Три кота на чердаке, или служанка в проклятом доме - Алиса Чернышова Страница 4

Чердак напоминал не то мышиный рай, не то обиталище бога свалок. Проще было назвать, чего там не было, чем перечислить все прелести того, что предстало перед моими круглыми от ужаса глазами. Закралось подозрение, что строители, организовавшие внизу свой красно-чёрный интрерьер, поленились тащить до окраины предыдущую обстановку и просто запихнули её сюда по принципу "и так сойдёт".

Простояв пару минут с неэстетично открытым ртом, я села на покрытый толстым слоем пыли пол и рявкнула:

— И где твои бытовые заклинания?! Да чтоб тебя…

Тут нельзя не признать: мне повезло, что эльфа дома не было. Очень-очень!

Последующие несколько часов пролетели, как один. Сначала, конечно, объём работ подкосил, но потом я решила подойти к проблеме более логично. Уборка — моя личная инициатива, никаких сроков мне не давали. Закончу — так закончу, а нет — отложу на завтра… послезавтра… а там, глядишь, как-то рассосётся…

С такими оптимистичными мыслями я, призвав на помощь домовых, принялась вытирать пыль с вещей, визуально сортируя их на "возможно нужные", "ненужные" и "нелепые". К последним я отнесла чьё-то подвенечное платье, громадную плюшевую кошку, истинный цвет которой не угадывался, стеклянный зонт, покрытый россыпью трещин, фарфорового вурдалака и корону из папье-маше. Так и не поняв, на кой ляд эльф хранит эти, с позволения сказать, реликвии, я их отложила в стороночку, памятуя опыт уборки в доме тяти. Смех-смехом, а если окажется, что это какие артефакты невиданной мощи? То-то меня эльф тогда погладит — оглоблей по темечку…

Ещё спустя час расчистительных работ, граничащих с археологическими раскопками, выяснилось, что некогда чердак использовался, как жилое помещение. Это навело меня на интересные мысли, которые ещё активнее закопошились в моём мозгу, когда я сняла со стены узор из паутины и обнаружила несколько окон, закрытых ставнями. Вид из них открывался такой, что дыхание в зобу сперло и птицей взлететь захотелось — над городом и садами, вдоль синей ленты реки туда, в степи, откуда пришли вольные. Я так и стояла некоторое время, ладонь к стеклу приложив и сдвинуться не в силах. Как может быть, что такая красота никому не открыта?

Выпав из ступора, огласила домовым постановление: расчистить чердак под жилое пространство и тут окопаться, подальше от черно-красной жути и поближе к чудным окнам. "Отмою этот диванчик, в том кресле устрою постель для вас, а на тумбочку, когда отлепим от неё этот столетний мармелад и вытряхнем дохлых мышат, поставим вазочку с фруктами и сладостями" — делилась я идеей со стрекозокрылыми. Зря, на самом деле — малыши прониклись! И спустя пару минут пыль на чердаке стояла столбом, а от стрекотания у меня заложило уши. Кашляя, я выбежала с чердака, превратившегося в местный филлиал пекла, и… нос к носу столкнулась с Мэрдориалем.

— Эм… Элле… — промямлила я, представив, как сейчас выгляжу и пахну, — А почему вы так рано?

— Я что, отчитываться должен? — ой, зря спросила, — Это от тебя я хотел услышать объяснения! Что ты творишь? Ты на кого похожа? Какого ляда ты полезла на чердак, там же всякой гадости куча! А если заразишься? Тупая людка, я тебя лечить не буду! От вас одни неприятности, твари неразумные!

Тут я не выдержала — и чихнула. Повисла мёртвая тишина.

— Эм… правду сказали, — промямлила я, наконец. В зеленоватых очах загорелись красные искорки:

— Вон!!!

