Ветер забытых дорог - Юлия Тулянская Страница 4

– Во мне нет скверны, учитель. Ни одна нить в моей одежде не спрядена из скверного растения, я никогда не ходил по скверной земле и не ел хлеба из скверных злаков, не пил молока от нечистого скота.

Скот и растения можно использовать только те, которые выращены внутри Стены. Лишь птица с нечистой земли порой пролетает над Бисмасатрой, и ветер пригоняет тучи и приносит семена. Но существует множество очистительных обрядов и для земли, и для воды, и для самих небожителей. «Вся наша жизнь - очистительный обряд», - говорят священники, хранители веры.

– Почему ты знаешь, что будешь прощен Вседержителем? - спрашивает Дасаву учитель.

– Потому что я ненавижу мир, который Создатель нам запретил, и никогда не осквернюсь от него, - убежденно говорит Дасава. - Мы исправили то, что нарушили наши отцы, - Вседержитель запретил им жить в мире, ибо он мерзок для него. Мы и не живем в мире, и мы - избранный народ.

– Однако ты смертен? - пронзительно глядя в его глаза, спрашивает учитель.

– Я смертен, - отвечает урок мальчик.

– Почему ты смертен?

– Потому что еще не пришел великий час полного очищения, и нас окружает Обитаемый мир, хотя мы и не живем в нем. Он истощает силы нашей души.

– Стремишься ли ты стать бессмертным, как надлежит твоему народу?

– Да.

– Что нужно для этого?

– Предохранять себя от скверны, - начинает перечислять Дасава, - не соприкасаться с миром, развивать в себе силы моего небесного народа… - он слегка сбился, - и приближать час очищения и спасения.

– Что нужно сделать, чтобы приблизить час?

– На все восемь сторон света, - наизусть говорит Дасава, - должен распространиться небесный народ, уничтожая величайшее оскорбление замысла Вседержителя - людей. Среди их убогих земель будут выситься стены Сатр, и когда они покроют почти всю землю, остальное будет сожжено нашим огнем. Все люди будут уничтожены, как и звери, и обитатели вод, которые живут на скверной земле. Останется только чистое, и мы станем бессмертны. - Мальчик переводит дыхание. - И Вседержитель позволит нам вернуться в небесный край.

Смерть тела не очень пугает молодого Дасаву, хотя мысль о ней унизительна: во всем равный небожителям Небесного края, он отличается от них тем, что однажды умрет! Несмотря на обряды и духовные упражнения, жизненные силы падших небожители угасают с годами. Раньше всех умирают рабы - это те, в ком наблюдается тяга к скверне и которых осудили на низкий труд. Чтобы они не уподобились отвратительным «говорящим животным», в которых превратились люди, их держат в узде. Лучше быть рабом среди избранного народа, чем смешаться с мерзостью Обитаемого мира.

– Расскажи, как расширяются владения Сатры? - говорит наставник.

– Владения Сатры расширяются так, - отвечает Дасава. - Сначала надо основать новое царство. Впереди идут разведчики, которые находят место. Их тирес опускает в землю «сердце Сатры» в ларце, чтобы земля начинала очищаться. Затем приходят воины. Они выжигают лес или степь и убивают людей. Но часть людей оставляют, чтобы они строили Стену, дороги, работали в рудниках и каменоломнях. Когда Стена будет готова, священнослужители освятят новую Сатру. Людей, для которых не найдется работы, надо убить, потому что они не нужны. Но и тех, кто работает в рудниках и каменоломнях, тоже надо убивать и заменять новыми, чтобы не было привычки щадить их. Вот как расширяются чистые владения Сатры, наставник.

Дайк лежал в пустой бочке, вытянув наружу ноги. Бродяге казалось, что Сатра все-таки существовала, а не родилась в его поврежденном рассудке.

