Джинн из пивной банки - Алина Беломорская Страница 4

Так рассуждал Ивер, время от времени поглядывая на дремлющего Мадса. Йохан, оставив его на попечение до утра, ушел к лекарю проведать раненного соплеменника.

Мадс сидел на скамье, прислонившись к стене, давно хотелось есть, но на него никто не обращал внимания, будто его здесь и нет. Сначала Мадс еще прислушивался к чужой речи, но постепенно все звуки и голоса стали приглушаться и вскоре растворились, оставив его в покое. Теперь он играл в футбол, обгоняя всех соперников и делая финты, уверенно вел мяч к воротам. Удар. Го-о-л! – так снилось Мадсу, и он улыбнулся во сне своей победе.

Ивер заметил улыбку парнишки, присмотрелся к нему оценивающим взглядом.

– Нет, это не воин, силы в руках нет, не быть ему лучником. Но попробовать кое-чему научить надо, иначе пропадет. А в жизни всякое умение пригодится, – сам себе кивнул Ивер, заканчивая приготовления к завтрашнему соревнованию лучников.

До сего дня он был всегда победителем в стрельбе из лука. Но, наконец, среди своих учеников отметил двоих – самых талантливых, и надеялся на их честную победу, после которой с одним из них сможет разделить обязанности наставничества. Иверу нравились занятия с учениками, но ему уже второй год не давала покоя мысль, что хочет он воспитывать не только чужих детей, но и своих. Которых пока еще нет…

В помещение башни вошла молодая женщина, осмотрелась, ища кого-то, подошла к Иверу.

– Регнер велел пленника в баню сводить, а потом всех накормить, – быстро проговорила она и повернулась, чтобы уйти.

Ивер встал и загородил ей дорогу своими широкими плечами, не давая прохода.

– Не пленник он, и ты забудь это слово. Уже почти два года ты с нами. И никто тебя не обидел здесь, и не обидит никогда, Эдит, слышишь? Поверь мне! – Ивер улыбнулся ей, протягивая руку к ее руке. Так хотелось ее коснуться, а потом притянуть к себе, вдохнуть аромат ее волос. Они всегда пахли травами. Эти волосы, заплетенные в тугую косу, опускались ниже талии, и змейкой извивались при ее ходьбе. Это так волновало!

– Знаю, что только благодаря тебе, Ивер, мне в поселении спокойно, – длинные ресницы взметнулись вверх, но взгляд был строгим, предостерегающим мужчину от дальнейших действий. – Но я здесь все же пленница.

– Нет, – замотал головой Ивер, опуская руку без ответа, – не пленница, просто тебе идти некуда и не к кому. Ты же знаешь, что не я разрушал и сжигал твое селение, и не я убивал твоего мужа. Меня там не было. Многих из тех, кто это сделал, давно нет в живых. Через полгода они сами пали при очередном грабеже.

– Регнер обещал меня отпустить, но до сих пор этого не сделал, – сказала, но тут же подумала «все же отпустил».

– Во-первых, на тебя никто из твоих родственников не заявил своих прав, а во-вторых, ты – женщина, куда пойдешь одна, кто тебя защитит от лихих людей? Он бы и отпустил тебя, но не знает куда, ведь все тогда сгорело. Поверь, Регнер не желает тебе зла. Он очень тебе благодарен за помощь нашим людям, – разволновался Ивер, не замечая ухмылок и тихих подтруниваний соплеменников в свой адрес. Зато это заметила Эдит и, резко оттолкнув лучшего стрелка из лука со своей дороги, быстро, почти бегом, удалялась от башни. И ее коса, извиваясь, будто хлестнула Ивера – прямо в сердце.

Мужчины, уже не исподтишка, продолжили скабрезные шутки, гогоча и выталкивая Ивера на улицу. Они давно заметили его особое внимание к этой англичанке, его частые взгляды в ее сторону. Он, кажется, ее вообще никогда не упускал из виду.