Я бегом рванула прочь. Небо, что же он такой нервный? Я все понимаю, молодость у остроухих — дело растяжимое, но всему же предел должен быть! Надо, ой надо ему упокоительное подмешивать…

Впрочем, этажом ниже я подрастеряла свой пыл, а в комнате, разглядев как следует себя в зеркале, окончательно убедилась, что эльф прав. Увидишь ночью такое вот чудо, покрытое пылью, копотью, с древним мармеладом в волосах — навек заикой останешься, а все, что стояло, подниматься откажется напрочь. Сама виновата, что перед хозяином в таком виде выхаживаю — не приведи Предвечная, ещё уволит!

Наскоро вымывшись, я рванула на кухню — подогрть остроухому обед. Эльф там он или нет, а от сытной еды добреют все!

Правду писали в умных тятиных книжках, надежда есть тщета: эльф сытый оказался ещё хуже голодного. В нём пробудилось нечто похуже какого-нибудь древнего зла — тяга к экспериментам.

Началось все хорошо.

— Меня не беспокоить! — сообщила эльфийская морда так, словно я вот прям сплю и вижу — как бы его от дел, бедняжечку, оторвать. Я покивала, кося глазом на усиленно жестикулирующих из-за угла домовых. Духам явно не терпелось нечто важное мне показать, потому, не помыв посуду, рванула смотреть, что там с чердаком.

Это, скажу я вам, было нечто! Эти хитрые клыкастые милахи ухитрились свалить барахло в один угол и прикрыть занавесочкой, а в остальном пространстве навести идеальный порядок. Я затискала малышей, отдала им все запасы сладкого — заслужили — и призадумалась. В следующий раз нужно прикупить краску и драпировочные ткани…

Только я собралась спросить у малышей, какие лучше — светло-серые или бежевые — как снизу повалил фиолетовый дым, вызвавший во мне умиление и острую ностальгию по дому. Прям как у тяти с той пентаграмой, откуда скрыхли лезли, эх били мы их с тётей сковородками…

Стоп. Что за…

В лабораторию эльфа я влетела на четвереньках, волоча за собой одеяло. Видимость была, как на море в густой туман, то бишь ничего, кроме мерцающих огней, не разглядеть. Где-то справа ругался очень неприличными словами мой наниматель, а спереди что-то пылало веселым сиреневым пламенем. Сказка! Точно как дома! Задержав дыхание, я рванула вперёд, с трудом поднялась на ноги и принялась сбивать огонь пропитанным зельем нейтрализации одеялом. Оно окончательно обуглилось, но цели я всё же достигла — пламя угасло.

— Окно открой, чего стоишь! — на последнем дыхании рявкнула я эльфу. Весело зазвенело стекло. Вот ведь… сторонник радикальных мер! Я успела подумать, что теперь долго буду убирать осколки… и тут мир перед глазами решил взять отгул.

Очнулась я на роскошном алом покрывале. Надо мной, как дивное виденье, возвышался мой хозяин с выражением трагической задумчивости на чуть сиреневатом (от дыма, не иначе) лице.

— Жива? — вопросил он лениво.

Я провела ревизию имеющихся в наличии телес и уверенно кивнула в ответ.

— Замечательно, — обрадовался Мэрдориаль, — Значит, вали. И так вся постель тобой пропахла! Мерзость какая.

— Надо было на пол положить, — буркнула я обиженно, неловко копошась по покрывалу. На кой ляд оно ему такое скользкое? Как только ночами с кровати не падает?

— Ты мне поговори ещё, — хмыкнул эльф, — Куда хочу, туда собственную прислугу и кладу. Мой дом, мои правила!

Вот уж не поспоришь, хотя почудилось мне в его словах что-то двусмысленное. Меж тем, в неравной борьбе человека и покрывала победил разум в моём лице — удалось добраться до края необъятной кровати. На колени мне упала тряпочка, до того покоившаяся, видимо, на лбу. Я подняла и принюхалась. Надо же, раствор эжета! А эльф совсем не жадный — на прислугу один из лучших нейтрализаторов яда тратить. Точно в жертву принести собрался!