Не вставая, Дайк продолжал думать, но теперь уже о Гвендис. Представив ее себе, он сразу же ощутил тепло очага у нее на кухне. Похоже, она совсем одна. Одежда, которую она отдала Дайку, должно быть, ее отца. «Мне все равно не нужна мужская, а тебе…»

Дайк вспомнил, как Гвендис насыпала крупы в котелок. Она варит пустую кашу. Большой дом весь скрипит. Если бы Дайк мог что-нибудь сделать для нее… Неужели он никогда не знал никаких ремесел? «Чем я жил? Кто я был?» - спрашивал себя Дайк.

Но ему легче было представить себя царем Бисмой, чем человеком из ныне живущих.

Дайк отправился в город. Иногда с одной из окраин он видел вдали очертания гор. Между ними тек просторный Эанвандайн.

– Эй, друг! Не знаешь, что там, за городом? - окликнул Дайк такого же оборванного человека, как сам. - В той стороне.

– Не знаю, - ответил прохожий.

Но эти же очертания гор Дайк не раз видел во сне. «Эти же?» - подумал он. Ему было трудно переступить черту между тем, чтобы бояться своих снов и пытаться забыть их - и тем, чтобы поверить и заставить себя искать их след наяву.

Несколько дней Дайк прожил, как в лихорадке. То, что он видел во сне глазами царя Бисмы, опять и опять вставало перед его помутившимся взглядом. Ровная площадка за излучиной реки, осеннее небо над головой, плывущие по реке желтые листья…

Неужели где-то там, в каменном колодце, в ларце спрятан голубой драгоценный камень? У Дайка стучало в висках. Вдруг он добыл бы камень и подарил бы Гвендис?.. Подумав об этом, Дайк широко улыбнулся. За похлебку, которой она кормила его якобы в счет будущей работы, он добудет ей драгоценное сердце Бисмасатры. Она пожалела его, голодного, вымокшего под дождем. А у него в руке будет драгоценный камень. В следующий раз он придет к ней, как царь Бисмасатры, с сокровищем, которое небожители принесли с собою с небес!

Дайк прикинул время пути до видимой из города невысокой горной гряды. Дня два-три, если не обманывают глаза. А у него нет даже сухаря на дорогу…

Но от одной лишь этой задумки Дайк окреп и выпрямился. У него, у Дайка, начинала появляться собственная судьба. В ней была Гвендис и был поиск чудесного камня. Пусть даже без единого сухаря на дорогу, - он отправится на поиски тайника. Отправится в свой сон о древней Бисмасатре, на месте которой давно стоит другой, человеческий город.

Дайк исчез из Анвардена на две недели. Столько времени занял его поиск.

Он доверился сну. Тайник был в гористой местности за излучиной реки, и Дайку казалось, он представлял, в какой стороне от Анвардена.

Парень слыхал, что в окрестностях города встречаются «старые развалины». То заросшая дорога из белого камня, только он почти совсем раскрошился, то плита какой-то стены. А порой в лесу или в море находят обломки колонн. Еще в благотворительной больнице кто-то рассказывал, что это Древний Анварден, который был гораздо сильнее и больше теперешнего. А может, это Бисмасатра?..

Дайк ушел в дорогу, как был, с пустыми руками. Рывок не на жизнь, а на смерть. Все равно снарядиться в путь нечем: все имущество Дайка - ржавый нож. Он когда-то нашел его у входа в портовый кабак.

Весь запас сил, который был в его теле, Дайк собирался растратить на поиски «сердца Бисмасатры». Плоды-дички по пути, горсть ягод - это было его пищей в двухнедельном походе, но Дайк держался. Он привык мерзнуть ночами в порту и греться у маленького костерка из обломков ящиков и бочек. Теперь он точно так же мерз и грелся у небольшого огня из мелкого хвороста, потому что у него не было топора нарубить сучьев. Дайк шел вдоль берега Эанвандайна. Он помнил, что тайник - за одним из поворотов реки.