Цветок империи - Юлия Бабчинская Страница 4

Отец стряхнул пыль с черного сюртука, в который облачился. Как и Юви, он ненавидел черный – цвет Императора, но в целях маскировки это было просто необходимо.

Девушка юркой змейкой скользнула между обломков, но тут на их пути вырос человек. Высокий, в строгой черной форме с золотыми пуговицами. Его лицо скрывал черепаший шлем.

– Вы заблудились? Или что-то потеряли? – спросил он, подходя ближе к Дилипу.

В следующую секунду антрацитовые нити потоком хлынули к ним, пронзая все, чего касались. Обломки ступенек взлетели в воздух, камень царапнул Юви по лицу острым краем. Волосы и одежда мигом покрылись грязью и пылью, кровь размазалась по щеке.

Лица нападавшего Юви так и не разглядела из-за этого устрашающего шлема. Но кто еще мог творить подобное? Должно быть, это и есть Архитектор!

Отец заверял, что у них получится проскользнуть незаметно, но Юви в глубине души знала.

Без боя они отсюда не уйдут.

V

Виктор надел полуночно– синий мундир с золотой вышивкой, приготовленный Мариэ, и Мелисса присвистнула.

– Ну ты и красавчик!

Получить комплимент от картины, пусть и живой, – предел мечтаний. Виктор поправил мундир и застегнул последнюю пуговицу на воротнике– стойке. Как и всегда, он чувствовал себя замурованным в этот костюм, который сковывал любое движение. Но покоренный принц уже стал привыкать. Вот что плохо. Ко всему привыкаешь, и, возможно, еще через несколько лет мартимьяне впитают новый уклад и правила Императора.

Поэтому нужно все изменить, это в его силах, ведь остался только он. И пусть на него бросают взгляды, полные презрения, ему плевать. Он сделает все так, как нужно. В первую очередь ради своей семьи.

Всю жизнь Виктор жил под присмотром сестер. Его холили и лелеяли, как настоящего принца. Он и был принцем. Несуществующей нынче страны.

Мартим. Страна ремесленников и мастеров, которые ткали из воздуха все, что взбредет им в голову, пользуясь различными видами искусств.

Принц Виктор оставил без внимания замечание Мелиссы и спустился в холл. Распахнул двери особняка. Перед ним выстроились военные Солида, которые ожидали его погрузки в автомобиль. Они боялись его, хотя он был в их власти. Предоставленный на волю судьбы. Нет. На волю Императора.

Виктор покрутил в руке черепаший шлем, который его обязали нацепить как символ верности Императору.

Сегодня ему исполнялось двадцать три, а значит, пришло время взять на себя ответственность за всю семью Меримьян и за всех оставшихся подданных Мартима, аристократов без магии, которым посчастливилось выжить, и простых горожан. Император сохранил их жизни, истребив всех мужчин из древних аристократических родов, кто обладал ремесисом. Оставил лишь его одного, чтобы ремесис не исчез, ведь если убить последнего мага, можно накликать неслыханные несчастья. Лишить магии не только Мартим, но и весь мир. Глупым Император не был.

Когда они остановились возле собора, который Виктор возводил сам на месте разрушенного Храма Стражей, принц стиснул челюсти. Все, момент пришел. Он пройдет эту пытку унижением, шутовскую церемонию коронации. Конечно, королем он не станет, а по-прежнему будет принцем, но вступит в обязанности главы своего рода. Пусть и ненадолго. Если выйдет то, что он задумал.

Его родные – мать и сестры – скорее всего уже там. Как и Риок, приставленный к нему легионер Императора. Сейчас он осматривает собор, чтобы ничто не помешало церемонии.

Больше никого там быть не должно. Ни других мартимьян, ни аристократии солидийцев. Ни Императора. Своим отсутствием Аугуст давал всем понять, насколько низко положение побежденного принца в обществе нового города.

Но ничего. Виктор вытерпит и это. Он не дрогнет, как и тогда, когда на его глазах Император обезглавил отца и других королей. Или когда деструкторы разорвали на части Мэй, его старшую сестру – в назидание остальным и ему самому. В его силах сохранить жизнь мамы и других сестер. Одно неверное действие – и пострадают все. Он всегда держал это в голове и не стал бы рисковать ими, даже ради народа. И когда он получил приглашение на встречу с тайной организацией мартимьян, то проигнорировал его. Он не мог так рисковать.

Принц Виктор почуял неладное уже на подходе. Кожу странным образом покалывало, будто воздух наполнился сотнями мельчайших стеклянных игл. Это нервировало. Что за чертовщина. Кто-то использовал ремесис. Что в принципе невозможно. После падения города никто из магов не уцелел.

Стеклянный купол собора сверкнул, будто в него попала молния, хотя небо оставалось ясным. Через мгновение Виктор понял, что вспыхнуло внутри, а не снаружи. Ключ от королевства был под угрозой. Его опередили!

Виктор приложил ладонь к груди – под рубашкой теплился другой ключ, который вручил ему Император. Аугуст отдал ему нечто столь ценное, зная, что Виктор не пожертвует своей семьей даже ради спасения народа. А без ключа он не смог бы в одиночку отстроить весь город с нуля.

Да, сегодня он хотел забрать второй ключ – они условились с Риоком, что тот вывезет семейство Меримьян из города сразу после церемонии. Легионер шел на неслыханное предательство, но для старшей сестры Виктора, Риты, этот парень сделал бы что угодно.

Тем временем Виктор даст отпор Императору, натравит на него стражей. Два ключа против одного, что хранился у Аугуста. И ремесис против деструкторов. Виктор долго планировал этот день, с того самого момента, как их вместе с другими семьями привели и бросили к ногам Императора сразу после Захвата. Пока главы семейств, свергнутые короли, слали проклятия в лицо Аугусту, его собственный отец преклонил колено перед новым правителем, предложив помощь в восстановлении города. Виктор никогда не забудет прощального взгляда отца. Он знал, как поступит Император. Куда выгоднее забрать себе принца. Виктор знал, о чем в тот момент думал отец. Молча, с невероятной гордостью на лице, он передал сыну свой дар – наследие королей Мартима.

И сейчас Виктор отреагировал сразу же. Он прикрыл глаза, взывая к силе ремесиса, и принялся за мыслительные упражнения. Одной рукой чертил в воздухе линии и знаки, а в голове мелькали символы, складываясь в чертежи. Из воздуха перед ним вырастала лестница, ступенька за ступенькой, дорожка в небо, что шла до самого купола.

Стоило Виктору ступить на нее, как купол взорвался, разбились вдребезги стекла и разлетелись тысячами осколков. Теперь принц бежал вперед, рассекая влажный воздух и ветер, что дул с залива. Набережная была совсем рядом, и Виктор успел заметить с высоты, как неспокойно колыхалась темно– синяя вода. Он и сам стал ветром, врываясь на смотровую площадку, к алтарю, где хранился заключенный в стеклянную сферу ключ, и с разбега врезался в преступника, всем телом придавливая того к полу, усыпанному стеклами.

Виктор успел заметить заплаканное, перепачканное пылью и кровью лицо, короткие волосы, словно посыпанные пеплом, щуплую мальчишескую фигурку. Сфера треснула в руках вора, и тонкая ладонь обхватила ключ. Малец даже не вскрикнул, хотя ему в спину, должно быть, впились осколки. Виктор и сам уже успел пораниться. Но вдруг яркий свет ослепил принца, заставив отпрянуть, и воришка выскользнул из-под него. А потом взмыл в воздух, безо всякой лестницы, и выпрыгнул наружу. Виктор вскочил, сбросив ненавистный шлем, и побежал следом.