Рысь Господня. Идущие следом - Игорь Негатин Страница 4

– Святые угодники! Господь не оставил нас своей милостью! Пьер, дьявольское отродье, чтоб ты сдох, лежебока! Хозяин вернулся!

Я не успел войти во двор своего дома, как Магда, моя добрая хозяйка, возникла словно из воздуха, что, позволю себе заметить, было весьма затруднительно, учитывая её пышные формы. Она рухнула наземь и даже попыталась обнять меня за колени. Признаться, мне было приятно видеть их радость. Казалось, что отсутствовал целый год! Даже Пьер – здоровый увалень – запыхтел от удовольствия и смахнул несколько слезинок, вознося благодарение Пречистой Деве, уберегшей его хозяина от неминуемой смерти.

Эти простые люди не сильно преувеличивали – оказаться в руках палача было намного проще, чем избежать этого свидания. Пусть я и не описал чувства, испытанные в темнице, но они были не самыми приятными. Шериф, пользуясь своей почти безграничной властью над узниками, мог отправить нас на плаху. Сомневаюсь, что кто-то осмелился бы перечить этому решению и хлопотать о снисхождении к нашим судьбам.

Разделив со слугами свою радость, я распорядился насчёт обеда и прошёл в спальню, где увидел на столе письмо и кожаный кошелёк. Судя по цвету сургуча и знакомой печати, сие послание было написано графиней де Фуа. Не успел распечатать, как в дверях возник Пьер.

– Как это понимать? – спросил я и показал ему свиток.

– Письмо от её светлости, – бодрым голосом начал тот. – Принёс слуга. Важный, словно, прости Господи, произошёл от ребра Адама. Вот уж никогда не понимал этого зазнайства! Помнится, мой родной батюшка почитал весьма богоугодным делом выбивать эту блажь из господской челяди, а так как он никогда не был школяром или проповедником, то увещевал при помощи кулаков и крепкой дубовой палки, но весьма обстоятельно и вдумчиво, с таким, прости меня Господь, рвением, что попадало не только грешникам, но и всем прочим, оказавшимся поблизости. – Пьер тяжело вздохнул и перекрестился. – Любой лишался греха гордыни ещё до того, как он, грех, овладевал душой человеческой, и если служанка могла рассчитывать на лёгкий назидательный шлепок, то слуги, возомнившие себя небожителями, рисковали уйти, а то и уползти на четвереньках. Был один случай…

– Когда принесли это письмо? – не дослушав, перебил я.

– На третий день после вашего заточения, сударь! Так вот, мой батюшка…

– Ступай, бездельник!

Я сел на кровать, подарившую не только множество приятных грёз, но и ужасов. Да, я не забыл о своём обещании, данном бестелесному существу – призраку, выяснить причины его гибели, а лишь затем предать останки земле с приличествующими сему действу обрядами и молитвами.

Сидел, держа в руках послание от графини, но мысли возвращались к разговору со святым отцом. Известие о возможной осаде, которым поделился его преподобие, заставило подумать о своей судьбе и судьбе моих друзей и близких. Мне была понятна тревога отца Раймонда и нежелание властей оповещать жителей Баксвэра раньше положенного срока. Срока, который исключит исход, а точнее – бегство, множества ремесленников и мастеров, стремящихся уберечь свои семьи. Городу были нужны люди. Мастера, которые будут производить оружие и латать бреши в крепостных стенах. Женщины, которые будут ухаживать за ранеными и готовить еду для воинов.

Осада…

Не был удивлён осведомлённостью святого отца, но, вследствие своей молодости, не мог оценить тяжесть предстоящих невзгод и тот кровавый ужас, который приближался к нашему городу. Увы, но юноши забывают о подобных вещах! Мне грезились предстоящие схватки, пьянящие кровь и кружившие голову, словно старое вино из подвалов мастера Гая.

Грехи гордыни и суетной славы, о которых упоминал настоятель монастыря, незаметно поблёкли и ушли прочь, не оставив и тени своего присутствия. Я мечтал о жарких схватках, где смог бы доказать, что Жак де Тресс не зря носит свой меч! [4]

Между тем мне следовало озаботиться о делах насущных, не терпящих отлагательства. В первую очередь сделать запасы, которые не дадут умереть с голоду, если осада затянется. Из рассказов отца и мастера Барта Уэшема я хорошо знал, что в осаждённых городах жители обречены на различные лишения, в том числе на недостаток воды и пищи.

Отбросив размышления в сторону, вдруг вспомнил, что держу в руках послание от её сиятельства. Распечатав письмо, я с удивлением узнал, что графиня Ирэн де Фуа… «более не нуждается в услугах секретаря и наставника для её пасынка, а посему отказывает Жаку де Трессу от места, но, помня о его стараниях, просит принять небольшой подарок».