Прейскурант на победу - Валерий Самохин Страница 4

Прогноз погоды на ТВЦ

* * *

Уфимская губерния. 15 июня. 1896 год

– Федор, ты язык за зубами держать умеешь?

– Конечно, барин.

– Прекрати меня звать барином!

– Хорошо, барин…

Денис запустил мокрым полотенцем в сорванца…

Хороша была банька. Чудо как хороша. Жар стоял беспощадный – голову приходилось окунать в таз с холодной водой. Федька нещадно – в две руки – лупил березовыми вениками. Горела кожа, аромат свежесрубленного соснового лапника обжигал дыхание, и хотелось одного: скорее окунуться в ледяную воду. Нырнув в большую бадью, Денис почувствовал себя заново рожденным. Уже во второй раз за сегодняшний день. Мечталось просто валяться на лавке предбанника и ни о чем не думать. Не думать не получалось…

– Издеваешься?

Хотел сказать строгим голосом, но получилось сипло, невыразительно. То ли от парной, то ли связки голосовые еще не привыкли к речи.

– Ты мне вот что скажи, – продолжил Денис, с блаженством допивая холодный мятный квас из деревянного черпака. – Год сейчас какой?

– Да ты, барин, никак памяти лишился? – ахнул Федька, с грохотом свалившись с лавки.

– Прибью! Вот этим самым черпаком, – пригрозил Денис. – Еще раз барином назовешь…

– Извини, Денис Иванович, – покаялся малец. – Но уж больно ты меня оглоушил.

Интересно – обращение к себе по имени он услышал здесь впервые. Уловка с «барином» сработала. Оказывается, не только отчество, но и имя совпадает с прежним. Хоть на этом спасибо.

– Я сам оглоушенный. Молнией, – попытался пошутить Бесяев. – Вот она-то мне память и отшибла…

Версия казалась Денису неплохой. Любые ляпы и нестыковки всегда можно было свалить на потерю памяти. Но хоть что-то ему знать нужно: вариант «тут помню – тут не помню» должен быть подкреплен какими-нибудь познаниями о нынешних реалиях. Мальчуган на роль источника подходил идеально…

– Ты мне год назовешь или нет? – прикрикнул он на Федьку. – Может, из шайки тебя окатить, чтоб думалось скорей?

– Дык… лето тысяча восемьсот девяносто шестого будет. – Мальчуган непонятно зачем перекрестился. – От Рождества Христова.

– Что лето, я без тебя вижу, – задумчиво промолвил Денис. – Хотя разницы – никакой…

Значит, царская Россия. И что у нас в загашнике? Выходило не густо: никаких технологий будущего, кроме финансовых, в голове не было. По истории – давно забытый школьный курс. Можно считать, что не было и военной подготовки: не считать же за нее пару перестрелок в бандитские девяностые и службу в спортроте.

Кое-какие секреты, правда, он получил от своих бойцов. Был кандидатский норматив по «классике», еще советский, несколько лет занятий боксом – классическим и тайским, но все это осталось в том теле, прежнем. Хотя… Ясно было одно: нужно как можно быстрей становиться своим в этом времени. Денис хмыкнул – вспомнился любимый анекдот его зама.

Молодой лейтенант оканчивает школу ГРУ, кадрит дочку начальника управления – дело идет к свадьбе, и получает первое боевое задание. Старый кадровик проводит инструктаж. Цель задания – врасти в среду, обзавестись связями. Первые несколько лет его никто не тревожит. Легенда: он молодой, преуспевающий миллионер, своя яхта, особняк в Челси и прочее… Лейтенант на радостях устраивает «мальчишник», где будущего тестя называет старым козлом, а невесту – шлюхой. На следующий день его вновь вызывают в управление. Хмурый кадровик дает новую вводную. Цель задания прежняя – врасти в среду, но легенда меняется. Теперь он – нищий одноглазый педераст, живущий под мостом…

Денис перевернул небольшую кадушку, с сожалением проводив взглядом последние капли, падающие в черпачок. Пить, несмотря на приличное количество уже потребленной жидкости, хотелось неимоверно.

– Давай-ка, братец, закругляться. Пообедаем, а после по городу прогуляемся. Как он, кстати, называется? – мимоходом спросил он, стараясь не акцентировать вопрос.

– Ужель и этого не помните? – искренне огорчился Федька, не поддавшись на нехитрую уловку. – Уфа это, столица губернская.

Далековато занесло, к самым предгорьям Урала. Ничего не поделаешь: что выросло, то выросло. Место поменять можно всегда, а вот время – уже вряд ли.

Наскоро обтеревшись полотенцем, выскочил на свежий воздух, до мурашек по коже бодрящий после жаркой парной. Сигаретка не помешала бы… Сзади послышался шум. Поскользнувшись на мокром пороге, кубарем покатился по земле Федька. Немного рассмешило: горе друга – двойная радость.

– Не торопись. Обед нынче не по талонам.

Мальчуган поднялся с обиженной физиономией, потирая ушибленную коленку.

– Смешно вам, барин… грех это.

– Ладно, не дуйся. – Денис потрепал мокрые вихры сорванца. – Пойдем, заждались уже нас…

Обед не подкачал. Стерляжья уха, запеченные зайцы (или кролики?), какая-то дичь, молочный поросенок, множество солений, выпечка. После вынужденного трехдневного поста пришлось себя ограничивать – несмотря на гневные восклицания няньки.

Немного ушицы, балыка белужьего, нежно-сырого хариуса под лимонным соком, отварной форели – некрупной, ручейной, тающего во рту окорока, пару-тройку пирожков с заячьей требухой… Запить это блаженство брусничным морсом и… все! Диета и еще раз диета.

– Ты, сынок, прогуляйся маленько, если хочешь. – Сытно рыгнув, родитель торопливо перекрестил рот и поднялся из-за стола. – А мне еще по делам надо отлучиться. Вечером поговорим спокойно…

Денис вышел из обеденной залы, кивком головы позвав за собой Федьку:

– Где моя комната? Показывай.

Глядя на округлившиеся глаза мальчишки, шепотом пригрозил:

– Пришибу!.. Чтоб ни звука мне!

Федька понятливо мотнул головой и удивленно спросил:

– Дык, барин. Вы же в ней почивали?

Конспиратор хренов, детектив недоделанный! А еще я в нее ем. Денис тихонько выругался.

– Пойдем со мной, поможешь, если что…

Поднявшись в спаленку, привычно пошарил справа от двери. Пусто. Свет включать было нечем. Выручил Федька, мигом раздвинув портьеры. Одежный шкаф открылся со скрипом. И где тут любимый летний костюм из мятого льна?

Модный прикид отсутствовал. Напрочь. Но нашлись широкие светлые штаны, напоминающие фасоном послевоенную моду, и белая рубашка без ворота, но с орнаментом. Стильненько. Легкие парусиновые туфли дополнили гардероб. Торжественный выход в свет можно начинать.

Порадовало, что не раз виденная в кино одежда в его коллекции не нашлась. Представив себя в начищенных хромовых сапогах, ярко-красной рубахе навыпуск и заломленном набекрень картузе, Денис рассмеялся.

– Готов, боец? – спросил он у Федьки.

– А як же, барин?