Да, когда-то она действительно была взята в плен во время стремительного набега, прямо в поле возле селения, где сеяла какие-то семена. Как многие другие молодые мужчины и женщины были пленены, чтобы сделать их своими рабами или продать подороже, или выкуп получить за них от родни побольше. Но за Эдит некому было дать выкуп, а рабыней она не стала только потому, что выторговала тогда у Регнера себе жизнь и нынешнее положение главного знатока земледелия чудесными семенами, которые – как пообещала – спасут десна и зубы его людей. Это были семена овощей и севок чеснока, который позже помог полностью избавиться от болезни десен всем жителям этого поселения, от цинги, которой страдали многие мореходы, находясь в морских просторах по несколько месяцев. Эта хрупкая на вид, но сильная духом, женщина научила поселенцев засевать огород, ухаживать за саженцами, собирать добрый урожай, среди которого на первом месте были лук и чеснок. Ведь люди, жившие только грабежами, не имели навыков земледелия, и пользовались только тем, что отбирали у других.

Регнер же, выбрав мирную жизнь, оценил знания и опыт Эдит, выделил ей небольшое жилище, а позже разрешил ей уйти, когда сама захочет. Но она вдруг заколебалась в своем решении покинуть это место. И только недавно женщина поняла, что ее приковали здесь стрелы, вернее, Ивер с его луком, и взгляд его, подобно выстрел, пронизывал ее сердце все глубже, оживляя и наполняя радостью. Сердце, утратившее жизнь после пережитой трагедии в родном селении, после споров мужчин – кому первому она достанется – вдруг почувствовало капельку живительной влаги, когда появился лучник. Он быстро оценил тогда положение Эдит и обманом увел ее из опасного общества воинов, делящих добычу. Ивер и сам в то время не знал, почему именно ее он так стремительно выбрал из нескольких женщин. Видимо, натренированные глаза лучника всегда смотрят в цель. И с тех пор Эдит находится под его прицелом, под его защитой. Женщина это знала всегда, чувствовала, а теперь – поверила.

Спустя время, разгоряченные еще после тренировок и наскоро умывшись, мужчины, а Мадс со сверстниками – после бани, шумно расселись за длинным деревянным столом. Одни женщины сновали с подносами, на которых лежали пышущие жаром куски мяса и рыбы, расставляли горшки с кашей, кувшины с пивом, с медовыми настойками и раскладывали душистый хлеб. Другие, отложившие на время свои вышивки и иные дела, располагались за соседним столом – не столь большим и не столь шумным.

Еда была простая, пахла вкусно, и Мадс с удовольствием поглощал мясо, предварительно разорвав его на кусочки руками. Вилок и ножей здесь не подавали. Затем он ел кашу деревянной ложкой вместе со всеми и, наконец, насытившись, икнул. Ивер, сидевший рядом, довольный аппетитом мальчишки, поставил перед ним кружку с напитком. И перевел взгляд на женский стол. За ним сидела Эдит, милая сердцу женщина, которая его пленила.

Мадс посмотрел в том же направлении и наткнулся на пристальный взгляд голубых глаз. Девушка, лет четырнадцати-пятнадцати, сидела рядом с Эдит, неотрывно наблюдая за молодым человеком. Ее светлые длинные волосы были перетянуты голубой шелковой лентой, которая еще больше подчеркивала цвет ее глаз. Нежно-розовые губы слегка растянулись в улыбке. Мадс еще долго бы пялился на красавицу, но вечерняя трапеза закончилась, со стола быстро убирались остатки еды, посуда, широкие скамьи сдвигались в сторону, освобождая проход. Люди покидали помещение. Ивер замедлил шаг, поджидая Эдит, надеясь на взаимность, но та прошла мимо – равнодушная и гордая. Зато голубоглазая озорница задержалась на секунду, чтобы метнуть еще один выразительный взгляд на Мадса и, хихикнув, выбежала. Ивер, однако, чувствовал себя спокойно и уверенно. Он уже знал, что делать, принял решение, и завтра оно свершится. Вот так!