимал губы. Я вынудил себя быть с ним терпеливее. Он был молод и появился в имении относительно недавно. Крэвит Софтхэндз, наш престарелый управляющий, умер в прошлом году. Риддл добровольно взвалил на себя многие обязанности старика, но настоял, чтобы для Ивового Леса обучили нового управляющего. Я небрежно ответил, что у меня нет времени на его поиски, и через три дня Риддл привел к нам Ревела. Прошло всего два месяца, и он еще не освоился, сказал я самому себе. Да и Риддл мог перестараться, внушая ему необходимость соблюдать осторожность. Риддл, как ни крути, – человек Чейда, внедренный в наш дом, чтобы охранять мой тыл и, возможно, шпионить за мной. Несмотря на его нынешнюю веселость и преданность моей дочери, он пропитался осторожностью до мозга костей. Дай ему волю – и у нас в Ивовом Лесу появится стража не хуже, чем у королевы… Спохватившись, я заставил себя сосредоточиться на деле.

– Ревел, я ценю твою заботу. Но это Зимний праздник. И будь они менестрели или бродяги-попрошайки, в такой праздник или в такой снегопад на ночь глядя мы не можем никого прогнать от своих дверей. Пока в доме есть место, им нет нужды спать на конюшне. Веди их сюда. Уверен, все будет в порядке.

– Да, сэр.

Он не согласился, но подчинился. Я подавил вздох. Пока что и так сойдет. Я повернулся, намереваясь присоединиться к собравшимся в Большом зале.

– Сэр?

Я снова повернулся и сурово спросил:

– Что-то еще, Ревел? Что-то срочное?

Я услышал осторожные ноты – музыканты сводили свои инструменты в гармонию, – а потом внезапно хлынула музыка. Ну вот, пропустил начало первого танца. Я стиснул зубы, подумав о том, как Молли стоит в одиночестве и смотрит на кружащиеся пары.

Ревел на миг прикусил нижнюю губу в сомнении и решил продолжить:

– Сэр, вестник все еще ждет вас в кабинете.

– Вестник?

Ревел издал мученический вздох:

– Несколько часов назад я отправил одного из наших временных пажей с сообщением для вас. Он сказал, что прокричал его через дверь парилки. Вынужден заметить, сэр: вот к чему приводит то, что мы нанимаем в качестве пажей необученных мальчиков и девочек. Нам нужны постоянные пажи, хотя бы ради того, чтобы обучить их на будущее.

Я тоскливо взглянул на Ревела, и он, прочистив горло, сменил тактику:

– Прошу прощения, сэр. Я должен был послать пажа к вам еще раз, чтобы убедиться, что вы его услышали.

– Я не услышал. Ревел, ты не мог бы заняться этим вместо меня? – Я неуверенно шагнул в сторону зала. Музыка звучала все громче.

Управляющий коротко покачал головой:

– Мне очень жаль, сэр. Но вестник настаивает на личной встрече с вами. Я дважды спросил, могу ли как-то помочь, и предложил записать сообщение, чтобы передать его вам. – Он покачал головой. – Вестник твердит, что послание предназначено только для ваших ушей.

Тогда я догадался, что это за сообщение. Помещик Барит пытался добиться моего согласия на то, чтобы он отправлял часть своего стада на выпас вместе с нашими овцами. Наш пастух Лин был непреклонен, настаивая на том, что в этом случае на нашем зимнем пастбище окажется слишком много животных. Я намеревался прислушаться к Лину, даже если Барит теперь желал предложить достойную сумму денег. Канун Зимнего праздника – не время для деловых вопросов. Они могут и подождать.

– Все в порядке, Ревел. И не будь слишком суров с пажами. Ты прав. Нам надо принять одного или двоих на постоянную работу. Но большинство из них, когда станут старше, захотят работать в садах или заниматься тем же ремеслом, что их родители. Они лишь изредка требуются нам здесь, в Ивовом Лесу.

Я не желал думать об этом прямо сейчас. Молли ждет! Я перевел дух и принял решение.

– Пусть с моей стороны и неразумно принудить посланника ждать так долго, куда более грубым поступком будет оставить мою леди без партнера во время второго танца, как уже вышло с первым. Пожалуйста, передай посланнику мои извинения за прискорбную задержку и позаботься о том, чтобы ему принесли еду и питье. Скажи, что я приду в кабинет сразу же после второго танца.

На самом деле я не хотел этого делать. Праздник манил меня. Тут мне на ум пришла идея получше.

– Нет! Пригласи-ка его присоединиться к пиру. Скажи, пусть повеселится, а завтра до полудня мы сядем и все обсудим.

Я понятия не имел, какое дело может оказаться столь безотлагательным, чтобы им пришлось заняться прямо сейчас.

– Ее, сэр.

– Ревел?

– Ее. Вестник – девушка, сэр. Совсем молоденькая, судя по виду. Разумеется, я уже предложил ей еду и питье. Я бы не выказал подобного пренебрежения ни к кому из тех, кто стучится в ваши двери. Не говоря уже о человеке, который, похоже, прошел долгий и трудный путь.

Музыка играла, Молли ждала. Лучше пусть посланница подождет, чем Молли.

– Тогда предложи ей комнату и спроси, желает ли она принять горячую ванну или спокойно перекусить в одиночестве, прежде чем мы встретимся завтра. Приложи все усилия к тому, чтобы ей было удобно, Ревел, и завтра я уделю ей столько времени, сколько она захочет.

– Будет сделано, сэр.

Он повернулся, чтобы вернуться в прихожую, а я поспешил в Большой зал Ивового Леса. Высокие двери были открыты, панели из золотого дуба блестели в свете факелов и свечей. Музыка и ритмичные шаги танцующих лились из обшитого панелями коридора, но стоило мне приблизиться, как музыканты сыграли последний припев и с громкими возгласами первый танец завершился. Я закатил глаза от такого невезения.

Но когда я вошел в зал, окунувшись в волну аплодисментов, адресованных менестрелям, то увидел, как партнер Молли по танцу с серьезным видом кланяется ей. Мой пасынок спас свою мать и повел ее танцевать. Юный Хирс в последний год рос не по дням, а по часам. От Баррича, его отца, ему передалась суровая мужская красота, но выражение лица и в особенности улыбку Хирс унаследовал от Молли. В свои семнадцать он смотрел сверху вниз на ее макушку. Щеки Молли зарделись от быстрого танца, и она выглядела так, словно ничуть по мне не скучала. Когда моя жена подняла глаза и наши взгляды встретились, она улыбнулась. Я благословил Хирса и решил, что должен обязательно его отблагодарить. По другую сторону комнаты его старший брат, Джаст, отдыхал у очага. Рядом стояли Неттл и Риддл; Неттл слегка раскраснелась, и я понял: Джаст дразнит старшую сестру, а Риддл его поддерживает.