И вспыхнет пламя - Сьюзен Коллинз Страница 4
И вспыхнет пламя - Сьюзен Коллинз читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
– К тебе пришли, – говорит мама.
Лицо у нее совершенно бледное, в голосе слышится плохо скрываемая тревога.
– Я думала, все начнется не раньше полудня, – бросаю я, притворяясь, будто не замечаю, в каком она состоянии.– Что, Цинна пришел пораньше?
– Нет, Китнисс, это...
– Сюда, пожалуйста, мисс Эвердин, – прерывает маму капитолиец, махнув рукой в сторону коридора.
Неприятно, когда тебе начинают указывать в собственном доме, однако мне хватает ума промолчать. Перед уходом оборачиваюсь, чтобы подбодрить маму улыбкой:
– Наверное, наставления перед туром...
В последнее время меня завалили сведениями о маршруте и расписаниями запланированных в каждом дистрикте мероприятий. Но пока я шагаю к закрытым дверям кабинета, которые никогда еще не запирались, в мыслях поднимается настоящая буря: «Кто там? И что ему нужно? Чего мама так испугалась? »
– Входите, – произносит мой провожатый.
Поворот полированной медной ручки – и я внутри. В ноздри бьют два плохо совместимых запаха – роз и крови. Низкорослый мужчина с белесыми волосами, неуловимо кого-то напоминающий, молча читает книгу. Он поднимает палец, словно хочет сказать: «Подождите минутку». Затем поворачивается – и в моей груди на миг замирает сердце.
Прямо на меня змеиным взглядом уставился президент Сноу.
По моим представлениям, на президента нужно смотреть на фоне колонн из мрамора, увешанных гигантскими флагами. Жутковато видеть его в обрамлении привычных вещей, у себя в кабинете. Это как если бы вдруг вы открыли кастрюлю – а вместо тушеного мяса нашли ядовитую змею.
Что ему здесь могло понадобиться? Перед глазами стремительно проносятся кадры из прошлых церемоний открытия тура победителей. Лица выигравших трибутов, их менторов и стилистов. От случая к случаю мелькали высокопоставленные члены правительства. Но президент – ни разу. Он посещает празднества разве что в Капитолии. Да и то не всегда.
Если проделал такой долгий путь – вывод может быть только один. У меня серьезные неприятности. А значит, и у моих родных. По спине пробегают мурашки, стоит представить, как близко мама и Прим оказались от этого человека, который меня ненавидит. И всегда будет ненавидеть. Я ведь перехитрила изуверские Игры, выставила Капитолий на посмешище, а стало быть, в чем-то подорвала его власть.
Мне всего лишь хотелось выжить и сохранить жизнь Пита. Любой знак неповиновения – просто случайность. Но если Капитолий решил оставлять в конце Голодных игр одного трибута, то, видимо, высказать свое мнение – уже дерзость и бунт. Единственное спасение заключалось в том, чтобы притвориться безумно влюбленной в Пита. И тогда нам обоим позволили жить. Короновали как победителей. Вернули домой, устроили и нашу честь торжество, дали прощально помахать в объективы и наконец оставили в покое. До нынешнего дня.
Возможно, сказывается непривычка к новому дому или внезапный страх при виде человека, который в любую минуту способен меня убить, только вдруг в голове все путается. Такое впечатление, что президент – у себя, а я – незваная гостья. Я даже не предлагаю ему присесть. И вообще молчу. На самом деле, я обращаюсь с ним, точно с ядовитой гадиной, – не двигаюсь, не отрываю от него глаз и обдумываю план бегства.
– Полагаю, нам обоим будет гораздо проще, если мы сразу договоримся не лгать друг другу, – говорит президент. – Что скажете?
«Ничего не скажу: у меня язык примерз к небу», – думаю я, но, к собственному изумлению, произношу твердым голосом:
– Да, пожалуй, это сбережет кучу времени. Президент Сноу отвечает улыбкой, и я в первый раз обращаю внимание на его рот. Какие губы могут быть у змеи? Никаких. А у него – полноватые, и кожа натянута, словно на барабане. Вряд ли тут обошлось без операции. Похоже, Сноу нарочно переделывал рот, чтобы выглядеть привлекательнее. Если так, значит, он выбросил время и деньги на ветер.
– Мои советники опасались, что вы создадите массу проблем... Вы ведь не собираетесь создавать проблемы, верно?
– Верно, – киваю я.
– Я им так и сказал. Сказал, что любая девушка, сохранившая свою жизнь столь высокой ценой, не станет обеими руками отталкивать этот дар. Тем более если у нее есть семья. Мама, сестра и... кузены.
По тому, как он протянул последнее слово, я понимаю: президенту отлично известно о том, что мы с Гейлом – вовсе не веточки одного родословного древа.
Стало быть, карты брошены. Может, оно и к лучшему. Не люблю непонятных угроз. Всегда легче, если знаешь расклад.
– Давайте присядем. – Сноу занимает место за столом из полированного дерева, за которым Прим делает уроки, а мама подсчитывает семейный бюджет.
Он не имеет на это никакого права, равно как и вообще находиться здесь. Впрочем, у кого же тогда все права? Я опускаюсь напротив, на стул с резной прямой спинкой. Его явно делали для человека повыше: ноги едва достают до пола.
– У меня неприятности, мисс Эвердин, – говорит президент. – И начались они в ту самую минуту, когда вы воспользовались на арене своими ядовитыми ягодами.
Я это сделала, желая проверить, что решат распорядители Игр – остаться без победителя, если мы оба покончим самоубийством, или позволить нам сохранить наши жизни.
– Будь у Сенеки Крейна хоть немного мозгов, он бы раздавил вас на месте, словно букашек, К несчастью, наш главный распорядитель оказался сентиментальным глупцом. И вот, пожалуйста. Попробуйте догадаться, где он сейчас?
Я молча киваю: судя по тону высказывания, Сенеку казнили. Теперь, когда нас разделяет только стол, запах крови и роз обостряется. Роза – у президента на лацкане, это понятно, причем аромат генетически был усилен, в жизни цветы так не пахнут. А что касается крови... Даже не знаю.
– После этого мне оставалось одно: позволить вам разыграть вашу маленькую комедию. Нет, вы были просто прелестны: эдакая наивная влюбленная школьница. Обитателей Капитолия ваша игра убедила. А вот в дистриктах, к сожалению, на обман купились не все.
Видимо, на моем лице мелькает легчайшая тень удивления.
– Разумеется, вы об этом не подозревали. Где уж вам знать о настроениях в остальных дистриктах! Между тем некоторые восприняли ваш незатейливый фокус как знак открытого неповиновения, а вовсе не безоглядной любви. Ну, а если девчонке из Дистрикта номер двенадцать позволено бросить вызов Капитолию и уйти безнаказанной, что помешает им поступать точно так же? Что помешает, к примеру, устроить мятеж?
Смысл последнего предложения доходит не сразу. А потом обрушивается на меня всей своей тяжестью.
– Неужели начались мятежи?
Трудно сказать, страшит меня эта мысль или, наоборот, воодушевляет.
– Пока нет. Но это лишь вопрос времени – разве что радикально изменится ситуация... А мятежи, как известно, ведут к революциям. – Президент потирает место над левой бровью, которое (мне ли не знать) потирают, когда болит голова. – Вы имеете хотя бы отдаленное представление, что это значит? Сколько людей погибнет? В каких условиях окажутся уцелевшие?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии