Дабог - Андрей Ливадный Страница 4

Это были колонии.

— Они не хотят принять эмигрантов с Земли, ведь так? — спросил Джон Хаммер, двумя руками опершись о край горизонтального экрана.

— Не совсем так, сэр, — поправил его Дягилев. — Работа с колониями очень сложна и специфична. Мы не раскрылись ни на одной из планет. Им незачем знать о нашем присутствии в скоплении. К сожалению, выжившие анклавы цивилизаций достаточно малы, компактны по своей численности, и в них трудно внедрить наших агентов. Это удалось осуществить только на ряде планет с более крупным населением и развитой экономикой. Трижды за последний год моим людям удавалось исподволь инициировать обсуждение вопроса о том, как действовать, если корабли прародины вновь появятся на орбитах уже состоявшихся колоний.

— Да? И каков результат? — Джон Хаммер сделал вид, будто не знает его.

— В трех разных мирах люди, совершенно не контактирующие друг с другом, пришли к одному мнению: если такое случится, то поселенцев с Земли нужно будет принять, но на строго определенных условиях.

— Каких условиях, генерал?

— Они пустят к себе только тех, кого сами отберут из массы желающих… на конкурсной основе, сэр…

Хаммер на минуту погрузился в задумчивость.

— Здравое решение, — наконец прокомментировал он. — Они хотят получить нормальных, дееспособных членов общества, а на Земле оставить весь этот сброд?

— Сэр, их логику можно понять. Наши исследования в области их истории показали, что ни одна планета изначально не напоминала Землю по своим экзобиологическим данным. На любой из освоенных планет вы найдете повторение одного и того же пути — долгая, мучительная борьба за выживание на протяжении как минимум нескольких сот лет. Потерянные поколения, климатические катастрофы… и так далее. Никто из них не захочет пускать в свой, обустроенный потом и кровью дом тех, кого вы назвали сбродом. Им не нужен сброд. Им нужны люди. Ни одна здравомыслящая колония не захочет превратить тщательно и с любовью отстроенный дом в грязную, вшивую коммуналку для бездельников…

— Вот, значит, как вы думаете о Земле, генерал? — Хаммер сначала помрачнел, а затем вдруг усмехнулся. — Грязная коммуналка? — вскинув голову, переспросил он таким тоном, словно пробовал эти слова на вкус. — Вы очень долго думали о колониях, господин Дягилев, — внезапно заключил он. Коснувшись сенсора, Хаммер, вернул на экран изображение Земли, покрытой пульсирующей коростой неровных пятен. — Это тоже, между прочим, люди, напомнил он, щелкнув по поверхности экрана пальцем. Миллиарды людей, которые виноваты лишь в том, что родились на свет. У Земли больше нет ресурсов, чтобы кормить такое количество населения! — резко заключил он. — Наши предки, мягко говоря, загадили планету, выкачали из ее недр все, что смогли, превратив Землю в гнилую скорлупу пустого ореха! Нас в два раза больше, чем всех гипотетических колонистов вместе взятых, на открытых и даже неизвестных к сегодняшнему дню колониях. Так давайте, наконец, станем думать не о людях, а о человечестве и решим для себя, где оно — там или тут?.. — Джон Хаммер тяжело посмотрел на генерала.

Тот молчал, предоставляя главе Всемирного правительства рассуждать самому.

Джон Уинстон Хаммер уже принял решение. Он знал, что последует дальше. В его призыве — перестать мыслить в масштабе личностей — уже скрывался призрак того движения народов, которое собирался инициировать этот человек.

Он считал, что жизнь миллиардов людей, заточенных в клоаках земных супермегаполисов, несравненно более значима, чем судьба горсти колонистов, рассеянных по Галактике злой прихотью гиперсферы…

Он знал, что будет проклят одними и вряд ли добьется любви тех, кому собирался открыть дорогу в большой космос.

Кто‑то должен сделать это, рано или поздно… — приблизительно так думал он, глядя на копошащийся за окном человеческий муравейник. — У нас нет даже десятка лет на долгий и нудный процесс переговоров с колониями. Они либо покорятся новой волне Экспансии, либо сойдут с исторической сцены. Третьего не дано…

На траверсе планеты Дабог. 10 июня 2607 года. Один час десять минут до начала атаки.

Шесть космических крейсеров шли клином.

Издалека, с расстояния в несколько сот тысяч километров, даже в оптике следящих устройств данное движение выглядело вполне безобидно: упорядоченные искорки света, построившиеся маленькой пирамидкой, не могли испугать стороннего наблюдателя. Тем более не воспринималось серьезно небольшое облачко вспомогательных судов, похожих на горсть серебристой пыли, брошенную на потеху солнечному ветру…

А зря… каждая пылинка данного облака являлась по меньшей мере конвойным носителем…

Планета приближалась.

Искорки света росли, принимая осязаемые контуры клиновидных конструкций длиной в несколько километров каждая. Их темная броня вспухала надстройками бесчисленных орудийных башен, меж которых угадывались плотно сомкнутые сейчас створы стартовых электромагнитных катапульт, предназначенных для выброса в космос истребителей поддержки, или старта десантных модулей при планетарных атаках.

Головной крейсер, двигавшийся в вершине пирамиды, был темен как ночь. Никаких опознавательных огней или иных навигационных сигналов. Черная тень на фоне черного неба, и лишь пламя, полыхающее в корме корабля, скупо подсвечивало его контур, позволяя прочитать название, нанесенное метровыми буквами на броню в районе главного шлюза.

«ЭНДГРОУЗ».

Вслед за ним, освещенные выхлопом ионных двигателей флагмана эскадры, скользили «Апостол Петр» и «Тень Земли».

Замыкали пирамиду еще три крейсера, за которыми двигались три десятка меньших космических судов.

Это была сила, способная перемалывать звездные системы с той же легкостью, как гусеница танка сминает случайно попавшую под трак детскую игрушку.

…Адмирал Нагумо расхаживал по мягкому ковру, которым была выстелена палуба боевого мостика флагманского крейсера «Эндгроуз», бросая косые, хмурые взгляды на обзорные экраны, куда транслировалось укрупненное изображение подвергшейся атаке звездной системы.

Безымянная звезда пронзительно‑желтым, ослепительным шариком зависла в черноте космоса. Соседний экран показывал серо‑голубую, измазанную разводами облачности планету, вокруг которой вращалась невзрачная горошина лишенной атмосферы луны. Приборы визуального увеличения показывали лишь размытые границы стратосферы Дабога да пару‑тройку спутников совершенно мирного предназначения. Никаких следящих устройств, систем орбитальной обороны, космических станций…

Казалось бы — легкая добыча… Перезрелое яблоко, что должно упасть к ногам Всемирного правительства, став отправной точкой для Второго рывка галактической Экспансии, инициированного с Земли…

Однако, несмотря на оптимистичность прогнозов и совершенно недвусмысленный приказ, Нагумо нервничал. Командующий тремя объединенными флотами Земного альянса не был согласен с тем планом, который носил кодовое название «Акция устрашения». Ему казалось неправильным начинать покорение колоний с демонстративной орбитальной бомбардировки. Но, к сожалению, планы операции утверждал не он…