17 дней пути некроманта - Ксения Кураш Страница 4

Прием пищи занял чуть больше получаса. Тоже давно устоявшееся время. Чтобы нарушить его, требовались серьезные причины. Например, забредший на задний двор усадьбы лич или наводнение. Но, кладбищ в этой части столицы не было, равно как и водоемов, способных выйти из берегов. А в настоящих полевых условиях мне не работалось уже давненько.

— Светлор, после завтрака я отправлюсь по делам. Сегодня должны привезти отчеты из Ромштанта. Приложи их к почте. Я посмотрю по возвращению.

— Госпожа, позвольте задать вопрос? — тут же откликнулся слуга.

Кивок.

— Ваши дела связаны с вчерашним вызовом к Его Величеству?

— Да, Светлор, связаны, — я смотрела на своего камердинера и лакея в одном лице. — Возможно, мне скоро придется уехать на некоторое время. Или не придется. Это будет зависеть от сегодняшнего дня.

— Я понял, госпожа. Вы вернетесь к обеду?

— Скорее всего, да. Благодарю за завтрак, — я поднялась из-за стола и отправилась к себе в спальню за перчатками и ридикюлем. Брала я его с собой нечасто, обходясь карманами в платьях. Привычка, оставшаяся со времен молодости — руки должны быть свободны.

Собрав то, что было нужно, направилась к ожидавшей ее коляске, запряженной вороным жеребчиком. Сильное животное держал под уздцы мальчишка-конюший. Еще со студенчества я, наплевав на все правила приличия, управляла лошадью сама. Не брезговала прокатиться и верхом, вызываю волну недовольств от аристократичных матрон двора. Дед только посмеивался в усы и ни слова не говорил внучке, которую любил безмерно. Вот и сейчас, забравшись в легкую повозку, приняла вожжи и умная лошадь сразу развернулась в сторону ворот усадьбы.

День сегодня обещал быть плодотворным.

2.2.

Пустив жеребца легкой рысью, я наслаждалась легким ветерком и пока еще нежаркими лучами солнца. Некроманты, властители над смертью, ходящие по обе стороны жизни, подобных радостей не чурались. Вопреки глупым мнениях недалеких.

На въезде в город подтянула вожжи, принуждая лошадь идти шагом. Задавить какого-нибудь зеваку сегодня в планы не входило. Доехав до центральной площади, уверенно направилась в сторону столичного рынка. Дамы-аристократки сюда не заходили, предпочитая посылать за необходимыми вещами слуг. Так что госпожу некромантку здесь знали. Она выделялась.

Заехав в одну из улочек, на которой лепились стенами друг к другу маленькие домишки, подозвала одного из мальчишек. Они постоянно толпились здесь, пытаясь украсть что-нибудь или найти, при удаче, какой-нибудь посильный заработок. Бойкий лохматый сорванец подскочил к коляске:

— Здравствуйте, молодой человек. Вы сможете присмотреть за моей лошадью?

— Конечно, госпожа, — важно отозвался мальчик. — А сколько заплатите?

— Пяток иошиков, думаю, хорошая цена?

Глаза юнца засияли, это и вправду была приличная сумма для него.

Удовлетворенно кивнув, я выбралась из коляски. Уличный хулиган уже держал вороного за узду, гладя его по лбу и что-то бормоча вполголоса. Мимолетно улыбнувшись этой милой картине, отправилась туда, куда планировала.

Толкнув крепко сколоченную дверь одной из лавок, я вошла внутрь. За спиной зазвенел колокольчик, предупреждая торговца о посетителе. Обычно, входящие люди замирали на несколько секунд, давая глазам привыкнуть к сумраку. Но мои глаза итак были наполнены тьмой, поэтому я сразу же направилась к прилавку.

— Подождите минуту, я сейчас выйду! — раздалось откуда-то из-за стеллажей.

— Когда бы я не пришла, Боумиель, у тебя всегда какое-то неотложное дело.

Голос охнул, что-то мягко шлепнулось на пол и в проходе между шкафами возник торговец:

— Госпожа Дайдрейн! Профессор! — всплеснул он руками, попутно сбив какой-то сосуд с полки. Охнув еще раз, упал на колени и принялся собирать осколки в ладонь.

— Боумиель, ты вообще не меняешься, — я нахмурилась.

— Что поделать, профессор, что поделать, — весело отозвался снизу мужчина. — Таким уж я уродился, таким и умру! Госпожа Дайдрейн! Я рад вас видеть! — наконец выпрямился он, стряхнув остатки вазочки в мусорку, он, наконец, подошел к прилавку. Немного заостренные уши выдавали в нем каплю эльфийской крови. Но именно что только каплю, потому как изящества и худобы перворожденных ему не перепало нисколько.

— Когда я была твоим профессором, ты думал иначе, — немного иронии никогда не помешает.

— Ну, вы скажете! Конечно. В ту пору все было иначе. Но что привело вас ко мне?

— Боумиель, у меня есть к тебе пара вопросов. Но поговорить нам лучше где-то там, где нас никто не услышит.

Торговец, а по совместительству и мой бывший ученик, озадаченно уставился. А затем, откинув вверх часть прилавочной доски, вышел в зал. Открыв дверь, поглядел на улицу и, повесив табличку с надписью «Перерыв», запер ее на ключ.

— Не беспокойтесь, госпожа Дайдрейн, нас никто не услышит. Я в лавке один, пойдемте.

Сделав приглашающий жест рукой, молодой мужчина первым двинулся вглубь лавки. За стеллажами обнаружилась небольшая берлога холостяка. Внимательным взглядом окинув обстановку, спросила:

— Так и не женился, Боумиель?

— Что вы, профессор! Кому нужен такой книжный червь, как я? Нынешние девушки любят комфорт и веселье, а я… Я люблю науку, — он ласково провел рукой по корешкам каких-то потрепанных изданий, стоявших на одной из полок.

В ответ на это заявление я только согласно кивнула головой, подтверждая его. Этот студент был одним из лучших. Вот только так и остался теоретиком. Для серьезной практической работы был слишком слаб духом и телом.

— Так что же все-таки привело вас ко мне? — подвинув мне видавшее виды кресло, молодой торговец примостился на табуретке напротив.

Несколько секунд у меня ушло на то, чтобы оглядеть его внимательнее. А потом я резко спросила:

— Скажи, Боумиель, когда ты был дома в последний раз?

Мужчина сразу нахмурился и почти по-детски засопел. Эта тема была больной для него, я это знала. Выходцев с Рваных болот не любят. Считают их злобными колдунами и обвиняют в каждой неудаче или несчастье. Поэтому, те, кто дерзнул перебраться оттуда жить в другое место, скрывают это. Вот и ее бывший студент, еще в пору обучения говорил всем, что родом он с западных границ страны. Правду знали только ректор да она, Свияга.

— Что-то случилось, профессор? Что-то, чего я не знаю?

— Нет, Боумиель. У меня нет никаких вестей для тебя. Ни плохих, ни хороших. Но у меня есть вопросы.

Торговец немного расслабился и облегченно потер лоб.

— Так когда?

— Года два назад, примерно, — он в задумчивости постучал пальцем по переносице. Потом пожал плечами. — Вы не думайте, профессор, я не отрекся от своих, просто родители уже мертвы, а сестры живут своими домами, им я не особо-то и нужен теперь. Там я теперь, скорее, не родственник, а ценный работник. Деревню проверить, мелкую пакость обратно в болота загнать, животных от нее почистить, — он усмехнулся.