Наследник Атлантиды - Дмитрий Воронин Страница 4

– Короче, капитан, будете работать. Часть дел сдадите Седову, оставите себе пару-тройку самых… долгоиграющих. Если надо будет наружку подключать – не стесняйтесь, с прокуратурой я договорюсь. Ну и остальное… что сочтете нужным. Отчитываться будете лично мне. Вопросы есть?

– Машину надо, – пробормотал Сергей.

Почему-то именно эти слова вырвались в первую очередь. Не о глупости и несуразности этого задания вообще. О том, что узнай кто об этом – его сочтут полным идиотом. И в лучшем случае уволят с треском. А то и запрячут в дурку до конца дней. Но рефлексы сработали – если начальство дает важное поручение, значит, под это дело можно что-нибудь стребовать.

– Сержанта Юшкова откомандируют в ваше распоряжение. И еще… я прошу вас, Сергей Павлович, чтобы круг лиц, ознакомленных с этим м-м… документом, был предельно ограничен. Лучше всего, если знать о нем будете только вы и я. И тот, кто его написал.

– Я могу узнать, кто автор?

– Нет, – отрезал генерал. Может быть, слишком уж поспешно.

– Ясно. А Панарин?

Игнат Семенович Панарин был непосредственным шефом Сергея и, следовательно, просто обязан был быть в курсе всех дел своего подчиненного. Как это вязалось с требованием генерала – предельно ограничить круг посвященных в весь этот бред лиц, капитан представлял себе плохо. Тем более что бульварных книжек полковник Панарин не читал, в просмотре фильмов несерьезного направления замечен не был, желтой прессой не интересовался и вообще являл собой образец матерого ментовского волка… с непременно усталыми глазами, компьютерной памятью и бульдожьей хваткой. И с Панарина, кстати, сталось бы в ответ на эту бумагу послать генерала на три всему миру известные буквы. В том числе и в лицо.

– В детали я его не посвящал… но карт-бланш он вам даст. В общем, работайте, капитан. Быстрых результатов, разумеется, не жду… – Генерал вздохнул и махнул рукой. – Да и какие тут, к бесу, результаты. Но покопать надо, надо… вопросы?

Сергей замялся на мгновение, затем осторожно спросил:

– Почему это дело вы… доверяете именно мне?

Ответ последовал незамедлительно, по всей вероятности, будучи заготовленным заранее. Ответ для Буруна не слишком приятный, но по крайней мере достаточно честный. Генерал даже перешел на «ты», чего никогда не допускал в общении с подчиненными. То ли это был добрый знак, то ли нет – разобраться в таких тонкостях можно будет и позже.

– Ты неважный опер, капитан. Ты сам это знаешь, тут я тебе Америку не открыл. Но ты, наверное, единственный, кто сможет заняться этим делом… всерьез. Все остальные решат, что старик сбрендил… и правы будут, быть может. А ты молодой, незашоренный… и, в конце концов, не зря же тебе прозвище навесили? Вот и оправдаешь. Истина – она ведь где-то там, верно? Или где-то рядом, не помню этот дурацкий фильм. Ищи истину, капитан. Скажешь, что все это полнейший бред, – на том точку и поставим. Если все пшиком окажется – что ж, работенка как раз для Малдера, так? А если нет… там видно будет. Но чует мое сердце, чует – не все тут так просто. Тот, кто писал бумагу – он зря панику поднимать не станет, не тот человек.

– Если так все серьезно, может, лучше передать это дело соседям?

И об этом вопросе Сергей тут же пожалел. Сейчас следовало бы ожидать гневной – в меру, разумеется, – отповеди о чести мундира, о том, что негоже перекладывать свою работу на плечи других и уж тем более на широкие плечи парней из «Комитета глубинного бурения», как по старой памяти все еще называли ФСБ. Менты очень не любили, когда в их дела вмешивались коллеги из конкурирующей структуры.

Но генерал лишь пожал плечами.

– Кто знает, может, они тоже будут работать с этим… объектом. Если что – докладывайте мне немедленно, постараюсь уладить.

Он сделал паузу, давая понять Сергею, что аудиенция окончена. Капитан понял правильно, тут же встал – чуть не по стойке «смирно», разве что каблуками не щелкнул.

– Разрешите идти?

– Идите, капитан… и удачи вам. Знаю, понадобится.

И глядя как за Буруном закрывается дверь, потянулся к душащему галстуку, рванул с неожиданной яростью, разорвав резинку. Покатилась по столу вырванная с мясом пуговица форменной рубашки. А потом генерал вдавил кнопку селектора, прохрипел:

– Нина… найди мне коньяку. И побыстрее, девочка…

Сергей извлек из сейфа папку, аккуратно положил на стол. Пухлое дело уже не помещалось в картонных корочках – и большей частью содержало в себе кучу мусора. Кучу никому не нужных бумаг – отчеты наружного наблюдения, справки, рапорты и доклады… Но среди этого вороха имелись настоящие жемчужины. Только вот показать их кому-то, похвастаться, не было никакой возможности. Ни один нормальный человек в это не поверит. Несмотря на все подписи и печати, украшающие документы.

Он выглянул в окно. Над городом нависли мрачные, тяжелые облака, хлеща водой асфальт, стены домов, начавшую желтеть листву. И прохожих, конечно – тех, кому в такую отвратную погоду довелось выползти из теплых уютных квартир.

С той встречи в кабинете начальника МУРа прошло более года. Тяжелого года – високосного. Каких только неприятностей не принесло это время – и всему миру, и отдельным людям. Катастрофы естественные и рукотворные, теракты… просто всякие мелочи, вроде поломанных рук и ног, неожиданно обострившихся болячек и неожиданно навешанных выговоров, ставящих крест на давно ожидаемой звездочке. Кто-то мог бы сказать, что високосный год здесь ни при чем… но Сергей уже не знал, во что можно верить, а в чем следует сомневаться.

Неделю назад генерал-майора Шагина с почетом проводили на пенсию. Или «ушли» на пенсию, что было более верно. Кому-то наверху очень понадобилось генеральское кресло, чтобы посадить в него своего человека. Может быть, очень даже достойного… так или иначе, но генералу прозрачно намекнули, что не один он жаждет носить на плечах тяжелые звезды.

И теперь Сергей остался с этой папкой вдвоем. Никому документы, собранные в картонных, потрепанных за прошедшее время корочках, теперь не нужны. Никто о них не знает… Правда, генерал просил докладывать ему и впредь… но тот же Панарин уже поглядывает косо, мол, целый старший оперуполномоченный большую часть времени занимается какой-то ерундой, да еще не докладывает о проделанной работе.

Скрипнула дверь – на пороге, привычно ссутулившись, стоял Юшков, держа в руке дымящийся чайник.

– Кофе будешь?

– Давай… как машина?

– Заправился под завязку, готов к работе.

Генка Юшков выглядел как настоящий милиционер. По крайней мере так себе представляют идеального стража порядка некоторые обыватели, пересмотревшие западных боевиков. Здоровенный, под два метра ростом, широкоплечий настолько, что было не совсем ясно, как он умещается за рулем своего «жигуля», Генка, несмотря на довольно устрашающую внешность, был существом дружелюбным, компанейским и необидчивым. Но самое главное – он умел держать язык за зубами, а потому Сергей счел нужным посвятить своего напарника во все детали работы.