Хранители равновесия - Владимир Лошаченко Страница 4

– Да нет, не сказки, тут ваши фантасты верно угадали. Скажи, Паша, как ты относишься к злу?

Молодой человек пожал плечами.

– Как и все. Его нужно уничтожать.

– Правильно, вот ты этим и займешься под нашим чутким руководством.

– А вы, собственно, кто?

– Служба равновесия, а я главный координатор… Кстати, иногда приходится сталкиваться с представителями так называемого добра – их намерения сам знаешь, куда ведут.

Пашка, дернувшись, пытался было закончить мысль хозяина, но тот прижал палец к губам:

– Не нужно лишний раз упоминать о преисподней. У меня к тебе, Павел, последний вопрос: веришь ли ты в Господа Бога?

Устав удивляться необычному разговору, юноша утвердительно кивнул.

– Верю, в душе, но, грешен, в церковь редко заглядываю.

Координатор осуждающе покачал головой:

– Довольно легкомысленно с твоей стороны. Молитва – благое дело.

Пашке отчего-то стало стыдно.

– К сожалению, ни одной молитвы толком не знаю, – пробормотал он, краснея.

– Это ничего, научим, подправим, ты ведь один из лучших представителей молодого поколения великой страны. Третий тест прошел с успехом – значит, можно приступить к инициации.

– Выходит, это все ваши шуточки, устроили экзамен, понимаешь ли, – вскипел Павел.

– Стоп, стоп. – Архангелов примиряюще поднял руку. – А ты чего хотел? Мы в нашу службу берем с очень большим разбором и довольно редко, надо признать. Моральные качества так же важны, как физические. Хранители следят за тобой с детства. Ты отмечен Богом, у тебя огромный потенциал и хорошие данные. Для проявления твоих способностей и нужен некий обрядовый процесс.

– Ух ты, дак я чё, стану магом? – Пашка запрыгал на стуле.

Хозяин поморщился и посмотрел на парня, словно на дауна.

– Павел Игнатьевич, ну что вы, право, фэнтези начитались, да?

– А что, я ничего.

И, не удержавшись, спросил:

– Скажите, Петр Петрович, а эльфы всякие, орки и гномы существуют? И неужели магии вообще нет?

В ответ раздался хохот. Вытерев белоснежным платком выступившие слезы, координатор, вздохнув, выдал:

– Господи, кого мы на работу берем, а ведь это один из лучших. Все ваши фэнтези – сказочки для детей младшей ясельной группы, а читают их вроде взрослые люди. Нет таких существ в природе, их выдумали писатели, как, впрочем, и инопланетян – зеленых человечков. Других разумных существ, кроме человеческой расы, не существует – прописные истины надо бы знать, молодой человек. По поводу магии и прочей богопротивной ереси – да, существуют в некоторых мирах, но явление столь редкое, что и говорить пока о них не стоит. Не вижу энтузиазма в ваших глазах, юноша. Или не желаете влиться в наши ряды? Между тем перспективы и условия у нас прекрасные.

– С этого места поподробнее, пожалуйста.

Архангелов вместо ответа заорал:

– Рада, где тебя носит?!

– Чего изволите, барин? – высунулась из-за портьеры девчонка.

– Иди сюда, хватит придуриваться. Объясни Павлу все прелести нашей работы, в смысле – условия, оплата, премии.

Рада выскочила из трапезной, вернулась через пять минут с кожаной папкой в руках и совершенно в другом виде. В строгом брючном костюме, в белоснежной блузке, застегнутой под горло, и очках с дымчатой оправой Рада являла собой пример неприступного делового референта. Усевшись рядом с Пашкой, вытащила из папки несколько бланков и дала для ознакомления. Первым документом оказалась подписка о неразглашении с довольно неприятной концовкой: «Болтливому сотруднику – высшая мера путем усекновения головы».

– Круто у вас, – пропыхтел Пашка, тем не менее поставивший свою подпись антикварным гусиным пером, макая его в бронзовую чернильницу.

В последующих четырех бланках по пунктам перечислялись условия работы и величина оплаты, премий, бонусов и командировочных боевых. Отпуск – два месяца, полная медицинская страховка, социальные гарантии. Отдельной строкой записано: «Пятьдесят процентов добытых трофеев принадлежит работнику, вторая – службе». Пашку поразили три вещи: продолжительность жизни рядового хранителя – тысяча лет, оплата – голый оклад – составляла восемьдесят тысяч мировых кредитов. В скобках указано: «Один кредит – тридцать рублей».

– Ни хрена себя зарплата, чуть не два с половиной миллиона.

И последнее: возможность отдыхать в отпуске на любом курорте иномирья – услуги телепорта оплачивала служба.

Рада шлепнула перед ним чистый лист бумаги.

– Пишите заявление о приеме на работу в качестве оперативника на имя главного координатора.

Пашка не задумываясь нацарапал заявление, но перед тем, как поставить подпись, тормознул.

– А как же моя учеба, госы через полгода? Что за врач без диплома?

– Не волнуйся, Павел, мы дадим тебе возможность не только институт окончить, но и поработать по специальности два года. Предупреждаю сразу, будет трудно – одновременно станешь проходить наши ускоренные курсы. Твой учитель-наставник сидит рядом с тобой. – и куратор слегка улыбнулся.

Пашка, резко выдохнув, поставил подпись, число и год.

– Рада, подготовь все для обряда, а я пока переоденусь.

Оба исчезли из трапезной, а юноша призадумался. Не свалял ли он большого дурака? Куда он, собственно, залез? Но назад хода нет. «Ничего, прорвемся», – хорохорился Пашка. Утешала мысль, что это все-таки сон.

* * *

Ожидание затянулось – Пашка провел в одиночестве полчаса. Пробовал включить телевизор лентяйкой – бесполезно. Помаявшись, осмотрелся и, заметив большой книжный шкаф, заинтересовался. К сожалению, все книги на незнакомом языке, а некоторые тексты – сплошь иероглифы и руны.

Наконец объявилась Рада.

– Мой рыцарь, следуйте за мной.

– Нет, ну до чего нахальная особа – уже «мой рыцарь». Впрочем, все женщины – страшные собственницы, – бурчал под нос Пашка.

Открыв одну из дверей, зашли в обыкновенный лифт, который стремительно ухнул в сторону. Выйдя из кабины, уселись в маленький вагончик – тот через десять минут доставил их к тупику пещеры. Огромная бронированная дверь бункерного типа открылась легко: Рада нажала на неприметный камешек в стене – и проход свободен. В коротких отсеках таких дверей оказалось три. Перед входом в главный зал Рада завязала глаза юноше повязкой и взяла его под руку. Шли недолго, по гулким звукам шагов Пашка понял – они находятся в большом зале. Когда сняли повязку, обнаружил себя стоящим перед алтарем в виде креста из красного камня. Вокруг с зажженными факелами в руках в белых балахонах и масках стояло не менее десяти человек. Был здесь и Петр Петрович в таком же одеянии с большим крестом на груди, но без маски.